(Не) верные (СИ) - Орлова Юлианна - Страница 14

—Это я буду покупать твое отношение через постель?

—Бл*ть. Если бы дело было только в сексе, оно бы закончилось слишком быстро, так что прекрати, пожалуйста, — уже срывается он, на что у меня рождается тривиальная реакция — она всегда одна и та же в моментах напряжения, я не могу не смеяться. Я ржу как конь, сгибаясь в три погибели.

—Сереж, я не понимаю, что ты хочешь. Я сказала тебе «да», выйду за тебя замуж. Кажется, именно это стало твоим условием для того, чтобы ты смог помочь моему брату не стать зэком. Кажется, именно это ты и хотел. Ты это получишь.

Он встает, медленно подходит ко мне и упирается грудью в мою. Дышит прерывисто, словно пытается не сорваться. Выходит или нет, посмотрим. Я поднимаю на него слегка растерянный взгляд.

—А чего хочешь ты? — по слогам цедит он, не отпуская меня от своего внимательного взгляда.

—Какая разница?

Он кивает и ухмыляется, опуская взгляд на мои губы. В том, что он меня хочет, сомнений нет. И в принципе он давно мог бы взять свое, но хотя бы тут проявляется его «гибкость», как он любит говорит. Не принуждать к сексу.

—Я хочу тебе это дать, чтобы не видеть в твоих глазах настолько сильного отвращения. Возможно, прояви я гибкость, ты тоже проявишь ее. Я открыт для переговоров, и я хочу, чтобы ты стала моей женой не по принуждению, а по симпатии, влюбленности, любви впоследствии.

Именно поэтому ты меня заставил стать своей женой.

ГЛАВА 12

ЛЕША

Мои парни всегда отличались своеобразной оригинальностью, но то, что я сейчас вижу перед собой, — это финиш. Приехав в госпиталь, я первым делом во что взглядом упираюсь? Вот что я могу видеть?

Надувные сиськи. Много надувных сисек. И спецназ, который лыбится до самых ушей. Думаю, это картина маслом.

—Вам не кажется, что это слегка детсад? — вместо приветствия, бурчу как старый дед. Противно морщусь, пытаясь навести фокус на форменное безобразие перед собой. У нас тут офицеры или как? Мимо проходили?

—Батюшка, ну че ты так сразу? Мне кажется, это весело, — Хохочет Мекс, но ему-то всегда весело.

Может я слишком стар уже? Может мне не до того, как бы? Хотя многих я тут буквально на пятерик лет перешагнул, так что с одной стороны рано еще ласты склеивать. Форму ведь могу дать любому молодняку.

Команда у меня — огонь, каждого я отбирал с особым усердием, многих даже не с первого раза принял. Таким стал Мекс, наглый мажор, но не лишенный своих талантов, разумеется. Его сослали сюда в ссылку, ко мне приставили в качестве наказания, а получилось так, что ему понравилось.

Чего не скажешь обо мне первые полгода его службы. А затем втянулся, что называется.

—Тень от восторга обоссытся!

—Избавь нас от подробностей, — грубовато рублю я, явно не настроенный на юмор в данный момент.

Мало того, что всю ночь не спал, так еще и насинячился в свинячий голос. Голова сейчас раскалывается на миллион частей. А во всем виновата Вика, преследующая меня что во сне, что наяву.

Только вспоминаю ее и сразу тянет на сотку коньяка, нет на двухсотку. Мне кажется, в одно рыло я ни в жизнь так не бухал, как вчера. Покупное выжрал и все запасы тоже. Когда мой тел разрывался от звонков, я даже не сразу это понял. Сидел дрыгался в ритм.

Упился до чертиков, пока моя бывшая жена терроризировала меня и явно проклинала на чем свет стоит.

—Алексей Алексеевич, от вас несет легким амбре, — Фрост стоит рядом и криво улыбается, пока парни галдят наперебой, понравится ли Исаеву подарок.

Мы заходим в госпиталь, в котором я тоже бывал не раз и не два, отчего по груди пробирает вибрацией ностальгия. Было время, свое оторванное и свое запоминающееся.

—А я знаю, друг сердечный.

—Не то чтобы я намекал, но, помнится, вы утверждали, что на работу пьяным — дурной тон.

И тут он прав. Я так всегда говорил, а сам приперся в рабочий день почти на работу в слюни. Ладно, не в слюни, но со стойким перегаром. Парни из патрульной если остановят, даже ксивой светить не буду — наказывать меня по букве закона им придется.

Хотя тут половина города знает меня в лицо, а остальная половина знает по имени и отчеству, так что есть вероятность, что не тронут.

Но я не приветствую это в любом случае.

—Вчера был на помолвке друга, погудели, — сипло говорю своему «заму», испытывает очередной п*здец в грудине. До рыгачки меня полощет самыми разными эмоциями. Я пытаюсь смыть их в унитаз. Но воронка только выше поднимается, засасывая меня поглубже на дно.

—Воу. Поздравляю.

—Ты как? С девочкой познакомился поближе? — мастерски съезжаю с темы, прослеживая эмоции парня. В том, что та девчонка среди заложниц «зашла» ему, сомнений у меня не возникает. Слишком уж он вписался, сам того не подозревая.

Парень не тушуется, но скрывает реакцию за непроницаемой маской. Профессиональный переговорщик, мать его итить.

—Это непрофессионально, — коротко отвечает он, чем сдает себя с потрохами.

Теперь мне охота проораться от меха, но я держусь, бросая кривой взгляд на парня. Херня то все, что мол непрофессионально и так далее. Еще много пишут о синдроме спасителя, конечно, но в реальности это не всегда так, а скорее почти никогда не так.

—Не смеши, — бросаю короткое, но Фрост явно не настроен на беседу. Да хватит уже себя хоронить, в самом деле. Понравилась же — хватай и беги, она хотя бы сто процентов сама.

Не то что в моем случае…

Сложном случае.

Мы заваливаемся в палату к Исаеву, очередной моей геморроидальной шишке, которая зачастую не приносит прямо таких неудобств, но иногда случаются обострения. Мое обострение — это его горячий темперамент, а еще острое желание сделать все самостоятельно, килограмм импульсивности, которая порой играет пусть и на руку нам, но не всегда в плюс ему.

Как случилось сейчас…Ринулся вперед, не оценил ситуацию достойно, нарвался на неприятности, но объект ликвидировал.

Я ему пистонов вставил, а еще одновременно похвалил. Да чтоб его, этот Исаев сплошные противоречия. На него даже злиться особо не получается, потому что он абсолютно командный игрок, всегда подставит плечо, а еще быстр и незаметен.

Тень, одним словом.

Вот я ругаю и хвалю, ведь…

Кнут и пряник — залог слаженной работы моей команды.

Все галдят как на базаре.

—Отставить бубнеж, — торможу всех, осматривая бледного Исаева. Да, парня с того света достали в лучшем виде, но он никогда не пожалуется. Не из сопливых.

С ними всеми только так надо — строго и чтобы не забаловали.

Слышу от кого-то слово «коньячок» и сразу ловлю подступающие рвотные позывы, вспоминая вчерашний день, сука. Никакого бухла. Упираюсь взглядом в бутылку довольно сносного и гремлю на всю палату.

—Какой коньячок? Сегодня у вас физподготовка в зале. А это через три часа, так что не обжираться тут…

Построив всех в рядок, слушаю о том, как парни красочно щебечут о своих недавних делах, испытывая тот еще восторг. Во взгляде Исаева — боль, и я его понимаю. Сам такой. Долго без работы не могу, хоть ты тут убейся.

В отпуске в кабинет свой захаживал, а там и в зал, прячась от полковников и генералов. Смешно выглядело, особенно, когда я на задание приперся с «понтом под зонтом».

В общем, болтаем еще добрых полчаса, пока не расходимся. Парни в зал, а я в «стекляшку» так сказать, ведь мне отчетов на шею повязали столько — х*й разгребешься. Сделал я их давно, а вот изложить по форме не удалось еще. То одно то другое. Скоро в три шкуры сдерут, но я лишний раз не маячу.

—На тренировке с вами сегодня буду, но опоздаю, — бросаю напоследок парням, едва ли не кривясь от боли из-за очередного удара молотом по голове.

—Воу. Че боксируем сегодня? Я возьму реванш, — самый наглый уже начинает делать вид, что на ринге.

—Мекс, в прошлый раз продул же моментально, в этот раз тоже может будешь полировать пол, так что не обещай, — смеется Ваха, садясь в машину.