В нейтральной стране - Брюс Жан - Страница 3

Звучный гневный голос заставил его обернуться.

– Стоять! Руки вверх!

Юбер подчинился. Это был полицейский, затянутый в форму, похожую на адмиральский мундир. Юбер недовольно почувствовал, что «таксист» встает у него за спиной. Полицейский вытащил свой пистолет.

– Что здесь происходит?

Уверенный, что напавший так же мало расположен объясняться со шведской полицией, как и он сам, Юбер выдумал совершенно идиотскую историю, которая могла показаться правдоподобной именно из-за своей абсурдности.

– Господин полицейский не должен сердиться, – сказал он. – Мы с господином таксистом боремся ради развлечения... Он утверждает, что шведы лучшие спортсмены, чем французы, и намного сильнее их: Я не согласен с этим мнением, и мы заключили пари.

Полицейский выглядел ошеломленным. Юбер словоохотливо продолжил:

– Очень досадно, что господин полицейский помешал нам, – я одерживал верх...

Затем, с новым энтузиазмом предложил, показывая на блюстителя порядка пальцем:

– А может быть, господин полицейский согласится стать нашим арбитром? Мы начнем сначала.

Полицейский ответил сердито, даже без тени юмора:

– Прекратите... И больше не начинайте. Иначе я буду вынужден вас задержать.

«Таксист», до сих пор ничего не сказавший, счел нужным заявить:

– Как будет угодно господину полицейскому. Я только хотел защитить национальную честь.

Полицейский поморщился и спросил:

– Ваши документы.

Юбер достал свой паспорт и отдал его полицейскому, который, сделав несколько заметок в своем блокноте, вернул документ Юберу и протянул руку к «таксисту». Тот объяснил:

– Пусть господин полицейский не сердится, но я забыл документы дома. Я могу оставить в залог машину, если это будет необходимо.

Юбер снова развеселился. Если полицейский решит забрать «таксиста», одним противником будет меньше. Но у полицейского был скучающий вид. Возможно, он возвращался домой после ночного дежурства и вовсе не собирался работать сверхурочно.

– Ладно, можете быть свободны, – резко объявил он и ушел твердым шагом.

Юбер был немного разочарован, однако решил встретить неудачу, не драматизируя ее, и любезно улыбнулся своему противнику:

– Ну?.. Что будем делать теперь?

– Убирайся... Все равно жить тебе осталось недолго.

Юбер рассмеялся и сделал два шага вперед, чтобы поднять свой чемодан. Распрямляясь, он выбросил свой кулак в челюсть псевдошофера, который свалился без сознания.

Юбер вышел на тротуар убедиться, что полицейский идет своей дорогой. Приближалась машина. Он быстро затащил свою жертву за такси, потом приподнял ее и бросил на пол перед задним сиденьем. Затем закрыл дверцу и сел за руль.

Доехав до Норр Малар Странд, Юбер остановил такси у тротуара недалеко от Скансен-Отеля, вышел, вытащил противника из задней части машины и усадил за руль, положив его голову на руки... Затем он выключил фары, включил габаритные огни, взял свой чемодан и пошел в обратную сторону. Он отказался от мысли поселиться в Скансен-Отеле.

2

Юбер прошел пешком вверх по Норр Малар Странд с намерением достичь старого города, видневшегося на другом берегу Странда, покрытого льдом. Он дошел до ратуши, большие куранты которой показывали семь часов десять минут, прошел в обратную сторону по мосту, где дрался несколько минут назад, продолжил путь по набережной, пересек железнодорожные пути и ступил на следующий мост.

Падавший снег становился все более густым. Юбер дрожал в своей мокрой одежде. В США он как-то участвовал в соревнованиях по, борьбе в грязи. После сегодняшней схватки он тоже был в грязи по уши.

Он вошел в первую попавшуюся гостиницу и объяснил подозрительно смотревшему на него консьержу:

– Я приехал шестичасовым экспрессом и немного прошелся пешком, чтобы не беспокоить рано утром моих шведских друзей, но поскользнулся и упал в лужу. Я бы хотел снять на час номер с ванной. Это возможно?

Лицо служащего просветлело:

– Конечно. В это время года такие инциденты случаются очень часто. Если господин хочет, я могу почистить его пальто, пока господин будет мыться.

Юбер отдал ему пальто, и его проводили в номер на втором этаже, где царило приятное тепло. Он разделся, принял горячую ванну, потом сменил одежду и обувь. Пожалуй, следует купить пару калош, которые зимой носят все шведы, подумал он.

Около девяти часов он вышел в своем почищенном и почти сухом пальто. Можно было бы остаться в этой гостинице, показавшейся ему комфортабельной, но пришлось бы заполнять карточку, а он хотел замести следы. Он знал, что в Стокгольме легко снять меблированную комнату в частном доме. Именно это надо было и сделать.

Следуя по узкой и плохо вымощенной улочке, он наткнулся на кондитори[1], которая только что открылась. Юбер вошел в зал, сел рядом с батареей отопления, улыбнулся официантке, симпатичной высокой женщине с красными щеками, одетой в традиционные для ее профессии черную юбку и белую блузку, и заказал пирожные и кофе. Он с аппетитом поел и, увидев, что уже половина десятого, решил выйти на свой второй контакт, который ему дали на случай, если он не встретится с первым. Он прекрасно помнил имя и адрес: Бервальд, магазин сорочек, Агус Гатан, дом 12. Он попросил официантку проводить его к телефону и закрылся в кабине. Найдя номер в справочнике, набрал его на диске. Гудок, щелчок и низкий мелодичный женский голос, пробудивший в его памяти смутные воспоминания, сказал:

– Алло, я слушаю...

– Можно поговорить с господином Бервальдом?

В наушнике трубки послышался приятный горловой смех.

– Господина Бервальда не существует. По крайней мере, пока... Я Карин Бервальд.

Ошеломленный Юбер секунду не мог прийти в себя. Его все-таки могли бы предупредить, что это женщина. Он кашлянул и произнес условную фразу:

– Я приехал сегодня утром из Парижа и привез вам привет от Пьера и Жаклин.

– Отлично... Пьер и Жаклин предупредили меня о вашем приезде. Пять дней назад я получила от них письмо на трех страницах.

Это был нужный отзыв. Успокоившись, Юбер продолжил:

– Я бы хотел с вами встретиться. Можно зайти сейчас?

В ее голосе послышалась досада:

– Мне очень жаль, но я не могу вас принять раньше девяти часов вечера. Адрес вы знаете?

Юбер недовольно ответил:

– Конечно. Но я позволю себе настаивать на как можно более ранней встрече.

– До девяти часов вечера никак невозможно. Войдете в проход слева от магазина и подниметесь на второй этаж. Там только одна дверь. Позвоните, и я вам открою.

Юбер начинал нервничать. Дела шли все хуже. Он продолжал настаивать:

– Друг, который должен был встретить меня на вокзале, не приехал. Это меня беспокоит.

Короткая пауза, потом Карин Бервальд медленно произнесла:

– Я очень сожалею, но поверьте, это не каприз. Приходите сегодня вечером, в девять часов...

Разъяренный Юбер ответил:

– Ладно. Постараюсь быть точным.

Он повесил трубку и вернулся в зал. Официантка раскладывала под стеклянным прилавком пирожные. Он улыбнулся и сказал, не сводя глаз с ее туго натянутой на груди близки:

– Я приехал в Стокгольм сегодня утром. Я французский журналист, буду делать репортаж о Швеции. Нельзя ли попросить вас об одной услуге.

Улыбка открыла белые зубы молодой женщины.

– Меня зовут Улла, – ответила она. – Господин журналист может меня просить о чем угодно. С губ Юбера чуть не вырвалась дерзкая реплика, но он вовремя сдержался.

– Мое имя Юбер де Бессанкур. Я вам объясню... Мой репортаж будет посвящен условиям жизни в современной Швеции. Поэтому я хотел бы жить не в гостинице, где ничего не узнаешь, а в доме. Мне бы очень подошла меблированная комната в типично шведском доме.

Молодая женщина засмеялась и, обойдя прилавок, подошла к Юберу.

– Господину журналисту повезло. Думаю, я смогу предложить то, что он хочет.