Камень. Книга одиннадцатая - Минин Станислав - Страница 11

– Что сам думаешь? – родитель изогнул бровь.

– Думаю сходить, – опять хмыкнул я. – Невежливо отклонять предложение такой красивой соотечественницы. Но при этом меня не покидает ощущение, что на самом деле баронесса хотела видеть на своей вечеринке совсем другого человека. У тебя нет такого ощущения, отец?

– Это ты у нас специалист по ощущениям, – буркнул он. – Считай, моё согласие на посещение тобой, Колей и Сашей вечеринки немецкой светской львицы ты получил, со старшими родичами вопрос согласую. Ещё что-то?

«Специалист по ощущениям» прислушался к себе и ответил:

– Отец, ты же не будешь против, если баронессу, обещавшую найти меня в антракте, я представлю тебе и государю с государыней? – И, заметив, что отец пытается мне что-то сказать, продолжил: – Уверен, ты тогда тоже обязательно получишь приглашение на эту вечеринку.

– Неужели?

– Гарантирую. Поэтому советую тебе прямо сейчас начать предпринимать шаги к тому, чтобы эту вечеринку обсуждали в европейском свете как можно дольше.

Родителя оставил в глубоких раздумьях, сам же направился к компании нашей молодёжи.

Оказалось, что никому и ничего рассказывать было не нужно – Александр с Николаем и Изабелла уже поделились с молодыми людьми соответствующими новостями, так что девушки меня встретили волнующими их злободневными вопросами:

– Алексей, ты же примешь приглашение этой баронессы? А то Монако нам уже слегка приелось. Ева, Кристина, без обид!

– А кальяны там будут, как в прошлый раз?

– А что там насчёт других приглашённых? Небось одни старички и старушки?

– А какая музыка планируется?

– А можно будет после ресторана сходить на какую-нибудь дискотеку в Ницце?

В результате переговоров, как раз к третьему звонку, высокие договаривающиеся стороны пришли к следующему: кальяны должны наличествовать в любом случае, за музыку будет отвечать ди-джей из «Джимис», а после ресторана мы обязательно пойдём на какую-нибудь дискотеку в Ницце.

Во время самого спектакля я был принудительно посажен царственной бабкой рядом с собой и подвергнут допросу – отец уже доложил государю с государыней о полученном приглашении. Оказалось, что мои старшие родственники успели перекинуться с князем Гримальди парой слов о личности баронессы фон Мольтке и получили достаточно положительные рекомендации. Пожелания бабуля озвучила стандартные:

– Алексей, – не отрывая взгляда от сцены, тихонько бубнила она, – веди себя прилично, за братьями своими присмотри. И не забудь, что если в Монако к твоим выходкам уже все привыкли, то в Ницце тебя могут не понять и сделать неправильные выводы.

– Конечно, бабушка, – покорно кивал я.

– И за русской молодёжью тоже присмотри, иначе станут героями и героинями сплетен европейского общества.

– И чего такого? – искренне изумился я. – Про меня вон тоже чего только в газетах не писали, и что? Жив, здоров и готов к новым свершениям.

– Ты своих друзей и подружек на одну доску с собой не ставь, свершитель! Что позволено Цезарю – не позволено быку! Ты услышал меня?

– Услышал, бабушка… За молодёжью присмотрю. А если кто из европейской шушеры слухи какие будет недостоверные про нас распускать, я тебе обещаю – попрошу Алексея Петровича Нарышкина источник сплетен установить, выделю время в своём плотном графике, лично сволочугу навещу и язык поганый вырву.

Императрица повернулась ко мне и холодно, глядя прямо в глаза, с усмешкой заявила:

– Лёшка Нарышкин и так занимается постоянным мониторингом ситуации в аристократических кругах Европы, и слухи мимо него не проходят, особенно такие. Так что ты, внучок, особо не переживай – цели, если таковые будут, я тебе сама укажу…

Тут как раз закончился очередной балетный номер, зал зааплодировал, мы с бабушкой на автомате тоже принялись хлопать, а мне в голову пришла неожиданная мысль: это ж через сколько людей бабуля в своей жизни переступила, чтобы с ней в конце концов стали бояться связываться даже старшие Романовы?

С такими содержательными разговорами и неожиданными мыслями антракт подкрался незаметно. И начался он, как и в прошлый раз, с посещения бара, где вся наша молодёжная компания, игнорируя услужливых официантов, осчастливила себя разнообразными напитками и мороженым. Баронесса фон Мольтке, как и обещала, нашла меня сама – она со скромным видом стояла недалеко от нашей компании и смиренно ожидала, когда её заметит великий князь Алексей Александрович. Испытывать терпение родительской фаворитки я не решился, подошёл к женщине сам, сообщил ей о положительном решении вопроса, после чего подвёл её к молодым людям для представления. Легче всего представление прошло с Бурбон, Савойской, сёстрами Гримальди, братьями Медичи, Виндзором и, естественно, братьями Гогенцоллернами – со всеми означенными молодыми людьми Александра была достаточно хорошо знакома. А вот с Соней и русскими девушками произошла некоторая заминка – красавицы хоть и делали вид, что рады знакомству, но я чуял неискренность в их словах. Однако это не помешало нашим девушкам тут же повлиять на организацию их досуга в соответствии с теми «высокими стандартами», к которым они привыкли. В течение пяти минут была достигнута договорённость с баронессой о «такой очаровательной» летней веранде, ди-джее, кальянах и сотрудниках французских спецслужб, должных охранять покой высокородных отдыхающих от праздношатающихся на Английской набережной жителей и гостей Ниццы. Сама Александра против веранды, ди-джея и кальянов ничего не имела, но, когда разговор зашёл про французскую охрану, с немым вопросом уставилась на братьев Гогенцоллернов, продемонстрировав тем самым и национальную гордость, и уважение к правящему роду Германской империи. Вилли и Фриц взгляд оценили по достоинству, и старший из братьев с гордым видом кивнул:

– Ничего страшного, Александра. В конце концов, мы во Франции лишь обычные гости, хозяйка здесь наша очаровательная Стефания. – «Прогиб» был засчитан, и ресторан с летней верандой при отеле Негреску на этот вечер обзавёлся дополнительной охраной.

Когда я повёл баронессу к старшим Романовым, решил поделиться с ней своими наблюдениями:

– Александра, мне почему-то кажется, что мой отец очень бы хотел попасть на вашу вечеринку.

Чуйка тут же подсказала мне всплеск положительных эмоций со стороны баронессы, которая ответила:

– При всём уважении, Алексей Александрович, именно эта цель и была для меня основной.

На это я только пробормотал:

– Кто бы сомневался…

Представление баронессы старшим Романовым прошло не так гладко, как планировалось, – единственный, кто не смотрел на немку с явным подозрением, был мой родитель, а царственная бабуля так и вообще не удостоила Александру даже обязательного приветствия. Сама фон Мольтке, когда мы с ней отходили от моих старших родичей, ситуацию прокомментировала кратко и с юмором:

– Как бы мне до утра дожить с таким-то приёмом…

Я ответил в таком же тоне:

– Все потенциальные исполнители с вами знакомы лично, так что долго мучиться не придется.

– И на том спасибо, ваше императорское высочество!..

– Александр! – нахмуренная императрица смотрела на цесаревича. – Тебе необходимо лучше присматривать за сыном!

– Что ты имеешь в виду, мама? – изогнул бровь цесаревич.

– Не строй из себя… непонятно кого! Ты меня прекрасно понял! Как понял и то, что эта немецкая авантюристка нацелилась на нашего неопытного Алексея!

– Неопытного? – хмыкнул Александр.

– Именно, что неопытного! Людишек убивать он уже приспособился, молодёжь застроил, а в любовных делах ещё телок телком! И эта баронесса, как и… другая принцесса, тому прямое подтверждение!

Видя, что цесаревич продолжает ухмыляться, императрица обратилась за помощью к супругу:

– Дорогой, ну хоть ты повлияй на сына!

Император крякнул и напустил на себя строгий вид:

– Александр, мать права! Негоже Алексею портить себе репутацию на глазах всего европейского общества. Внуку следует вести себя скромнее.