Рожденный очаровывать - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 13

Он оглядел ее растрепанные волосы и убогий прикид. Девчонку даже нельзя было назвать симпатичной, и в обычных обстоятельствах он не обратил бы на нее внимания. Но прошлой ночью она дерзко зажгла огромный красный стоп-сигнал, и поэтому игра началась.

– Так что же ты будешь делать? – спросил он.

– Ну...

Она задумчиво пожевала нижнюю губу.

– Честно говоря, у меня нет знакомых в Канзас-Сити, зато в Нашвилле есть старая подруга по колледжу. И поскольку вы проезжаете через...

– Хочешь, чтобы я подвез тебя в Нашвилл? – протянул Дин с таким видом, словно она предложила поездку на Луну.

– Если не возражаете.

Он ничуть не возражал.

– Не знаю. Нашвилл мне не по пути, и кроме того, придется платить за твою еду и ночлег. Правда, если ты...

– Спать с вами я не буду!

Он ответил ленивой улыбкой.

– Неужели ты ни о чем, кроме секса, не думаешь? Не хочу ранить твои чувства, но, откровенно говоря, ты выглядишьнесколькоотчаявшейся.

Подначка была нехитрой, рассчитанной на простушек, и она, отказавшись попадаться на удочку, решительно насадила на нос дешевые очки-консервы, в которых выглядела как Бо-Пип, готовая усесться за руль биплана.

– Ваше дело ехать дальше и роскошно выглядеть, – буркнула она. – Не стоит напрягать мозги разговорами.

Черт, да наглости у нее хватит на сотню баб!

– Дело в том, Блу, что я не просто красавец. Но еще и бизнесмен, а следовательно, вправе ожидать возврата своих вложений.

Наверное, не стоило принимать столь елейный тон, но он слишком наслаждался происходящим.

– Вы получаете подлинник Блу Бейли, – справедливо заметила она, – а кроме того, – охранника для машины и телохранителя, готового держать ваших фанатов на расстоянии. Честно говоря, это я должна бы предъявить вам счет. И думаю, я так и поступлю. Двести долларов за пробег отсюда до Нашвилла.

Прежде чем Дин успел объяснить, что думает о таком бессовестном вымогательстве, включилась «Сейф нет».

– Привет, Бу, это Стеф.

Бобри всем телом подалась к динамику и кокетливо осведомилась:

– Бу, ты просто дьявол! Что ты сделал с моими трусиками?

Последовало долгое молчание. Дин злобно уставился на нее.

– Стеф, я сейчас не могу говорить. Слушаю аудиокнигу, и кого-то вот-вот должны прирезать.

Он отключился.

Бобри сдвинула очки на кончик носа и посмотрела на него поверх оправы.

– Простите, мне было скучно.

Он вопросительно вскинул брови. Она в его власти и все же ни на дюйм не уступает! Интригующе!

Он включил радио и помог барабанщику «Джин Блоссомс» чертовски ловкой дробью, выбиваемой на рулевом колесе. Однако Блу была по-прежнему затеряна в своем мире. Она даже ничего не сказала, когда он переключил станцию после того, как Джек Пэтриот снова запел «Почему не улыбнуться?».

Блу едва слышала доносившуюся из динамиков музыку. Дин Робийар так выводил ее из себя, словно специально задался такой целью. Ни в коем случае нельзя показать, что она это сознает. Интересно, поверил он ее лжи насчет Монти и банковских счетов? Он человек скрытный, так что сказать трудно, но она не может признаться, что во всем виновата мать.

Вирджиния, как единственная родственница Блу, естественно, имела доступ ко всем деньгам дочери. Мать никогда бы не обокрала кого-то сознательно. Блу не знала человека более бескорыстного. Она всю жизнь спокойно носила одежду из благотворительных магазинов Армии спасения и, прилетая в Штаты, ночевала у друзей. Только гуманитарный кризис поистине эпических пропорций мог заставить ее ограбить счета Блу.

Блу обнаружила воровство в пятницу, три дня назад, когда пыталасьснять деньги в банкомате. Вирджиния оставила сообщение на ее сотовом.

«У меня всего несколько минут, милая. Сегодня я сняла деньги с твоих счетов. Напишу, как только смогу, и все объясню».

Ее мать редко теряла самообладание. Но на этот раз мягкий голос Вирджинии то и дело прерывался.

«Прости меня, любимая. Я в Колумбии. Группа девушек, с которой я работала, вчера была похищена одной из вооруженных банд. Их... изнасилуют и заставят стать киллерами. Я... Я не могу допустить, чтобы это случилось. Я могу купить их свободу твоими деньгами. Понимаю, милая, что ты посчитаешь это непростительным предательством и скажешь, что я предала твое доверие, но тысильна в отличие от этих бедняжек. Пожалуйста, прости меня и помни, как сильно я тебя люблю».

Блу тупо смотрела на проносившиеся мимо пейзажи Канзаса. С самого детства она не испытывала такого отчаяния. Сбережения, дававшие ей уверенность в будущем, пошли на выкуп неизвестных девушек. Но как же ей начинать все сначала, если в кармане восемнадцать долларов? Этим не оплатишь даже тираж рекламныx флаерсов! Конечно, на душе станет легче, если позвонить Вирджинии, наорать на нее... но у матери даже не было сотового. По необходимости она просто брала телефон у того, кто в данный момент оказывался рядом.

«Ты сильна в отличие от других... – Всю свою жизнь Блу слышала эти слова. – Тебе не приходится жить в страхе. Ты можешь сама выбирать себе путь. И тебе никогда не придется бояться, что ночью в твой дом ворвутся солдаты и потащат в тюрьму».

Блу также не приходилось тревожиться о том, что солдаты способны на нечто гораздо худшее.

Она пыталась не думать о том, что пришлось вынести матери в Центральной Америке. Ее милая, добрая мать стала жертвой неслыханных издевательств и все же не снизошла до ненависти к окружающим. Каждую ночь она молилась за души насиловавших ее мужчин.

Она повернула голову к Дину Робийару, человеку, принимавшему как должное все, что подарила ему судьба. Сейчас она нуждалась в нем, и, может быть, тот факт, что она не упала к его ногам, дал ей некое оружие в борьбе с ним, хотя, нужно сказать, довольно ненадежное. Пока они не доберутся до Нашвилла, оставалось только поддерживать в нем интерес и при этом быть полностью одетой.

Вечером они остановились в зоне отдыха к западу от Сент-Луиса. Дин заметил, как Блу стоит у садового столика, держа в руке сотовый. Она сказала, что звонит подруге в Нашвилл, чтобы назначить место встречи, но почему-то сунула телефон в сумочку и яростно пнула жаровню. Настроение Дина сразу поднялось. Значит, игра еще не кончена.

Несколько часов назад он сделал ошибку, ответив на звонок Рона Фрейзера, старого товарища по команде, который, удалившись на покой, жил в Сент-Луисе. Рон уговаривал его провести вечер вместе с ним и парой приятелей-футболистов. И поскольку он защищал задницу Дина в течение пяти сезонов, тот не мог отказать, хотя это напрочь рушило его планы затащить Блу в постель этой ночью, тем более что кажется, и у нее все пошло наперекосяк. Недаром у нее такая расстроенная физиономия.

– Проблемы? – спросил он, когда она прихромала к нему.

– Никаких. То есть небольшие. Я вполне смогу справиться.

– Как справлялась до этой минуты?

– Вы могли бы проявить хоть немного сочувствия!

Она рывком открыла дверцу машины и, оглянувшись, прожгла его негодующим взглядом.

– Ее телефон отключен. Очевидно, она переехала, не дав мне знать.

Жизнь только что вручила ему запотевшую от холода кружку пива. Поразительно, до чего же приятно иметь в своей власти женщину, подобную Блу Бейли!

– Мне очень жаль, – вздохнул он со всей возможной искренностью. – Что ты собираешься делать?

– Что-нибудь придумаю.

Выруливая на шоссе, он решил, что со стороны миссис О'Хара просто нечестно не подходить к телефону. Жаль, иначе он предупредил бы, что едет на ферму и собирается привезти гостью, которая, вероятно, задержится не на один день.

– Я тут поразмыслил насчет твоих трудностей, Блу, – начал он пролетая мимо красного кабриолета. – И вот что собираюсь предложить...

Глава 4

Эйприл Робийар закрыла электронную почту. Что сказал бы Дин, узнав настоящее имя своей экономки? Страшно подумать!