Хочу тебя жестко (СИ) - Шварц Анна - Страница 48

Это что еще за подлая подъебка?

— А обязательно настолько близко об этом болтать? — смущенно спрашиваю я, отвернувшись, и положив руку на его грудь и пытаясь сдвинуть с места. Скорее, конечно, я бульдозер спихну, чем его.

— Просто, перед браком у нас остался еще один незакрытый вопрос, Цветкова. — становится еще хуже, потому что вместо моих губ он теперь мне в ухо это говорит. Я дергаюсь от неожиданности, когда чувствую, как его рука внезапно ложится мне на бедро, обхватывает пальцами и едет вверх. У меня бегут испуганные и взволнованные мурашки следом. — Мы ведь не спали друг с другом. Давай проверим, насколько у нас и в этом будет идиллия.

Паника, растущая с каждым его словом, охватывает меня целиком.

— Вы же говорили... — я дергаю ногой, когда его рука доезжает до моего нижнего белья и пытаюсь закрыться, но вместо этого намертво зажимаю его ладонь. О нет, дежавю. Подобное уже случалось, но тогда он искал телефон. А тут...Он ищет уже другое. — У-у вас нет защиты.

— Расслабься, Цветкова. Мне ж необязательно вставлять тебе, чтобы понять, насколько мы подходим друг другу в постели. Есть другие увлекательные способы.

Я моргаю. Вообще, до этой фразы я прямо была готова сопротивляться и сражаться до последнего. Хотя, я даже не знаю, на что это чудовище способно. Вполне вероятно, что оно может даже игнорировать любое “нет” и применить силу.

Но он же только что разбил мой последний аргумент.

Как мне теперь отбиваться?

— Ты руку мою отпустишь?

Я закрываю глаза. Вот это вот ощущение его ладони между бедрами...

— Я стесняюсь.

— Чего? Можешь приступить тоже изучать меня. Я не стесняюсь.

— Мы встречаемся всего ничего. — я вытряхиваю из черепной коробки очередной случайно попавшийся аргумент. Кажется, он даже подходит. — Это как-то быстро слишком.

— Я тебе и не предлагаю ничего серьезного. — чувствую я на шее усмешку. — Цветкова, что за сомнения? У нас ведь все отлично в отношениях.

Блин, это бесполезно. Он на каждую мою отмазу найдет аргумент. Я открываю глаза и обреченно смотрю на занавески, словно они могут мне помочь. Я, конечно, ожидала, что до такого может все однажды дойти, но не думала, что настолько быстро мне придется с этим бороться! Но и бороться всерьез страшновато. А что, если он правда решит по-плохому?

С этим я уже не могла справиться шутками и с оптимизмом. Честно говоря, меня начал сковывать ледяной страх при одной только мысли, что может произойти.

Лучше не сопротивляться?

От этого решение сердце будто падает в пропасть. Но, наверное, да.

— Ладно. — севшим голосом произношу я, повернув голову обратно. — Но если правда ничего серьезного не будет.

Глава 39

— Тогда отпусти мою руку, Цветкова. А то у меня чувство дежавю. — Он опускает ресницы, рассматривая мое лицо, а я смотрю на его - совершенно холодное, словно маску. Только послушайте. У меня тоже это чувство. Просто нечего каждый раз пихать руки, куда не следует.

— А, может, мы начнем с чего-то другого? — интересуюсь я, не решаясь разжать ноги. — Разве можно сходу лезть к трусам?

— Нельзя? — приподнимает бровь профессор и выглядит при этом так не наигранно удивленно, что я выпадаю в осадок. — Ну научи меня, что нужно делать, эксперт.

У меня дергается глаз. Ах ты, мудак. Он еще и в постели меня подъебывает. Есть ли дно у этих отношений, или меня ждет еще что-то похуже, чем все это?

— Может, стоит начать хотя бы с поцелуев? — мрачно высказываю я, подавив внутренний вопль.

— Ну, давай. — он наклоняется к моим губам так, что остается между ними меньше миллиметра, и они то и дело чуть касаются друг друга. У меня от этого ускоряется сердце. Поцелуи-то мне нравились с ним. — Положусь тогда на тебя в этом деле.

Блин. Может ли он хоть на секунду, открывая свой рот, обойтись без издевок?

Наши губы, наконец, соприкасаются, и я чувствую ,как его язык проскальзывает мне в рот. Я закрываю глаза. В мире остаются только запах профессора, жаром давящий на меня сверху, и соприкосновения наших языков, пока я пытаюсь подстроиться под его ритм ласк.

Проблема в том, что у меня не сильно много опыта в поцелуях, поэтому, по-моему, выходит каждый раз паршиво. Я теряюсь, не зная, что делать при таком длительном поцелуе, а вот он явно захватывает инициативу, потому что поцелуй становиться чуть более грубым и настойчивым. Он буквально изучает мой рот, похоже, игнорируя мои неумелые попытки ответить.

Затем я чувствую, как его рука между моих ног сильнее сжимает бедро. И нервно втягиваю воздух. Мое тело начинает почему-то дрожать.

Профессор прерывает поцелуй на секунду. Мои губы немного горят, а во рту остается его вкус. Я сглатываю. Лучше бы он не останавливался, потому что я чувствую некую неудовлетворенность. Словно что-то должно произойти, если бы он еще немного продолжил.

— Что дальше у тебя по плану? — говорит он мне в губы низким голосом, полосующим мне все нервы, пока я пытаюсь справиться с реакциями своего тела. Это что, нервное? Не очень похоже на возбуждение. Проблема в том, что я вообще не знаю ничего. Даже про себя, как оказалось. Что я ему отвечу? — Эй, эксперт, я тебя спрашиваю.

Я закусываю губу. Если я сейчас подам голос, он будет звучать жалко.

После этого я чувствую на своем лице усмешку.

— Цветкова, просто раздвинь уже ноги. Я явно лучше тебя знаю план этого мероприятия.

У меня вырывается вздох.

— Хватит надо мной издеваться. — отвечаю я, разжав бедра. Черт, пусть делает, что хочет. Он действительно явно лучше разбирается. Попробую... поверить. Хотя идея плохая - доверять свое тело ненормальному, как он.

Я чувствую, как его ладонь, получив свободу, проезжает по нижнему белью к животу. А затем без предупреждений ныряет под резинку трусов.

Те длинные пальцы профессора, которые я когда-то рассматривала и которыми восхищалась, сейчас весьма откровенно оказываются на том месте, которое я бы не каждому доверила.

Я застываю. Не то, чтобы это плохие ощущения, но... они совершенно странные и непривычные. Чувствуя, как мое лицо уже полыхает, я закрываю его ладонями.

— Да я почти не издеваюсь надо тобой.— дыхание профессора отпечатывается теперь на шее внизу челюсти, куда он скользит губами. Затем он целует туда. Ох. Это что-то новое в моей жизни. Он и так умеет? Поразительно. — Я в курсе, что ты у нас нетронутый цветочек. — он продолжает говорить это, изредка целуя и спускаясь вниз по шее. Теперь он у моего плеча, и это хуже всего. Потому что место там, похоже, отличается сильной чувствительностью. У меня бегут мурашки по всему телу. — Расскажи, как так вышло-то? На лицо ты симпатичная.

Твою дивизию.

— Вы издеваетесь? Это не разговоры д... — я не заканчиваю, сорвавшись на резкий выдох, когда он прикусывает зубами то чувствительное место. Мне кажется, там находится кнопка переключения на самые низменные инстинкты, потому что низ живота судорожно сжимается и я ощущаю усмешку профессора, осевшую на пылающей после укуса коже.

— Ясно. — констатирует он. Его пальцы, спрятанные в моем нижнем белье, и про которые я начисто уже забыла, шевелятся и он гладит меня... там. Я слышу влажные звуки, мне резко становится стыдно и я резко пытаюсь отстраниться. Профессор хватает меня за бедро, останавливая.

— Куда поползла? — он усиливает нажим, и его поглаживания становятся более ощутимы. В этот момент я не знаю, что тревожит меня сильнее - стыд или то, что это становится из непонятного приятным.

— Просто... — бормочу я, не зная, как объясниться. — Это смущает.

— Если будешь отвлекаться на смущение, удовольствия не получишь. — отвечает мне профессор, а потом резко свободной рукой снимает с меня трусы целиком и выкидывает их на пол. Я ахаю, пытаясь закрыться, но он перехватывает меня за бедро и отводит ногу так далеко, что отодвинься он - и перед ним предстала бы слишком откровенная картина.

— Вы, блин, издеваетесь?!