Самозванец (СИ) - Некрасов Николай Алексеевич - Страница 37

А потом луч фонарика Ляси выхватил его руки, покоившиеся на трости.

— Что это? — буркнул я и приник ближе, рассматривая заинтересовавшую меня часть картины. — Это тот самый пропавший перстень?

Ляся приникла к портрету вместе со мной и пришла к такому же выводу. Отрывистыми мазками были обозначены же самые чёрно-красные камни, сплетавшиеся в знак бесконечности.

— Дорогущий, видать. Этот хлыщ не скупился на цацки, — с презрением произнесла она.

— И что ты обо всём этом думаешь?

Она пожала плечами и нахмурилась.

— Не знаю… Мне не по себе здесь. И всё это не нравится. Ни он, — указала на портрет, — ни эта комната, ни тёмное прошлое этого здания. Может быть, зря мы сюда прокрались?

— А мне кажется — не зря. Может быть, кто-то возомнивший себя новым Уолтером украл перчатку и теперь ворует студентов, подражая своему психопату-кумиру?

— Но тогда пропадали бы только девочки, разве нет?

— Кто знает… Но наверное, ты права, и нам не стоит задерживаться здесь. Может, некоторым тайнам действительно лучше покоиться под слоями вековой пыли.

Она покивала, и, бросив последний взгляд на картину, осветила обратный путь.

— Пойдём? — уточнил я, подставляя локоть, чтобы дама могла зацепиться.

И тут же миниатюрная ладошка вцепилась в предплечье, и я почувствовал тепло живого тела в этой мертвецки холодной и мрачной комнате.

— Можно задать вопрос? — вдруг спросила она.

— Конечно, задавай.

— Андрей… — задумчиво произнесла она. — Ты представился как Андрей, а не как Рэй, хотя в карточке записано именно так.

— А тебе не нравится?

— Нет, почему же, просто странно. Слышала, чтоб имена сокращали, но чтобы наоборот — никогда.

— Давай считать, что Рэй — это официальное, а Андрей — упрощённое, для друзей. Что мы, не друзья, что ли?

— Друзья, — кивнула она со всей ответственностью, которой наделяла это слово. — Друзья, Андрей. И надеюсь, всегда будем.

«Я б вот так не зарекался…» — с долей сомнения подумал, разглядывая девушку совсем не с дружеским прищуром. Очень уж симпатичная. И даже если я не питал какого-то особого интереса к ней сейчас, то попадать во френдзону всё равно не хотел.

— Лясь, скажи, почему ты вообще пошла со мной? — неожиданно для себя самого, спросил я и добавил: — Рас уж у нас такой вечер откровений.

— А почему бы нет? — она беззаботно улыбнулась.

— Но ты ведь отлично ладишь со всеми, могла бы проводить время с кем хочешь. Достают тебя только Джонни и его шайка, остальные очень милы. А я из низшего сектора, могу запятнать твою репутацию своей чёрной меткой преступника.

Она рассмеялась.

— Ты-то? Поверь, парень, не справившийся со своим даром, не самый страшный преступник и совсем нехудший союзник. К тому же ответ кроется в вопросе.

Тут я подвис, и она пояснила:

— Я и так провожу время, с кем хочу… — и видя, что меня этот ответ устроил лишь частично, добавила: — Ты неравнодушный, Рэй. Андрей… — тут же поправилась она. — Тебе не плевать на то, что происходит вокруг. Остальные просто учатся, или развлекаются, или занимаются своими делами, а ты… Тебе интересно всё, что творится внутри Школы и за её пределами. Ты как будто познаёшь мир с азартом исследователя, интересуешься людьми, которые тебя окружают, даже теми, которые пропали и которых ты по факту совсем не знал…

Не успев завершить мысль, прежде чем мы покинем таинственный корпус, Ляся остановила меня у самой двери. Она застыла, подбирая слова. Не пошла дальше и не пустила меня, словно то, что хотела сказать, должно было остаться тут — в таинственном отсеке, под покровом темноты, в пределах стен, покрытых пылью и тайнами. Чтобы никто и никогда не услышал её слов, чтобы они остались здесь, как самый большой секрет, погребённый вместе с призраками прошлого.

— Тебе не плевать на других. И это подкупает, — честно призналась она и вышла в ярко освещённый коридор.

Глава 26

Наше расследование пока так никуда и не продвинулось. Руби, используя любой повод, меня избегала, Ляся была занята учёбой, а Шен и Терр старались набрать недостающие баллы, чтобы получить необходимые зачёты перед первым комплексным экзаменом, который поставили на конец следующей недели.

Сегодня по расписанию должны были состояться очередные «смотрины», как в первые дни после заселения в общежитие. Стадион оказался забит под завязку, а зрители заняли все места ещё за полчаса до начала.

Мы с ребятами разминались, не зная, чего толком ожидать. Всё, что было известно, сводилось к необходимости проявить находчивость и продемонстрировать, чему успели научиться.

Церемонию открывала секретарь. Она поприветствовала студентов и преподавательский состав, произнесла вступительную речь и перешла к оглашению условий.

Зрители могли голосовать за студентов, выбирая победителя в каждом состязании. При желании можно было стать спонсором, оплатив бонусы для своего любимого Героя, тем самым повышая его шансы на победу.

Сам поединок представлял собой дуэль, но вместо оружия полагалось использовать свои уникальные способности. Цель состязания — отобрать значок противника с символикой его Печати энергии, который каждый обязан был носить на груди, прицепленным на пиджак.

Противники определялись жеребьёвкой и никак не упорядочивались: ни по полу, ни по типу Печати, ни по цвету браслета. Чистый рандом.

Все, кто пройдут сегодня испытания, будут допущены к экзамену автоматически, получив зачёты по всем предметам. Так что если Шен и Терр справятся, им больше не придётся корпеть над учёбой, и они смогут помочь в расследовании.

— Готовы? — спросил Роджерс, появившийся в нашем секторе, и, не дождавшись ответа, добавил: — Пора идти. Зрители ждут.

Физрук вообще не отличался многословностью, но при этом был весьма тактичен на тренировках и вполне компетентен, как и полагается на проекте такого уровня. Он сказал ещё пару ободряющих и мотивирующих слов, всем пожелал удачи и повёл в зал ожидания.

Студентов других секторов привели другие преподаватели. Среди них были и Стивен Ли Рой, и миссис Родригес, и доктор Дэниелла, которая в случае получения студентами травм должна была оказать первую помощь и скоординировать действия остального персонала.

Собрали нас под полем стадиона в просторной комнате перед огромными мониторами, с которых можно было наблюдать, что происходит снаружи. Здесь можно было посидеть на лавочках, попить воды, сходить в уборную и даже перекусить какой-то едой из автомата. Делать этого я бы не рекомендовал никому и поэтому дал оплеуху Шену, который полез за снеками, решив заесть стресс.

— Даже не думай есть эту дрянь! Она тебе не нужна, бро, ты и так справишься, — смягчился я, припоминая, что мой тренер всегда так делал, когда перегибал палку. — Давай лучше понаблюдаем и придумаем стратегию.

Шен кивнул, и, как мне показалось, не обиделся. Терр похлопал его по плечу ободряя.

На центральных экранах под потолком стадиона появились портреты двух студентов: один с серебряного сектора, второй с бронзового. Первый с Печатью Разума, второй — Силы.

Оба парня стояли неподалёку от нас, они неловко переглянулись, и мистер Роджерс пригласил их к платформе подъёмника, пожелал обоим удачи и напомнил, что они Герои, а значит, уже по умолчанию победители.

Через несколько секунд мы наблюдали на экранах, как в центральной части стадиона разверзается пол и из него выезжает платформа с бойцами. Роджерс кратко представил обоих, обозначил позиции противников друг напротив друга на расстоянии десяти метров и скрылся под землю на платформе, на которой они втроём минутой ранее поднимались. Поверхность опять стала ровной, и стадион принял обычные очертания, за одним лишь исключением, что двое бойцов должны были сразиться друг с другом под пытливым взором зрителей.

По трибунам пробежался восторженный гул. Девочки подняли плакаты с именем серебряного мальчика, а парни свистели и кричали брутальное «У! У! У!», отстукивая ногами по полу и выбрасывая вверх кулаки.