Грифон торжествует (ЛП) - Нортон Андрэ - Страница 30

— Кто… или что вы? — чтобы задать этот вопрос, мне пришлось провести языком по губам и напрячь все силы. Голос мой эхом отозвался от разрушенных стен и показался далеким и дрожащим.

Ответа не последовало. И все же я была уверена в своей правоте. Со мной говорило именно это животное — или вторая кошка. Одна из них с презрением отозвалась обо мне, другая же отвечала с большой терпимостью. И я слышала их разговор — в своем сознании!

Глава 10

КЕРОВАН

Погрузившись в собственные мысли и пытаясь найти решение, мы вместе с Джервоном молча стреножили лошадей после того, как они напились, чтобы они спокойно могли пощипать травку в темноте ночи. Когда взошла луна, я некоторое время смотрел на нее и вспоминал тот серебристый цвет чаши… чаши, которая казалось, была вырезана прямо из этого безупречного лунного диска. Сегодня ночью звезды сияли необычно ярко, вспыхивая жемчужной россыпью в безоблачном небе.

Дальше за этой долиной тянулась земля, на которой ничего не росло, если не считать темных групп деревьев и кустарников, встречавшихся то тут, то там. В Долинах я привык к гребням холмов, которые создают прикрытие. Здесь же, охваченный внезапным импульсом, я вскарабкался по краю расщелины наверх и постоял там, наблюдая, как тени становятся все темнее и длиннее, пока все не исчезло в непроглядном мраке. Небо еще слегка светилось, чистое и безоблачное — но местность эта была неизвестная, здесь не было легких дорог для таких, как мы. Поднявшийся ночной ветерок начал обдувать меня. Я снял шлем, так что ветер теребил мои волосы, высушив пот, собравшийся под шлемом, давая прохладу — возможно, даже большую, чем мне хотелось. Здесь преобладали серебристые и черные оттенки… серебристые сверху, а черные — внизу. И темнее всего — именно там, где мы разбили лагерь.

Внутри меня что-то пробудилось, шевельнулось, словно после глубокого долгого сна, а затем ушло, прежде чем я смог понять, что это такое. Воспоминание? Нет. Раньше я уже дважды пересекал Пустыню, но никогда — в этом направлении. Я просто не мог знать эту землю, раскинувшуюся передо мной. И все же…

Я покачал головой, чтобы избавиться от этих нелепых фантазий. Нужно сосредоточиться на выполнении четкой цели, что было для меня самым важным на свете, — найти Джойсан. Хотя каким образом… Неохотно я возвратился в наш лагерь, где не горел костер. И подошел к своим спутникам.

— Ее нужно найти, — мрачно сказал я. — И поскольку я потерял своих коней, то возьму ее лошадь.

— Мы отправляемся утром, — ответил мне Джервон тоном человека, говорящего очевидные вещи.

— Поезжайте с миром. Примите мою искреннюю благодарность за свою службу моей леди.

— Ты не понял, — раздался голос Элис в мраке ночи, скрывавшем ее лицо. — Мы отправляемся вместе с тобой.

На мгновение напряжение охватило все мое тело, настолько ощущал я себя виноватым. Потому что именно из-за меня Джойсан оказалась в этой ужасной беде, и зачем теперь было еще и этим двоим рисковать своими жизнями ради меня? Я даже захотел, чтобы меня охватил гнев, для того, чтобы направить его на них, потому что сам сгорал от этого внутреннего огня.

А затем Мудрая Женщина добавила:

— Ее путь — это и наш путь… путь свободного выбора. Мы не собираемся сворачивать с него теперь, когда она в беде. Если ты решишь отправиться без нас, что ж, это твое желание. Но мы все равно поедем.

Как же Джойсан сумела так привязать к себе этих двоих? Или же — гнев мой сменился подозрением — это и в самом деле были люди Имгри, посланные вслед за мной и готовые прервать мою дорогу, если им предоставится такая возможность? Вполне возможно. Но ведь я могу наблюдать и ждать, любезничать и благодарить, и по-прежнему кати своим путем. Если только…

У этой Элис было Могущество, и с его помощью можно было связаться с моей леди. Я не мог пренебречь такой возможностью, даже самой маленькой, и отказаться от проводника.

— Вы говорите так, — сказал я, — словно знаете, куда идти. Как же такое может быть? — но несмотря на все попытки замаскировать свои чувства, какая-то горячечность промелькнула в моем голосе. Может, я в какой-то степени ревную к этим друзьям моей леди? Я крепко прижал кулаки к бокам, и ногти вонзились в мягкую плоть ладоней.

— Мне ничего не известно о фасах… если не считать того, что это их земля. Но…

И тут я вспомнил! Клянусь Теплом Пламени и Сиянием Зачарованного Меча Гондера, в тот момент я вспомнил!

— Горы! Повелитель Всадников-Оборотней сказал, что их логовища находятся в горах! — я резко повернулся, но даже в этом ярком лунном свете не мог сейчас разглядеть во мраке далеких отрогов гор.

— Так, значит, отправляемся в горы! — заметил Джервон, как будто ему предстояла поездка на рынок за покупкой шерсти, хотя я был уверен, что он совсем не настолько прагматичен, как хотел показаться.

Да, теперь я уже не мог, ради Джойсан, отказаться от любого предложения помощи. Я должен был принять его и быть благодарным — искренне благодарным за то, что оно было мне сделано.

Мне казалось, что я не смогу уснуть, что я должен лечь и слишком многое припомнить… и еще больше испугаться. Однако иногда тело берет верх над сознанием. Я заметил, что мои веки отяжелели и…

Нет… Это был не сон. Или же… Нет! Это было ни видением… ни колдовством, которым Элис могла попытаться освободить меня от тяжкого внутреннего бремени. Я сидел, полуобхватив руками голову. Меня окружали звезды, луна и мрак. Я мог слышать хруст, производимый лошадью, которая пощипывала траву не слишком далеко от меня.

— Джойсан! — я вскочил на ноги, сделал, шатаясь, один-два шага… мои руки вытянулись в надежде схватить что-то… кого-то… но тщетно. — Джойсан…

Она была там или тут, или же…

Я в замешательстве потер лоб. Из темноты до меня донеслось какое-то движение, колыхание воздуха.

— Джойсан!

— Нет.

Одно лишь слово. Но и этого было достаточно, чтобы я пустился в объяснение.

— Я… я видел ее, — тут я запнулся. — Она была там, говорю вам!

— Его околдовали? — во мраке ночи раздался низкий голос Джервона. А затем — ответ от Мудрой Женщины.

— Это невозможно — пока у него есть телохранитель.

И на браслете у моего запястья вспыхнул холодный голубой свет. Конечно, это не было колдовством! Я видел Джойсан — она стояла с непокрытой головой, волосы перепачканы землей, как и лицо. В глазах застыло изумление, а между нами — грифон! Я видел ее.

Я, должно быть, рассказал это, потому что Элис попросила меня повторить все, что я мог вспомнить.

— Это настоящее видение. Конечно, это настоящее видение.

Видение! Я покачал головой, пытаясь поверить, что это было не просто видение, вызванное желанием. Но снова я решил быть последовательным. Я опустился на землю и обхватил голову руками, затем перевернулся и прижал запястье с браслетом ко лбу. Закрыл глаза и попытался изо всех сил, сжав в кулаке всю свою волю, дотянуться до Джойсан… прикоснуться… увидеть… Но только в этот раз ответа не пришло — ничего, кроме луны надо мной и темной земли снизу.

На плечо легла рука. Я попытался стряхнуть ее, но не смог.

— Пусть так и будет! — властно произнесла Элис. — Здесь не все ворота могут открыться. Оставь попытки, я не думаю, что ты — полный идиот!

В самом ли деле я что-то ощущал в тот момент — едва уловимое чувство от прикосновения в своих неистовых поисках к чему-то, что никто не имеет права тревожить, кроме дураков? Не могу точно сказать… хотя и вздрогнул, словно уже наступила зима, и холодный ветер пронизывал меня в этом темном овраге. Я опустил руку и уставился в ночную тьму, понимая, что утратил свой шанс и ничем не помогу Джойсан, если буду продолжать, как подчеркнула Элис, валять дурака.

Наверное, меня никогда раньше таким образом не убеждали… если забыть тот случай, когда я отправился в Пустыню по следам Роджера. Волнение подгоняло меня в течение двух последующих дней. Если бы я путешествовал один, то скорее всего ехал бы без еды и сна… пока не свалился бы из седла в полуобморочном состоянии. Мне все казалось, что те горы, к которым мы скакали, не приближаются ни на шаг. И меня не покидал страх, что мы выбрали ложное направление, скачем вовсе не к месту пребывания Джойсан.