К таким, как ты, не возвращаются (СИ) - Айрон Мира - Страница 9

— А я-то уж обрадовался, — нарочито тяжело вздохнул Баадур.

— Скажите, вы точно решили, что не будете вызывать полицию?

— Точно. А что?

— Значит, мне нужны перчатки и пара пакетов под мусор.

— В холле, в стенном шкафу. Елена Викторовна хранит всё там.

— А мусорный контейнер у вас где?

— Недалеко. По улице в сторону трассы, направо. Вы хотите выбросить мой ужин?

— Да, причём, вместе с посудой. Надеюсь, сервиз не из фамильных ценностей?

— Нет, это вообще не сервиз, — улыбнулся Баадур. — Я пойду с вами. А то вдруг вы передумаете. Выйдете за ворота, сядете в машину, и поминай, как звали!

— Кстати, а машину я могу загнать во двор?

— Так я за этим и собираюсь пойти.

Даша вставила один пакет в другой, чтобы было крепче, собрала всё со стола и обработала его поверхность антисептиком.

Даша и Баадур дошли до контейнерной площадки, выбросили мусор. Затем Баадур открыл ворота, а Даша загнала машину. Закрыв всё, хозяин сдал дом под охрану.

— Вы поесть-то успели, Баадур Александрович? — спросила Даша, открывая холодильник.

— Не помню. Потому не отказался бы от ужина.

— Да и я бы не отказалась, если честно, — пробормотала Даша, изучая содержимое морозильной камеры. Там обнаружились вполне сносные рыбные стейки. В овощном контейнере было немного картошки и лук. Отлично.

Баадур сидел за большим кухонным столом и следил глазами за Дашей. Ему казалось, что он до сих пор спит. Ведь не может быть такого, чтобы Дарья Васильевна готовила для них ужин? Или может?

— Дарья Васильевна, — всё же решился он. — А вам не нужно позвонить домой… предупредить, что вас не будет до завтра?

— Нет, не нужно, — покачала головой Даша.

Она поставила кастрюлю с картошкой на плиту. Рыба уже жарилась на большой сковороде.

— Дарья Васильевна, — Баадур говорил очень серьёзно и немного смущённо. — А вы знаете, Дарья Васильевна, что ваш…

И всё-таки он не смог это произнести. Видимо, сплетни и разоблачения — совсем не его стезя.

Даша застыла на несколько секунд, а потом обернулась.

— А вы-то откуда знаете? — сузив глаза, с подозрением спросила она. — О том, что я замужем? О том, кто мой муж? И даже о том, что он мне неверен?

Лицо Баадура медленно залилось краской.

— То, что вы замужем, понял, когда вы приходили ко мне на приём. У вас обручальное кольцо на правой руке.

— Нет у меня никакого кольца, — горячо возразила Даша и показала руку. Кольца и вправду не было.

— Было! — тоже горячо воскликнул Баадур. — Я точно помню!

Они спорили, как дети, и никто не хотел уступать.

— Вы всегда подмечаете обручальные кольца на женских руках?

— Если мне эти руки нравятся, то да, подмечаю!

Вспыхнув, Даша отвернулась к плите. Кажется, она нарвалась на записного бабника. Надо быть осторожнее. С такими ухо нужно держать востро.

— А остальное? — не поворачиваясь, напомнила она.

— В тот же день, когда вы приходили на приём, я пригласил на ужин Елену Викторовну, помощницу по хозяйству. Мне необходимо было уговорить её вернуться. Когда мы ужинали, в тот же ресторан приехали вы с Денисом Аксаковым. Я вспомнил вашу фамилию и понял, что вы замужем за ним.

— Была, — кивнула Даша. — В течение шестнадцати лет. Сейчас мы разводимся.

Баадур знал, что нельзя радоваться чужой беде, но ничего не мог с собой поделать. Сердце билось, как сумасшедшее. Хотелось крикнуть, чтобы Дарья Васильевна не вздумала включить заднюю. Они разводятся! Это же всё в корне меняет! У Баадура появилась надежда.

— А про неверность вам откуда известно? Земля слухами полнится? А жена, как обычно, узнаёт обо всём последняя?

— Сплетнями и слухами я не увлекаюсь. Просто незадолго до того, как увидел Аксакова в ресторане с вами, встретил его там же с высокой рыжеволосой девицей. Их поведение… не оставляло сомнений в характере их отношений. Простите, Дарья Васильевна! Я бы не посмел сказать, если бы вы не знали.

— Это Алина, секретарь Дениса и его теперешняя подруга. А я давно спокойна. Даже рада, что всё выяснилось.

— Ну и хорошо, — с облегчением сказал Баадур. — Вы ещё так молоды. Всё у вас сложится прекрасно и без такого человека, как Аксаков.

— Уже. Я ведь почему к вам приехала, Баадур Александрович?

Даша разложила по тарелкам еду, устроилась за столом напротив Баадура.

— Соскучились, потому и приехали? — предположил он.

— По делу приехала. Аксаков заявился на торги, Баадур Александрович. От моего имени.

— Эх, а я-то думал… А вы опять по делу. А я помещение нашёл для вашего центра. Выходит, зря старался?

— Правда, нашли? Как это здорово, что я пришла на приём именно к вам! Вы добрый, отзывчивый человек, Баадур Александрович!

— А какое именно дело привело вас ко мне? — Баадур старался не выдать того, как его тронули её слова

— Хотела узнать, нельзя ли ускорить проведение торгов?

— А зачем, Дарья Васильевна? Торги будут проводиться через две с половиной недели.

— А вдруг ещё кто-то заявится⁈

— Я вас умоляю! Можете не переживать об этом. Лучше подумайте о том, как будете содержать такое здание.

— Не такое уж оно и большое. В санаторном детском саду было всего две группы. Ещё был методический кабинет, кабинет заведующей, медицинский кабинет и кухня. Кроме групп, все кабинеты крохотные.

— Скажите, а лицензия у вас есть? Мне кажется, вы приносили её наряду с другими документами, когда приходили в администрацию.

— Да, есть.

— Конечно, это не моя компетенция, но я постараюсь помочь вам с официальным оформлением центра. И вы, и другие сотрудники должны получать вознаграждение за свой труд.

— Это было бы прекрасно. Тогда проще было бы нанять работников. Спасибо вам!

— Пока не за что. Но я очень постараюсь. Как только будут новости, дам знать.

Даша не хотела ночевать ни в чьей комнате, потому постелила себе на диване в библиотеке. Баадур Александрович вёл себя безукоризненно.

Утром, пока в доме меняли замки, Даша возилась с цветами в саду Баадура Александровича, и уехала домой лишь тогда, когда все замки были поменяны. Баадур проводил её до машины и пообещал, что они очень скоро встретятся вновь.

* * *

Вторая половина июня.

Конечно, на торги больше никто не заявился, потому вскоре в жизни Даши произошли сразу два знаковых события: их с Денисом брак был расторгнут, а потом она стала собственником здания в берёзовой роще.

Баадур Александрович улетел на курсы в столицу, отсутствовал уже десять дней, однако продолжал контролировать ситуацию. Он звонил Даше каждый день.

В домике бабушки и деда она вполне обжилась. Да, места было очень мало, но Даша, наконец, поняла, почему старики наотрез отказывались переезжать отсюда. Когда дело Дениса начало приносить прибыль, Даша и Денис неоднократно предлагали бабушке и деду перебраться к ним, но все уговоры заканчивались ничем. Помощь в виде лекарств и продуктов бабушка и дед принимали, а жить предпочитали в своём домике.

Место тут было тихое и очень спокойное. Даша теперь была полностью в ладу сама с собой и чувствовала, что готова с головой окунуться в работу над центром.

В один из вечеров с улицы раздался шум мотора, а потом Тошка — пёс, которого Даша взяла в приюте, — громко залаял. В ворота постучали.

Даша сразу поняла, кто приехал. Щёки вспыхнули, а сердце быстро и громко забилось.

С тех пор, как она провела больше половины суток в доме Баадура, не могла заставить себя не думать о нём. Однако Даша твёрдо знала, что нельзя дать этим мыслям превратиться в нечто большее, воплотиться в реальность.

Баадур Александрович как раз-таки был венцом природы и царём зверей, а не тот жалкий трус и предатель, которого превозносила Алина. Это Баадур Александрович, — красивый, сильный, умный, благородный, — просто обязан продолжиться. И не единожды. Но Даша тут не помощница, увы!

Он опять был в джинсах и футболке, на босых ногах — лёгкие стильные туфли. Даша очень надеялась, что на её лице не написаны все чувства, которые она испытывает.