Бывшая под елку (СИ) - Ройс Мэри - Страница 18

Вскакиваю со стула и, тяжело дыша, хочу отойти, но, стоит мне развернуться, как Тимур запирает меня в кольце рук, опершись ими о стол по обе стороны от меня. Я пытаюсь оттолкнуть его в грудь, но легче, наверное, бетонную стену подвинуть, чем его.

— Это была не ошибка, и ты сама это знаешь, — цедит он и, прижавшись губами к моему уху, продолжает тихим, вкрадчивым голосом, — только трусишь и боишься признаться себе, что тебе понравилось и ты хочешь еще. Что все так, как должно было случиться. И уже давно. Если бы я, идиот, не подыгрывал тебе в твоей игре в капризную принцессу.

Его дыхание посылает рой мурашек по коже, а напоминание о том, что мы творили ночью, заставляет клитор болезненно пульсировать. Рвано вздыхаю и сжимаю бедра, чтобы хоть немного унять накатившее возбуждение, но при этом упорно стою на своем, потому что сдаться сейчас — все равно что вернуться в прошлое, а это чертовски страшно.

Страшно вновь превратиться в неуверенную одинокую девчонку, которая каждый вечер ждет своего мужа домой и сгорает от ревности. Потому что он красивый, успешный, целеустремленный, а она… просто Саша.

Но за последние годы я проделала большую работу над собой, многое изменила, чтобы почувствовать собственную значимость — в первую очередь, для себя самой. По крайней мере, мне так казалось до приезда сюда. Сейчас я снова чувствую эту неуверенность, потому что действительно не знаю, что будет с этой новой Сашей, если она откроет свое сердце прошлому. Нет, это слишком опасно, и я не могу себе позволить снова обжечься старыми ранами, как бы мне этого ни хотелось.

— Вот только не надо психоанализа, Белов! Своим подружкам его проводи. Уверена, от желающих отбоя нет, как и всегда, а у меня вообще-то мужчина есть!

— Не поздновато ли ты о нем вспоминаешь? — усмехается как-то злобно Тимур. — И где он, этот твой мужчина? Где, Саня? Он, блядь, даже не торопится забрать тебя из дома бывшего мужа. Может, ты уже откроешь свои глаза и поймешь, что ему насрать на тебя? — Белов отстраняется и пригвождает меня тяжелым взглядом. — Этот идиот даже трахнуть тебя не смог. — Я открываю рот, шокированная напором Тимура. — Или ты уже забыла о своем маленьком признании, что у тебя с ним ничего не было?

Открываю и закрываю рот, немного сбитая с толку очередным воспоминанием, но потом поспешно выплевываю:

— Да, не было! Н-но обязательно будет! Или ты думал, что это я тебе верность храню?

— Не зли меня, Саша, — рычит он и прижимается ко мне всем телом, буквально вдавливая бедрами в столешницу. Даже слои одежды не мешают мне почувствовать, какой он сейчас твердый. И мое тело тут же отвечает ему затвердевшими сосками, которые теперь причиняют мне дискомфорт, упираясь в грубую ткань халата. Черт бы побрал этого Белова! Когда я перестану так на него реагировать?

— Это ты меня не зли! Нашелся тут альфа-самец. Переспали и переспали. Или чего ты ожидал? Что я с дуру обратно прыгну в старое болото? Это твои безмозглые подружки тебе в рот заглядывают…

— Да что ты, блядь, заладила подружки да подружки⁈ — срывается он, но в следующее мгновение его губы растягиваются в ленивой улыбке, а в глазах появляется хитрый блеск. — Или ты ревнуешь?

Я уже открываю рот, чтобы сказать ему пару ласковых, но в этот момент на кухню влетает взлохмаченная и явно чем-то обеспокоенная Женя.

— Мой Снежок пропал! Я везде искала, но его нет! Его срочно надо найти! А вдруг он убежал в лес? Он там потеряется!

Она чуть не плачет, нервно мнет пижамные штанишки по бокам, и я вижу, как дрожит ее подбородок.

Мы с Тимуром тут же забываем про свой спор, подбегаем к ней и присаживаемся рядом на корточки.

— Милая, почему ты решила, что он пропал? Разве его нет в клетке? — ласково спрашиваю я, поглаживая дочку по спине.

— Нет. Я же вчера оставила его присматривать за домом. — Женя поворачивается к Тимуру и доверчиво заглядывает ему в глаза. — Помнишь, папочка, ты сам предложил?

— Да-а-а, — медленно отвечает он, явно не сразу вспоминая, о чем говорил дочери.

— Ну вот! А как же он присмотрит за домом, если будет сидеть в клетке⁈ Поэтому перед уходом я его выпустила, — быстро тараторит объяснение Женя, а потом грустно опускает голову, — а сейчас проснулась, а он в свой домик не вернулся. Я его искала, но его нигде нет. Вдруг он пошел нас искать? Вдруг он заблудился?

Ее глаза заполняются слезами, и я притягиваю Женю к себе, глядя на Тимура через ее плечо. Он смотрит на меня немного виновато, но я понимаю, что он не мог предугадать, как сработает фантазия нашей малышки.

Я неслышно вздыхаю и отстраняю от себя Женю за плечи, после чего вытираю выступившие на ее глазах слезы.

— Не волнуйся, милая, сейчас мы все вместе пойдем и найдем Снежка. Уверена, с ним все в порядке и он просто обходит территорию, как ты ему и поручила.

— Мама права, Женек. Давай, показывай, где ты еще не смотрела.

Женя тут же забывает, что только что собиралась разреветься, и упирает руки в бока, серьезно глядя на нас по очереди:

— Так, я смотрела только наверху, но не проверила еще ванную комнату, поэтому пойду туда. Ты, мамочка, проверь на кухне и в гостиной, а ты, папочка, все остальное.

И с этими словами она разворачивается и походкой генерала топает по лестнице наверх. Я хочу воспользоваться ситуацией и ускользнуть подальше от Белова и разговора с ним, но не успеваю подняться, как снова оказываюсь в его руках, но на этот раз прижатая спиной к его груди.

— Мы не закончили, Шурик, — касается меня низкий, тихий шепот. — Не думай, что сможешь убежать от меня, я все равно догоню.

Боже, помоги…

— Лучше иди искать кролика… и прекрати меня трогать. — Я немного выхожу из себя и силой расцепляю его руки, выбираясь из удушающих объятий бывшего.

— Я своего кролика уже нашел.

Нервно поправив волосы, я привыкаю к стучащему невпопад пульсу и оборачиваюсь, начиная поучительным тоном:

— Уважай мои границы, Белов. Не знаю, как ты, а я с тобой закончила. Так что буду очень тебе признательна, если ты поможешь мне решить вопрос с машиной. Разумеется, после того, как мы найдем кролика Жени. Настоящего кролика, Белов.

Его губы кривятся в слабой улыбке.

— Я обязательно решу твой вопрос, как только расчистят дороги.

— Ч-что⁈ Хочешь сказать, их не расчистили⁈ Н-но ведь прошло уже целых два дня! Сегодня уже третий. Людям же нужно как-то ездить в город?

— Здесь десять домов, Саш. Половина из которых дачники. И если они приезжают на праздники сюда, то закупаются заранее. Как говорится, наученные горьким опытом жизни за городом зимой. Такие катаклизмы мы встречаем каждый год.

— И что? А если вдруг кому-то станет плохо? И нужен будет врач⁈ Или… — Я не могу подобрать нужного аргумента и вскидываю руки. — Или еще что-нибудь? Неважно. Что это за дикость вообще? Почему за столько лет никто из жителей не написал жалобу в ЖКХ, или в какую там инстанцию нужно обращаться? Неужели всех все устраивает?

Белов тихо смеется.

— Ты чего заводишься-то опять? Расчистят на днях. Расслабься, наслаждайся природой. И вообще, это место ценят за уединенность.

Я сжимаю челюсти и складываю руки на груди, пытаясь утихомирить свое разочарование, переросшее в раздражение.

Если я останусь здесь еще хоть на один день… то однозначно учудю что-нибудь еще.

— Жаль, что не могу разделить с тобой эту радость уединения. Я предпочитаю цивилизацию. И планирую в нее вернуться сегодня. А теперь давай найдем пропажу.

С этими словами я обхожу Белова и осматриваю кухню, намереваясь решить проблему и найти этого чертового кролика, чтобы не допустить новых слез дочери.

Я прочесываю каждый угол, шкафчик и зазор под ними в поисках ушастого. Но его нигде нет. Даже в прихожей и гостиной, осталось посмотреть только под диваном.

Опускаюсь на колени и, зашипев, резко жмурюсь, снова возвращаясь в сегодняшнюю ночь, вспоминая, по какой причине мои колени так остро реагируют.

— Все-таки стоило вчера прислушаться ко мне и подложить на скамейку полотенце.