Возродившиеся из пепла (ЛП) - Малком Энн - Страница 29

Рука на шее надавила, толкая вниз, и я щекой опустилась на неотесанную деревянную поверхность. Я даже не сопротивлялась.

Зейн задрал мою джинсовую юбку до бедер. Теперь я дышала прерывисто, а его рука все еще была у меня на шее. Прохладный воздух ударил по моей голой заднице, когда Зейн стянул с меня трусики. Я вышла из них молча, в остальном не двигаясь. Его рука скользнула вверх по моей лодыжке, остановившись между ног.

Я услышала его резкий вздох.

— Охрененно мокрая.

Рука исчезла, и я издала тихий звук разочарования.

Зейн обхватил мою задницу.

— Твоя киска пока останется без внимания. Тебя нужно наказать за то, как мерзко ты себя назвала, — прорычал он.

Шлеп!

Я даже не подготовилась. Он без предупреждения сильно ударил меня по заднице. Ягодицу пронзила боль, и я чуть не содрогнулась от удовольствия.

— Ты будешь снова говорить такое дерьмо о себе, дикая кошечка? — резко спросил Зейн.

Я слишком отвлеклась, чтобы ответить сразу. Слишком возбудилась. Никогда в жизни не думала, что мне такое понравится. А мне нравилось. Очень сильно.

Шлеп!

Ладонь снова опустилась на мою плоть, и я вздрогнула, задница пылала огнем, в то время как я почувствовала, что промокла еще больше.

Любые мысли о нашем нынешнем местоположении вылетели из головы. Мысль о том, что меня увидят, казалось, заставляла желание разгораться сильнее.

— Отвечай, — потребовал он.

— Нет, Зейн, — выдохнула я, — я больше не буду.

Огрубевшая ладонь двинулась к моей киске, и я почти закричала, когда она достигла клитора.

— Хорошо, — пробормотал он, вонзая в меня палец.

Я не могла сдержать стон удовольствия, когда он двигался внутри меня, крик, который прозвучал, когда он снова шлепнул меня, продолжая обрабатывать пальцем.

А потом все исчезло, как раз в тот момент, когда я была готова взорваться… он оставил меня ни с чем.

— Како… — начала было я умолять, но была прервана проникновением, наполнившим меня до краев.

Я увидела звезды. Ладно, это было лучше, чем его палец. Рука вернулась к моей шее, прижимая к верстаку, пока Зейн погружался в меня. Я встречала каждый его толчок, преследуя то, что, как я знала, обещало стать потрясающим оргазмом. Моя задница горела, а подушечки его пальцев впивались в нее. Боль резко контрастировала с удовольствием, которое я испытывала при каждом проникновении. Так было только лучше.

Потом, без предупреждения, меня накрыло. Потрясающий оргазм сотряс мое тело. Я едва могла оставаться в сознании, качаясь на волнах экстаза, пока Зейн не останавливался. Я потерялась во времени и пространстве, сосредоточившись только на удовольствии. Где-то смутно я уловила хрип Зейна, ощущение его высвобождения внутри.

Меня медленно подняли с верстака, и я почувствовала пустоту, когда Зейн вышел из меня. Он прижал меня спиной к груди, пока я еле стояла на дрожащих ногах, а его руки перемещались вверх, обхватывая мои груди. Легкий поцелуй коснулся моего виска.

— Стой так, дикая кошечка, — тихо приказал он.

Потом исчез. Я ухватилась за верстак для поддержки, не в силах нормально стоять. Я чувствовала, как его семя стекает по ногам. Заморгав, я попыталась понять, что только что произошло. Я ворвалась сюда с целью отдать ему чек, высказать свое мнение и уйти. Чего я не планировала, так это, что меня отшлепают, а затем нагнут над верстаком с инструментами. Посредине дня. На его рабочем месте. Затем я поняла, что стою и пялюсь на удивительно чистый и организованный верстак с задранной до талии юбкой, без трусиков и со спермой, стекающей по моим ногам.

Класс, Мия.

Когда я уже собралась одернуть юбку и попытаться обрести хоть некое подобие достоинства, меня остановили большие руки.

— Нет, детка, — защекотал мне ухо голос.

Я ожидала, что он снова прикоснется ко мне, вновь трахнет. При этой мысли желудок сжался. Я была восхитительно чувствительной и не была уверена, что переживу еще один жестокий раунд, но и не отказалась бы. Я была удивлена — нет, шокирована, — когда мягкая ткань нежно прошлась между ног.

Я очень надеялась, что ткань чистая. Откуда мне знать? Может, он регулярно занимался здесь сексом и имел какой-то тайник.

Повернув голову, я встретилась взглядом с Зейном; он наблюдал за мной, пока нежно очищал меня. Без каких-либо слов. Они были не нужны, и я боялась, что они испортят этот нежный момент. Единственный, что был у меня с Зейном. И я бы лелеяла его. Как и выражение его глаз, когда он клеймил мою душу своим взглядом. Он вытирал меня с нежностью, которую я и представить себе не могла от такого сурового мужчины.

Не говоря ни слова, он одернул мою юбку, ласково погладив по заднице.

— Ты усвоила урок? — спросил он, не сводя с меня глаз.

Я покачала головой.

— Думаю, в ближайшем будущем мне могут понадобиться дополнительные занятия. Я медленно учусь, — прошептала я.

И тут он потряс меня. Его глаза оставались темными от желания, но уголки прекрасных губ приподнялись. Это была не улыбка, даже не ухмылка. Но это была капля эмоции, промелькнувшая сквозь суровую внешность. Я бы полностью приняла это.

— Ты все равно возьмешь чек, — добавила я, расстроенная тем, что мне пришлось стереть «даже не ухмылку» с его лица. Но я должна стоять на своем.

Его лицо вернулось к каменному выражению, которое, как я узнала, было по умолчанию.

— Я не возьму гребаный чек, — отрезал он.

— Нет, возьмешь, — возразила я, надеясь, что это прозвучит с такой же мощью, как и его слова. Я боялась, что мне для этого не хватало мускулов и крутизны. И бородки.

— Все улажено. Смирись с этим, — и с этим ответом он повернулся, направившись к машине.

Он не мог просто так отмахнуться от меня и повернуться ко мне спиной.

— Эм, прости? Разговор не заканчивается, когда один угрюмый байкер решает его закончить своими обычными двусложными фразами, — надменно заявила я, огибая капот, чтобы встать с ним лицом к лицу. — Разговор заканчивается, когда оба участника принимают такое решение. Я, — указала я на себя, — участник. Поэтому я заявляю, что разговор ни хрена не окончен.

Зейн посмотрел вверх, затем на меня, но ничего не ответил.

— Не-а, сексуальный взгляд — это не ответ, — выпалила я. — То, что Бог наградил тебя дьявольской красотой, безумными мускулами и крутым талантом в спальне, не означает, что ты можешь оплачивать ремонт чужих машин, — почти кричала я, хотя на самом деле так оно и было. Мой горящий зад и удовлетворенная вагина свидетельствовали об этом.

— Продолжай так вопить, и я снова тебя оттрахаю. Да так, что ты не сможешь говорить, — пророкотал он.

Я сглотнула, абсолютно ненавидя, что завелась от таких слов. На этой мысли я поняла, что чего-то не хватает. Непонятно, почему я не заметила этого раньше. Мой взгляд заметался по полу.

— Где мои трусики? — спросила я на более низком децибеле.

Голова закружилась от мысли, что кто-то вроде Лаки найдет их, занимаясь своими делами. Я принялась искать более лихорадочно.

Взгляд Зейна затуманился.

— Теперь они мои.

Я снова сглотнула. Ладно, меня должно немного пугать то, что Зейн заграбастал мои трусики. Вместо этого, при мысли об этом голый «нижний этаж» стало покалывать. Я очень обрадовалась, что сегодня надела кружевные желтые стринги Victoria Secret.

— Ты весь день будешь ходить в своей короткой юбчонке, с чувствительной от моего члена киской, и горящей от моей руки задницей, и помнить.

Теперь стало покалывать живот.

— Трусики, — продолжил он, — пойдут в счет оплаты за машину.

Он нагнулся над капотом.

— Хочешь, чтобы я согласилась с твоей идеей, что мои трусики послужат оплатой за ремонт моей машины? — недоверчиво спросила я.

— Я не хочу твоего согласия. Дело сделано, — он еле слышно хмыкнул.

Я некоторое время смотрела на него, разинув рот.

— Я больше не способна вести с тобой разумный разговор о моей машине после твоих слов о потрусовой оплате и… твоей грубости, — я смущенно замолчала.