Куда идем мы 5 (СИ) - Нестеров Вадим - Страница 48

— Понятно, спасибо большое, — Четвертый благочестиво поклонился хозяину. — А куда мне завтра идти? Где резиденция Его Величества?

— В «Тюбетейке», где же еще? — пожал плечами хозяин и пояснил. — Это главная башня в городе, очень старая, говорят — еще досистемная. Ее из любой точки города видно, не заблудитесь.

— Из любой, говоришь? — задумчиво переспросил Псих. — И с твоей крыши тоже?

Обезьян быстренько выскочил наружу, одним прыжком вспрыгнул на крышу постоялого двора и приложил ладонь ко лбу, вглядываясь. Не прошло и пары минут, как он вернулся.

— Действительно, видно, — кивнул он. — Впечатляющее строение, согласен с тобой и действительно — еще досистемное. А не подскажешь ли, любезный хозяин, что там за клетка висит на балке на самом верху? И в ней еще кто-то копошится

— Ну и зрение же у тебя, демон, — покрутил головой хозяин. — Я ничего такого не вижу.

— И когда поближе к башне подходишь — не видишь? — хмыкнул Псих. — Да ладно тебе, расскажи, что там у вас такое? Обычное же дело — мы тебе наши новости расскажем, та нам — ваши. А?

Хозяин опять хмыкнул и посмотрел Психу прямо в глаза:

— Я же говорю, у тебя, демон, слишком хорошее зрение. Слишком. Понимаешь?

И повернулся к Четвертому.

— Ваши комнаты, я думаю, уже готовы, можете проходить. Ваши демоны будут жить напротив вас. Ужин будет через два часа, я вас приглашу. Демоны питаются самостоятельно.

И, отвернувшись от паломников, содержатель постоялого двора принялся демонстративно протирать пивные кружки, показывая, что разговор закончен.

Когда Четвертый вернулся с ужина, а демоны перекусили чем бог послал, Псих отозвал в сторону Жира и тихо, но угрожающе сказал свиноиду:

— Бухло давай!

— Какое бухло? — невинности взгляда свиноида позавидовал бы и грудной младенец.

— Бухлистое бухло! — зашипел обезьян. — Ты думаешь, я хоть на секунду поверю, что ты контрибуцию только жратвой и деньгами брал? И ни одной бутылки не запас?

Потом, подумав, решил сбавить обороты. И уже примирительным тоном продолжил:

— Не, ну реально, Жир. Я что — для себя что ли прошу? Надо с этой клеткой разобраться, там сто пудов какая-то мутная история. Как бы наш Босс не влетел завтра, как петух в рукомойник. Надо хозяина набухать, тогда он все расскажет. Ты его нос видал? Весь в прожилках. Если ему бутылку показать — никогда раздавить не откажется!

— Ну ладно, согласен, святое дело, — помягчел Жир. — Сколько тебе надо?

— Две. Нет, три бутылки. Такого кабана с двух может и не развести.

— У меня всего три, — сознался свинья. Потом подумал и решил. — Ладно, я тебе их дам, но только я бухать с вами пойду.

Псих открыл было рот, но свин упреждающе добавил:

— Клянусь, твоему допросу я мешать не буду. Я вообще рта не открою, буду молча синячить.

— Да я не о том! — зашипел Псих. — Я тебе только что говорил, что такого кабана расклад «по бутылке на брата» может и не разобрать, и ты тут же на хвост нам падаешь. Вот чем ты думаешь вообще?

— Головой! — окрысился в ответ Жир. — Я — головой, а вот ты — не знаю, чем. Ты со своей правильностью скоро как Четвертый станешь, как будто и не бухал никогда. Этика совместного пьянства одинакова во всех культурах мира, чтобы ты знал! После того, как мы нашу бутылку уговорим, он свою должен выставить. Потом опять наша очередь — и так, пока все не усвинячатся! А шесть бутылок на три рыла — да с такой дозы он тебе все расскажет!

— Точно, — почесал затылок Псих. — Давно не пил с незнакомыми людьми, несколько сот лет все-таки. Стал забывать важные нюансы этикета. Согласен, при таком раскладе он все расскажет. Даже то, о чем говорили отец Варлаам с Гришкой-самозванцем в корчме на литовской границе.

— Чего? — опешил Жир.

— Забей, — посоветовал Псих. — Пошли бухать, пока он спать не ушел.

Примерно через пару часов два демона и человек сидели за растерзанным столом, причем Жир уже практически не сидел. Свиноид спал, похрапывая, положив свою морду в тарелку с салатом профилем. Психа так растрогала эта идиллическая картинка, что он, недолго думая, вставил небольшое яблоко в раскрытую пасть свиньи.

— Ну не красота ли? — ткнув пальцем, он обратил внимание хозяина на этот пасторальный натюрморт.

Тот несколько осоловело, но вполне утвердительно кивнул.

Красота, впрочем, оказалась недолгой — свиноид, не просыпаясь, механически сжевал фрукт. Тогда Псих перешел к делу.

— Ну так что с этой клеткой-то? Колись, Семеныч!

Хозяин, опять-таки не издав ни звука, отрицательно помотал головой и сделал попытку приложить палец к губам:

— П-с-с! К-с-с! Тьфу! Т-с-с-с! Это тайна!

— Да ясень пень, что тайна. Если бы это все знали, зачем бы я тебя спрашивал? Я бы пошел, и спросил у первого попавшегося. А так я спрашиваю у тебя. Заметь — не в первый раз спрашиваю! А ты все молчишь и молчишь. Может, ты тоже — того?

— Чего того?

— Ну этот… Как первый встречный.

— В каком смысле — первый встреченный?

— Ну, в смысле — как первый встречный ничего не знаешь.

— Я не знаю?

— Ну не я же. Я точно ничего не знаю. Может, ты тоже такой же, как я.

— Я не такой же, как ты. Я инф… инф…

— Инфернальное зло?

— Нет.

— Инфекционный больной?

— Нет.

— Инфицированный зомби?

— Это как? Тьфу! Не торопи меня, я сам все скажу! Я инф-ф-формированный человек, понял! Я, может, самый инф-ф-формированный человек в городе, понял! Все новости в город попадают через мой постоялый двор, вот так вот!

— Так что с клеткой-то?

— Не скажу.

— Как не скажешь? Ты только что сказал, что, если тебя не торопить, ты сам все скажешь. Я не торопил. Теперь ты говори. Логично?

Семеныч насупился, но все-таки с неудовольствием кивнул.

— Логично. Ладно, раз уж я так сказал — слушай. Но только — никому! П-с-с-с! Короче, Наше Величество — чмо. Совсем опустился. Три года назад в Челнах появился какой-то старый пень, который привел с собой одну девицу, — чтобы не соврать, реально сексапильную на двести! Нет — на двести семнадцать процентов! На нее многие слюной капали, но старпер был реально сильным магом и всех возбужденных отвадил. Как вскоре стало понятно — берег товар для лучшего покупателя. Я, короче, не знаю, как и когда он ее подложил — тогда еще не Величеству, а обычному градоначальнику, я свечку не держал — но подложил. Ну а наше чмо в постельке с ней последнего ума лишилось. Развелся наш дурак со своей женой, с которой тридцать лет прожил, женился на этой профурсетке, поселил ее в «Тюбетейке» и велел всем называть ее Прекрасная Государыня, а себя — Ваше Величество. Старую жену выгнал, детей на мороз выставил, из кровати с Прекрасной Государыней не вылазил, дела — запустил! И этот половой марафон нон-стоп довел его до того, что краше в гроб кладут. Одна радость у человека в жизни осталась, не король, а кролик какой-то. Все в свои руки старый пердун забрал, который теперь именуется Тестем Его Величества. Даже подорожные он отмечает. Причем дотошный — капец! Ни одного путника не пропустил старый пенек, всех чуть не обнюхал. Мне кажется — он здесь у нас в засаде сидит. Ждет кого-то.

— Я даже догадываюсь — кого, — согласно мотнул головой Псих, но отельер уже плохо воспринимал внешний мир и продолжал, не слушая.

— Ну и город заодно к рукам решил прибрать, старый колдун. И ведь приберет скоро, к бабке не ходи. От Величества уже одна тень осталась, стерся весь в своих постельных вольных упражнениях. Такие вот, брат демон, у нас дела.

— Дела — как пила, — согласился Псих. — И вперед, и назад ездит, только радости от этого — никакой. А клетка-то здесь причем?

— Чего?

— Клетка, говорю, зачем? — заорал Псих в ухо, как глухому.

— А! Так ведь это… Оно ведь как — Величество еще не совсем сбрендил, и в перерывах между эякуляциями иногда догадывается, что со здоровьем у него не все ладно. Так этот старпер присел ему на уши, что знает секрет заморских снадобий, которые могут продлить жизнь. Он, дескать, когда-то побывал на трех священных островах, где собрал все целебные травы. Но только мне сдается, что один из этих островов назывался Соловки и гулял он там в одноцветной робе с номерочком на груди. И с руками, сложенными за спиной. Вот. Я вообще про что?