Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Дорога из пепла и стекла - Белецкая Екатерина - Страница 15


15
Изменить размер шрифта:

– Ты будешь у Лийги к вечеру? – спросил Ит совершенно спокойно, словно не заметил того, что полуминутой раньше сказал Скрипач. – Обед для тебя готовить, или только ужин?

– Кин-кинни немножко оставьте, мне хватит. К ужину приду, – ответил Рифат. – Ну или пораньше, если дождь станет слишком сильным. Как получится. Всё, идите.

Ит коротко глянул на Скрипача. Ясно, дальнейшего разговора не будет. Не хочет Рифат этого разговора, а если не хочет, то можно и не начинать.

– До вечера, – Ит встал, подхватил костыли. – Будем ждать тебя.

***

– Интересно, что у него ещё есть, – сказал Скрипач, когда они устроили передышку в лесу, на ставшем уже привычном бревне – оно оказалось самым удобным местом для отдыха. – Карта, защита на доме. Хитрый дядька, ведь карта – это, как минимум, пара хороших аккумуляторов. Потому что карта по пятерке, а это значит, что питание ей нужно, и, желательно, подходящего класса.

– Ну, допустим, батарейки пятого уровня – штуки более чем живучие, – заметил Ит. – Сколько тогда Кировский аккумулятор от импульсника в колодце у нас провалялся? Восемьдесят лет? Или меньше? Пусть будет восемьдесят, для ровного счета, тоже срок немалый. И что? Треть заряда оказалась на месте, неплохо так удалось пострелять. А карта жрет намного меньше, чем импульсник. Батарейке может быть и сто лет, и сто пятьдесят, и она будет работать. Причем, заметь, тот аккумулятор шел по четвертому уровню, а этот – по пятому, к тому же мы не знаем точно, какие технологии тут в ходу для этих штук…

– Ты лучше скажи, защиту искал? – с интересом спросил Скрипач.

– А ты как думал? – хмыкнул Ит. – Первым делом, как только вы в тот же день пошли за плавником.

– И что?

– И ничего, – развел руками Ит, позабыв про костыли. В результате правый костыль упал на землю. – Я ничего не нашел, рыжий. Равно как и ты.

– Да, равно как и я, – подтвердил Скрипач. – Выводы напрашиваются следующие. Либо это что-то такое, о чем мы не имеем представления, либо кто-то много врёт, и никакой защиты нет вовсе. И, знаешь, я склонен предполагать, что второй вариант и есть ответ. Нет у него никакой защиты. Сказку он нам рассказал. Чтобы удержать при себе.

– Ох, не знаю, – покачал головой Ит. – Может, и нет. Но мне больше по душе первый вариант.

– Тебе неприятно сознавать, что он нам врёт? – спросил Скрипач.

– Возможно, – пожал плечами Ит. – Не исключено.

– Но он нам постоянно врёт, – сердито сказал Скрипач. – И о себе ничего не говорит. Что-то подсказывает, что кроме этой карты ещё много всего имеется, но говорить он не хочет категорически.

– Понять бы ещё, почему, – Ит поднял костыль. – Такая скрытность чем-то точно обусловлена. Должны быть причины. И я больше чем уверен, что они есть.

– Да конечно есть, – покивал Скрипач. – И у Лийги тоже есть, она тоже не просто так молчит. Дурдом, блин, – сердито произнес он. – Каждое слово клещами тянуть приходится, так ещё и на нас ворчат, словно мы…

– Не в своё дело лезем, – закончил за него Ит. – Ясно, что не в своё, но нам-то как быть? Информационный вакуум мне лично не очень нравится.

– А меня он бесит. Ладно, пойдем к Лийге, – Скрипач встал. – Будем её пытать. Так же безуспешно, как до этого пытали Рифата.

– Ну уж нет, пытать мы её не будем точно, – покачал головой Ит. – Лийга не просто хороший скульптор или гончар, она наша…

– Кормовая база, – ехидно закончил Скрипач. – Давай называть вещи своими именами. Так что если и будем, то крайне осторожно. Чтобы не лишила лхуса с вареньем, и макарон с сыром, или как это там правильно называется.

***

С обжигами на этот сезон, по словам Лийги, закончили, но всё равно, в доме у неё было тепло и сухо, и вкусно пахло травами и лхусом. Конечно, без дела сидеть Лийга не позволила никому, поэтому занятия возникли тут же, для обоих, и Лийга принялась раздавать распоряжения. Ит, помоги заплести косы, а то Рифат будет ворчать на меня за то, что неопрятно выгляжу; рыжий, ступай на улицу, во внутренний двор, и развесь на палках покрывала, дождь постирает. На нижние вешай, на верхние потом повесим вдвоем, ты не сможешь одной рукой. О, Ит, отлично, прекрасные косы получились, и где ты только научился так хорошо и быстро плести? Пересаживайся теперь к столу, который на кухне, и подготавливай продукты для ужина. Муку надо просеять, в масло добавить вон те сушеные травки, а сыр истолочь в ступке. Рифат вечером придет? Ох, подозреваю, раньше явится, смотри, погода какая. Но ничего, сварим побольше кин-кинни, сделаем лепешек, и будем пить лхус с вареньем, медом, и лепешками. И плевали мы на этот дождь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

На улице и впрямь начиналось, кажется, самое настоящее светопреставление. Небо стремительно темнело, тучи опускались всё ниже и ниже, и поднялся ветер – но, против ожиданий, он был не холодный, а, пожалуй, что и тёплый. Лийга подтвердила догадку – да, это теплый воздух идёт с континента, наступает весна, будет еще несколько таких больших дождей, и вернется, наконец, настоящее тепло. Откуда ветер? не понял Ит. Из пустыни, ответила Лийга. И вдруг почему-то помрачнела. Ветер идет из пустыни, по дороге собирает влагу, и приходит сюда вот такими циклонами. Странно, заметил тогда Ит. Обычно же не так. Циклоны вроде бы над морем всегда возникают. Ну, у нас вот так, ответила тогда Лийга. То есть не всегда так. Только весной. Ранней весной. Вот как сейчас. А влагу ветер набирает над озёрами. Там огромные озёра, Ит, их там много, на юге, вот тебе и влага.

– Кстати, а где ты так ловко научился плести косы? – вдруг спросила она. Спросила совершенно обыденно, без всякого перехода от темы озер и циклонов куда-то ещё. – У тебя здорово получается. И очень быстро.

Ит в первую секунду даже растерялся, но вовремя опомнился. Вот, значит, как? Хорошо. Поиграем в эти игры.

– Не знаю, – он равнодушно пожал плечами. – Себе плёл, у меня же длинные волосы. Вот и получилось.

– Точно себе? – Лийга прищурилась.

– Ну а кому, – ответил Ит.

– Ясно, ясно, – покивала Лийга.

…Ит в эту секунду вспомнил – как ножом по сердцу резануло его это давнее, полузабытое воспоминание. Терра-ноль, Москва, осень, утренняя дремотная темень, и дождь. Вот примерно такой же дождь, какой идёт сейчас за окном дома Лийги. Спящая по утреннему времени квартира, опущенные шторы, тишина, прерываемая лишь шумом дождя. А потом – легкие, беззвучные шаги по паркету, и Дашин голос:

– Пап… папа, – шепотом, чтобы не разбудить остальных. – Пап, нам с Веркой в школу скоро… заплети, а? Паааап…

Плевать, что после смены, и плевать, что спать хочется просто до одури. Улыбнуться сонно, сесть, одёрнуть майку.

– Сейчас, малыш, – Даша, оказывается, притащила с собой в комнату детский стульчик, который низенький совсем. – Садись. Тебе одну или две?

– А колосок можно?

В дверях комнаты уже стоит сонная Вера, потирающая глаза.

– Пап, и мне колосок, – тут же говорит она. – Тебе кофе поставить?

– Поставь, – вздыхает Ит. – Поспишь тут с вами, хулиганки… Даш, садись, а то и правда в школу опоздаете.

Волосы. Чистые, упругие, непослушные молодые волосы дочки, любимой дочки, зайчика солнечного, котёнка, Дашеньки. Её волосы, которые его пальцы, сотни раз делавшие эту нехитрую работу, помнят уже самостоятельно, вне сознания, тут же делят на прядки, и плетут из этих прядок бессмертный колосок, любимую их с сестрой косу – самую модную, самую практичную, самую удобную. Конечно, он не дергает волосы, конечно, он ни за что и никогда не сделает своему родному и любимому ребенку больно – поэтому привычная Даша сидит совершенно спокойно, и молча ждёт, когда папа закончит обязательный утренний ритуал, а в дверях уже снова стоит Вера, и держит в руках его любимую керамическую тяжелую кружку с кофе…

– Ит, ты чего, замерз? – с интересом спросил Скрипач.

– А? – Ит поднял голову. – Да нет, я так. Пытался вспомнить, где научился косички плести. И не вспомнил. Лийга спросила, где я научился, а я забыл, наверное.