Фальшивый папа - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 22

– Но у нас же завтра экзамен!

– К двенадцати управимся! И если Михал Михалыч нас подвезет…

– Нет вопросов! Но как же эта женщина согласилась впустить в квартиру двух незнакомых девок? Сейчас ведь малолетки – самые опасные?

– Видимо, я внушила ей доверие! И потом, она, наверное, жадная, а я сказала, что вымоем ей три окна за пятьдесят тысяч. Это очень дешево! Я знаю!

– Ты окна-то мыть умеешь? – спросил Костя.

– Еще как! А ты, Костя, кстати, приготовь пару «жучков» и научи меня их ставить.

– Не выйдет, – вздохнул Костя, – на таком расстоянии они не действуют.

– Нет так нет. Но уж заглянуть в Степушкино убежище через балкон мы сможем. Это верняк. И вообще, разведаем, что к чему…

– Это не опасно? – спросил Кошелев.

– Да какая тут опасность! – завопила Мотька.

Тем временем Мазепа действительно вернулась во Вспольный.

– Ребятки, думаю, нам к дому подъезжать не стоит, она может обратить внимание… – сказал Кошелев.

– Верно, – одобрил его Костя. – Остановите на минутку!

Костя выскочил из машины и на бешеной скорости понесся к кирпичной башне. Он достиг ее почти одновременно с Мазепиной «Волгой». Через пять минут он вернулся.

– Степушка уже в гнезде! – доложил он. – Дальше за Кочубеихой следить не будем?

– Зачем? – удивился Митя. – Мы же знаем, где Степушка. Теперь нам надо только поймать его на чем-то. И поскольку он вряд ли сейчас выходит на улицу, то Матильдин план представляется мне очень даже удачным! Хоть как-то подберемся к нему. А вам, девочки, надо постараться с этой соседкой подружиться, что-нибудь ей пообещать, ну, скажем, билеты в театр или еще что-то, – словом, завязать знакомство.

Глава XIV

О ПОЛЬЗЕ ОБМОРОКОВ

На экзамене мне попался билет про «Ромео и Джульетту». Я с облегчением вздохнула: слава богу, не «Песня о Соколе»! Тут бы я провалилась с треском, а Шекспир, да еще «Ромео и Джульетта», – одно удовольствие! «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте», но в данном случае я нисколько не печалилась. Потом еще наша литераторша Марфа Кузьминична потребовала, чтобы я прочитала стихи по своему выбору.

– Только, Ася, прошу тебя, не Северянина! – предупредила она меня, зная, что я обожаю Игоря Северянина. – Что-нибудь посерьезнее, будь так добра!

– Марфа Кузьминична, а против Блока вы ничего не имеете?

– «Шурша шелками и туманами»?

– Ну, вообще-то у Блока «дыша духами и туманами», – скромно заметила я, – но я собиралась прочесть другое…

Марфа сочла за благо не заметить поправки.

– Ну что ж, читай!

И я начала читать мои любимые стихи:

– Молодец, Монахова! Садись, пять! – сказала Марфа.

Мотька тоже получила пятерку.

Мы уже вышли в коридор, когда ко мне подошла Таня Воротынцева.

– Слушай, Монахова, охота тебе всегда выставляться?

– Ты что имеешь в виду?

– Северянин, Блок, можно подумать, ты это читаешь!

– Читаю, а тебя это удивляет?

– А по-моему, тебе просто надо свое «я» показать!

Я уже собралась что-то ответить, как подскочила наша с Мотькой врагиня, Лялька Дубова.

– Дедушка пела в церковном хоре! Она думает, если у нее дед знаменитый, так она тоже должна…

– А при чем тут мой дед? Что-то он тебе, Дубова, покою не дает?

Не исключено, что дело опять дошло бы до драки, как уже не раз бывало, но тут из класса выскочила Люда.

– Ася! Матильда! Надо срочно поговорить!

Она схватила меня за рукав и потянула к лестнице.

– Кошелева, а ты чего, тоже примазаться хочешь? – донеслось до нас, но реагировать на эту чушь не было времени.

– Девчонки! Я вчера с этим… папашей… виделась!

– Как? Почему ты нас не предупредила?

– Понимаете, он позвонил, попросил встретиться с ним через полчаса, я сказала, что не могу, но он так настаивал! Я стала вам звонить, но никого не нашла.

– И где вы встречались?

– Опять в «Макдональдсе» на проспекте Мира. Он был без машины, сказал, что отдал ее в ремонт.

– Ясный перец! – хмыкнула Мотька.

– Кажется, я понимаю, что ему от нас нужно.

– И что же?

– Попасть к нам в квартиру.

– Зачем?

– Понятия не имею.

– А что он говорит?

– Он начал издалека – как он нас с Алкой любит, как скучает, как ему хочется знать, как и где мы живем, чтобы представить себе, что нас окружает… словом, разливался соловьем!

– А ты? – спросила я.

– А я молча слушала, головой кивала.

– Что еще он говорил?

– Да рассказывал разные байки из жизни, ничего, занятные.

– Но конкретного ничего не предлагал?

– Пока нет, но мне кажется, что в следующий раз предложит.

– Почему ты так думаешь? – осведомилась Мотька.

– Потому что он все время как бы хотел что-то сказать, но не решался. А потом предложил после «Макдональдса» еще в «Восьмое чудо света» смотаться. Я не хотела, но Алка так развопилась!

– Ходили?

– Ходили. И уж так он старался нам угодить, просто из кожи вон лез. Но чем больше он старался, тем меньше он мне нравился. Я боюсь. Может, маме сказать?

– Да ты что! Такая паника поднимется! А он просто сгинет, и все! – воскликнула я. – Мы должны сами его разоблачить. И я даже знаю как!

– Как? – испуганно спросила Люда.

– Мы должны в субботу или в воскресенье, когда твои уедут на дачу, заманить его к вам в квартиру и поглядеть, что он там будет делать.

– Ничего не выйдет, – горестно вздохнула Люда. – Они меня одну на выходные не оставят… Да и вообще!

– Но ты понимаешь, что мы должны застать его на месте преступления! – горячилась я. – Когда ты с ним теперь встречаешься?

– В четверг.

– Вот увидишь, он сам закинет удочку насчет выходных.

– Какую удочку? – растерялась Люда.

– Ну, начнет просить тебя показать ему квартиру… И ты непременно соглашайся, а мы что-нибудь придумаем.

– Ты, правда, так считаешь?

– Конечно!

Люда с надеждой взглянула на Матильду, вдруг она со мной не согласна. Но не тут-то было!

– Людка, не бойся, мы не одни его подкараулим, мы мента приведем.

– Какого мента? – в ужасе проговорила Люда.

– Помнишь, зимой к нам в класс мент приходил, симпатичный такой, Николай Николаевич?

– Это который вам благодарность за банду объявлял?

– Ну да. Мы с ним подружились. Его еще потом Аськин дед прослушивал, у него лирический тенор, и он посоветовал…

– Погоди, у кого лирический тенор? У Аськиного деда бас!

– Тьфу ты! При чем тут дед? Тенор у Николая Николаевича! Дед ему посоветовал поступать в консерваторию, – разъяснила я.

– Ничего не понимаю! При чем тут консерватория? – недоумевала Люда.

– Людка, у тебя что, со страху мозги отшибло? – рассердилась Матильда. – Тебе же русским языком говорят: этот мент – наш друг, мы всегда можем к нему обратиться. Хочешь, приведем его, он устроит засаду у вас на квартире?

– Да вы что, девчонки? Я ведь даже не знаю, что этот папаня искать собирается. А вдруг мы таким образом подведем маму или Леню? Мало ли что они прячут!

– А что? Наркотики? – всполошилась Мотька.

– Господи, почему наркотики? – вытаращила глаза Люда.

– Может, оружие? Или золото?

– Да говорю вам – не знаю! Не знаю я! Ладно, все, забудьте про это!

– Люд, ты чего? Ну не хочешь мента, не надо! Мы и сами можем все выяснить, не впервой! – гордо вскинула голову Матильда.

– Не надо! Не надо ничего выяснять! – уже чуть не плакала Люда. – Зря я с вами связалась. Не хочу ничего знать, пусть все идет, как идет. Просто не пущу его в квартиру ни под каким предлогом, что он мне сделает! – кипятилась Люда.