Девятнадцать сорок восемь (СИ) - Вишневский Сергей Викторович - Страница 42

Женщина растерянно оглянулась и взглянула на Фирса, что зашел на кухню и взглянул на старичка, что сидел за столом с открытой папкой.

— Добрый день, молодой человек, — хмыкнул Петр Семенович.

— Доброго, — кивнул парень и взглянул на мать, что находилась в состоянии близком к панике.

— Очень хорошо, что у нас с вами получилось встретится. С удовольствием предложил бы вам прочитать документы, которые подписала ваша мать.

Он протянул парню несколько листов, покрытых мелким шрифтом.

— Мам, я поговорю с ним. Ступай в спальню, передохни, — произнес парень, поглаживая ее по плечу. — Все хорошо, ничего не случилось. Мы просто поболтаем.

— Фирс, я…

— Все хорошо, мам. Все хорошо… Иди, передохни. Мы поговорим и все, — попытался успокоить ее сын и выпроводил с кухни.

После этого он сел за стол и принялся бегать глазами по документам. С каждой прочитанной строчкой, он все сильнее понимал, что написан договор зубодробительным канцелярским стилем, из которого понять было крайне сложно содержание.

Быстро прикинув у себя в голове варианты развития событий, он сглотнул и решился на наглость.

— Знаете, я тут… что-то не вижу одной важной детали, — произнес парень переворачивая лист и изучая его, словно удивлен, что он без картинок.

— Какой, позвольте спросить?

— Моей подписи, — произнес парень и взглянул на старика. Хоть внутри и все сжималось от страха, у него получилось изобразить удивление. — Понимаете, договор как я вижу из даты, был подписан когда я находился в утробе. Пока я рос, за меня отвечала моя мама и соответственно договор имел силу. А сейчас — я совершеннолетний гражданин империи. Я с вами никаких бумаг не подписывал. Ни мать, ни отец, ни сам император не могут заставить меня соблюдать договор, который Я лично не подписывал.

— А вы молодец, — улыбнулся старичок. — Видно, что готовились к нашей встрече.

Фирс, стараясь удерживать мандраж внутри кивнул.

— И вы все сказали правильно, однако есть один нюанс. Вне зависимости от того, кто нарушил условия договора и разгласил информацию, отвечать придется вашей матери. Пункт семнадцать точка двадцать семь. Соответственно, если вы разглашаете информацию о том, что вы являетесь сыном господина Вешкина, ваша мать тут же привлекается по этому договору к ответу. Вы понимаете это? Вам, конечно же, ничего не будет, однако ваша мать… Понесет ответственность по полной программе.

— Есть доказательства о том, что информация была разглашена?

— Нет, ну что вы! Если бы это произошло, то к вам пришел бы не я. Пришли бы совершенно другие сотрудники из одного очень интересного ведомства.

— Тогда зачем вы здесь? — ледяным тоном, стараясь унять злость, произнес Фирс.

— Видите ли, ваше посещение биологического отца, запретить мы не можем. Как и разглашение информации о своем отце. Поэтому, я был направлен сюда как предупреждение о последствиях. Нет, не для вас, а для вашей матери. А если вы начнете упорствовать и уж тем более ввяжетесь в политические игры, претендуя на наследство, то разговор будет жестким и коротким. Понимаете о чем я?

Фирс, припоминая слова биологического отца, произнес:

— Понимаю.

— Хорошо. И чтобы не плодить сущностей, вы должны подписать этот документ, — произнес он и достал еще несколько листов парню. — Не волнуйтесь, он почти такой же как и тот, что подписала ваша мать.

Фирс взял бумаги, повертел их в руках, а затем положил их на стол.

— Вы уж простите, но никакие документы я подписывать не собираюсь.

— Зря упираетесь. Все равно ведь…

— Я свободный человек. И без юриста я ничего подписывать не буду.

— Поймите, с юристом или без, вам все равно придется подписать данный документ. В любом случае. Это же ваша гарантия безопасности, — начал давить Петр Семенович. — Этот документ не только ограждает Вешковых от ваших претензий, но и вас защищает от притензий Вешкиных.

— Звучит отлично, только без юриста я подобного подписывать не стану, — покачал головой парень. — И да, я уже понял, что за человек мой биологический отец и его взгляд на мое существование. Поэтому ни на какие блага или статус не претендую. Мне от Вешкиных ничего не надо.

— Я рад. Рад это слышать, но тем не менее…

— Без юриста никаких подписей и договоров, — отрезал Фирс. — Простите, я не хочу нарушить договор, если его не понимаю.

— Что же… — вздохнул старичок, закрыл папку и поднялся. Вытащив из кармана визитку, он положил ее на стол. — Дайте знать, как будете готовы со своим… юристом.

Фирс протянул бумаги старичку, но тот качнул головой.

— Это для вашего юриста, — с улыбкой произнес Петр Семенович. — До свидания, молодой человек.

После того как юрист от Вешкиных ушел, мама ещё долго приходила в себя. Однако мне удалось её заверить, что всё будет хорошо и ничего страшного не случилась. Она не стала допрашивать меня по поводу биологического отца. Вообще ничего. Ни зачем я навещал его. Ни о чем мы разговаривали. Она просто посмотрела на меня и, увидев, моё серьезное выражение лица, кивнула.

Чуть позже мама продолжила приготовление ужина, а я отправился в свою комнату. За очередными тренировками, не заметил, как прошло полтора часа и мама позвала меня за стол.

Но когда я вышел на кухню в недоумении замер.

— Э… а где стол? — проговорил машинально и развернулся.

Много времени не понадобилось, чтобы разобраться, в чем дело. Как только прошел в зал, всё встало на свои места. Хотя вообще-то не совсем… Я увидел разложенный кухонный стол и достаточно богатый ужин. Относительно конечно, но всё же… мама постаралась и много чего наготовила.

Помимо разносолов и нарезки колбасы с сыром, на столе стояли четыре салатницы. Первый салат — с крабовыми палочками, хоть в тех крабах краба не было от слова совсем, у мамы всегда получался особенным. Надо будет поинтересоваться, что она туда добавляет. Вторым был фирменный мамин салат — консервированная тушеная фасоль в томатном соусе, копченая колбаса, ветчина, маринованная острая морковь и немного сухариков с беконом. Названия у него не было, но из-за явного копченого вкуса, нам с отцом он всегда очень хорошо заходил. Третьим был традиционный и неизменный, как императорский род — оливье. Это салат — как обязательная программа. Если у вас на столе нет оливье — у вас скорее всего проблемы. Ну и последний, как водится — сельдь под шубой, что располагалась в блюде, которое мама покупала специально. Оно было в форме рыбы. Этот салат уважала уже мама. Сам я не то, чтобы его не любил. Ел. И ел с удовольствием, но выбирая между ними — я и отец всегда были за фирменный.

Так же по середине стола, словно одинокая гора в холмистой местности, стояло блюдо с горой котлет. Котлеты были свежими, теплыми и ароматными. Тот пар, что исходил от них, распространял безумный аромат, от которого у меня тут же набрался полный рот слюней, а довольно объемная кастрюля с пюрешкой, что стояла не на столе, а чуть в стороне явно намекала — я сейчас обожрусь. Да, да. Не наемся, а прям обожрусь!

— Так, а что происходит? Сегодня праздник какой-то? — Обратился я к маме, так как папа в это время куда-то свинтил и, по всей видимости, специально. Правда пришлось слюну сглотнуть.

Тут же начал прокручивать в своей голове различные даты и возможные причины такого праздничного стола. День рождение вроде бы не пропустил. Да и праздников не припомню. Хм. А что тогда?

— Да вот, — начала мама. — Мы же даже выздоровление отца никак не отметили. Ну и понимаешь? По этому поводу решили ещё друзей позвать.

— Э-э… — окончательно завис я. Ведь мы даже на день рождения не зовем никаких родственников и уж тем более друзей. А тут… хм-м-м… — Хорошие, наверное, друзья… о которых я и не знаю. — Скептически произнес я, но желудку, который выдал утробный рык разъяренного льва, было абсолютно плевать на мои мысли.

— Ну как же не знаешь. Знаешь, конечно. Просто, может, и не помнишь уже. Но мы давно дружили семьями. Просто времена такие были, тяжелые, что раньше не до посиделок было. Ну, сам понимаешь. А сейчас вот что-то как-то решили собраться. Спонтанно если честно. Ну, уж так получилось… да не суть в общем… давай садись за стол, скоро и гости уже придут. Точнее они уже на подходе. — Нервно улыбнулась мама.