Рождённый из слизи и Тьмы (СИ) - Ночина Марина - Страница 31

В прошлый раз Каин пропал на полгода. Что сейчас какие-то три дня?

Милана нехотя кивнула, потом всё же возразила, указав мне на грудь, потом на голову:

— В прошлый раз не было такого. И… этого. Вампиры, не седеют, Каин.

— Что? — Я вначале не понял смысла, потом дошло.

Увы, зеркал, чтобы полюбоваться на себя в этом мире не было. Если только в подвал спустится. А это меня теперь не заставят сделать даже под страхом смерти. Так что просто провёл рукой по волосам и поверил на слово. Потом посмотрюсь в какую-нибудь лужу. Я не барышня, мне, что седым ходить, что лысым.

Однако, струхнул я неслабо, раз седой стал.

А кто бы не испугался, увидев в метре от себя реальную Преисподнюю?

Я бы не отказался сходить по такому случаю к психологу.

— А мне разве не идёт? — Весело спросил я, стараясь выкинуть демонов из головы.

Милана улыбнулась, хотя глаза остались серьёзными.

— Тебе всё идёт.

— Подлецу всё к лицу, — вставил я народную мудрость.

Милана перестала улыбаться и высказалась строго, в своей привычной манере:

— Ты не подлец. Не оговаривай себя. Не важно, что о тебе думают другие. Я вижу тебя настоящего.

Спорить с влюблённой в тебя женщиной бесполезно, вот и я не стал.

Повисла неловкая пауза.

Меня тянуло поцеловать Милану, но столько факторов вставали на этом пути. Она не знает, что я не Каин, у меня в груди дыра от копья, которая жжётся и болит, и я не знаю, буду ли я завтра собой или меня вновь захватит Тьма.

Зачем Тьме это? Не знаю.

Если верить легендам — её пленили, изнасиловали и заставили рожать одному из Высших демонов детей для его армии. Я бы на её месте навсегда запечатал план демонов и забыл о нём, как о страшном сне, а не стремился туда.

Может, мы просто не поняли её замысла?

Или, это не та Тьма?

От этой мысли у меня внутри всё похолодело, даже боль на мгновение отступила.

— Каин… — девушка тронула меня за руку, выводя из оцепенения.

Я встрепенулся, вздрогнул, подался назад. Испугался.

Нервы ни к чёрту после видения вживую Ада.

— Прости… Я хотела…

Милана не договорила. Вернувшийся Архонт прервал её речь.

— Мне выйти? — Понятливо спросила девушка.

— Будь добра, — отозвался Архонт и вновь занял стул. Скрестил руки на груди и сообщил: — Я тебя слушаю.

План в голове созрел быстро и был прост. Кажется, я, или видел подобное в кино, или читал. В общем, план состоял в ловле на живца.

— Исключено! — Выслушав меня, отрезал Архонт. — Зеркало не покинет особняк.

— Так я и не настаиваю.

На самом деле я был двумя руками за идею убрать его из дома, подальше от себя. А лучше — разбить. Что б наверняка.

— Зеркало не обязательно вывозить, — стал пояснять я свою мысль. — Достаточно сообщить нужным людям, что его вывозят. Указать время и место. И устроить на них засаду. У меня дома это обычная практика.

— И у вас на это ведутся? — Усмехнулся Архонт. — Хотя, люди… Да, люди могут. Ты плохо знаешь наших собратьев. Они почуют ложь.

И Архонт был полностью прав. Покопавшись в памяти, понял, что идея моя неплоха для людского общества, но тут может не сработать. Суккуба легко услышит фальшь в словах, кто-то из отродьев демонов, таких, как вампиры или перевёртыши, могут учуять или услышать засаду. У всех демонов очень чутко развито чувство опасности.

Зная это, тем не менее я закусил удила и решил стоять на своём до конца. Мне в один момент стало очень важно поймать тех, кто охотится за зеркалом. Если они каким-то образом доберутся до него и всё то, что я недавно видел, вырвется в наш мир… Я не могу позволить этого допустить. Этих людей нужно остановить, пока они не нашли другое зеркало, или ещё чего похуже.

Возможно, Тьма именно это хотела мне сказать? Что я теперь ответственен за сохранность мира от нового Прорыва?

Чем не миссия для главного героя?

И даже, если это бред испуганного разума, в любом случае надо всеми силами не допустить в мир демонов.

— Нет, дед, это ты плохо знаешь людей, — твёрдо сказал я. — Я всё организую так, что ни одна собака не почует фальши. Дай только подлечится.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Архонт склонил голову к плечу в очередной раз рассматривая меня, как диковинную зверушку, взвешивая и оценивая, потом кинул:

— Хорошо, внучок. Давай сделаем по-твоему.

Глава 9

И я приступил к обдумыванию плана и лечению.

Вот только, что первое, что второе шло со скрипом.

Рана ни в какую не желала заживать, наоборот, с каждым днём становилось хуже: она гноилась, набухала и, кажется, даже стала больше. Болело жутко. Уголёк внутри раскочегаривался всё сильнее. Я мог лежать только на боку и то недолго. Сидеть, стоять, ходить вообще не мог. Бинты пропитывались сукровицей быстрее, чем Милана их меняла.

Хорошо хоть руки зажили и больше не чесались. Слабое утешение в моём положении, но хоть какое-то.

Архонт осматривал меня несколько раз в день, задумчиво хмыкал и уходил. Паники или опасений в его действиях я не видел, скорее, это был интерес врача-исследователя, прикидывающего, выживет ли его пациент после дозы экспериментального лекарства. Сам я тоже не особо волновался, мне было не до этого — боль в груди заглушала все чувства. За нас двоих волновалась Милана.

Девушка не отходила от меня ни на шаг, даже спала рядом на кровати, чем приводила меня в тихий восторг.

Поскольку спать я не мог из-за постоянной боли, оставалось только наблюдать за женой. Я мог часами любоваться ей. Спящая Милана была похожа на ангелочка: милая (не зря её так зовут) и невинная. А какими глазами она смотрела на меня, когда просыпалась…

Просыпалась она часто — всё боялась, что мне станет хуже. Беспокойство и нежность девушки буквально захлёстывали меня. Наверное, это единственное, что меня поддерживало все эти дни.

Потому что куда уж хуже-то?

Я на стенку лез от боли. Казалось внутри раны плещется кислота и жжёт-жжёт-жжёт до самой души.

Какой план можно придумать в таком состоянии? Мне хотелось только убивать.

Дней пять или шесть спустя, когда единственным моим желанием стало сдохнуть самому, пришёл Архонт и начал раскладывать на столике рядом хирургические инструменты.

Я всё видел и слышал урывками, поскольку постоянно терял сознание.

— Милана, будешь ассистировать, — велел древний вампир, сквозь вату у меня в ушах. — Надень перчатки. И не касайся того, что внутри.

— Архонт… — прохрипел я.

— Терпи. — Приказал дед. — Вяжи его, Милана. Крепко вяжи.

Я всё так же пребывал в полуобморочном состоянии, наверное, поэтому дал себя связать. Меня распяли как морскую звезду. Срезали бинты, вскрыли грудь и…

Следующее, что помню, как боль наконец ушла.

Проснулся я бодрым, голодным и без какого-либо намёка на боль. Какое-то время просто лежал и наслаждался покоем. А в теле такая лёгкость…

О! Какое это прекрасное чувство — ничего не чувствовать! Это блаженство. Хотелось смеяться и плакать, рыдать как маленькому карапузу. Такой боли я не испытывал никогда. И больше не хочу.

— Ты как? — Видимо, заметив, что я очнулся, спросила Милана, подсаживаясь на край кровати и погладила меня по заросшей щетиной щеке.

— Я в раю, — с дебильной улыбкой ответил я, щурясь как довольный кот.

— Что такое рай?

— Не бери в голову, — вздохнул я и посмотрел на девушку. Какая же она красивая… — Что вы сделали?

Милана потрогала мой лоб — похоже, искала температуру, — осталась довольна, ничего не найдя и стала рассказывать:

— У тебя внутри застрял небольшой кусочек металла, видимо, откололся от оружия, которым тебя пронзили, — на меня посмотрели с укором. — Он был в какой-то чёрной оболочке, но, когда попал на воздух, оболочка исчезла. После этого у меня кожа, словно гореть начала. Это ведь было что-то из божественных артефактов? Архонт ничего не сказал, сразу унёс его.

— Не знаю, — соврал я.

— Если это на самом деле был божественный артефакт, я не понимаю, как ты выжил. На нас он действует, как сильнейшая кислота на людей. Ты должен был умереть за пару часов, после того, как осколок попал в тебя. Ты мучился неделю. А после того, как его вытащили, сразу пошёл на поправку. Можешь сам посмотреть — рана практически зажила. Я не понимаю, Каин!