Блестящая девочка - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 28

Сделать решающий рывок он" собиралась с помощью Флер Савагар.

Когда такси вписалось в поток машин, Флер не могла спокойно сидеть. Она елозила от окна к окну, перегибалась через Белинду, оборачивалась назад, прижималась лицом к панели из пластика, отделявшей их от водителя. Все грязное, красивое и замечательное.

Нью-Иорк-Сити вполне устраивал ее.

— Детка, я не могу поверить, — говорила Белинда, гася в пепельнице четвертую сигарету. — Не могу поверить, что мы сумели уехать. Боже мой, Алексей взовьется от ярости, когда узнает.

Его дочь — модель! Я бы все отдала, чтобы увидеть его лицо. Он даже актеров считает вульгарными. Но теперь нам не нужны его деньги. Он ничего не сможет поделать. Ох! Осторожней, детка.

— Извини. — Флер убрала локоть. — Смотри, Белинда, смотри, какая красивая улица! И как называется — Восточная Река.

Такси затормозило перед роскошным небоскребом. Флер увидела цифры на стекле над входом и задумалась. Она слышала, как Белинда просила Гретхен снять им что-нибудь скромное на первые несколько месяцев. Но перед ней было совсем не то. Она почувствовала себя не в своей тарелке, когда служащий повез их чемоданы в лифт мимо живых цветов. Она заметила: дешевле, чем от «Джой», здесь никто ничего не носил.

В животе что-то оборвалось, когда скоростной лифт устремился вверх.

А что, если она не справится? Если пробные снимки удались случайно? Лифт остановился, они с Белиндой вышли. Ноги утопали в зеленом напольном покрытии цвета сельдерея. Служащий повел их по короткому коридору.

Он остановился перед дверью, отпер ее и внес чемоданы. Белинда вошла первой, Флер за ней. Она обратила внимание на запах, очень знакомый и… Девушка поглядела через плечо матери и увидела букеты белых роз в полном цвету. Они стояли везде.

— О нет! — воскликнула Белинда тихим придушенным голосом.

У Флер возникло странное чувство, что все это уже когда-то было. Квартира… розы… И Алексей Савагар, выходящий им навстречу со стаканом бренди в руке.

— Добро пожаловать в Нью-Йорк, мои дорогие.

БЛЕСТЯЩАЯ ДЕВОЧКА

Глава 10

Алексей прижался губами к щеке Флер. Она старалась думать о том, как ужасно, что он появился именно сейчас, когда все так хорошо началось, но, почувствовав прикосновение его слегка шершавого подбородка, отвлеклась. Он целовал ее не так, как Белинда.

— Я уверен, ты хорошо долетела, Флер. — Он обвел глазами ее джинсы, заправленные в высокие кожаные ботинки, и старый твидовый блейзер. Неодобрительно выгнул бровь, но промолчал.

— А что ты здесь делаешь? — полушепотом спросила Белинда.

— Странный вопрос, — заметил он по-французски. — Мои жена и дочь вылетают в Новый Свет. Разве я не должен хотя бы сказать им «здравствуйте» на этой земле? — Он обезоруживающе улыбнулся Флер, приглашая посмеяться его шутке.

Губы Флер дрогнули было, но она увидела, как сильно побледнело лицо Белинды, и ей снова захотелось встать на защиту матери.

Девушка взяла ее за руку.

— Я не вернусь назад, Алексей, — сказала она. — Ты не сможешь меня заставить.

Казалось, это заявление его позабавило.

— А почему ты решила, что я буду пытаться вернуть тебя?

Флер почувствовала напряжение Белинды и ободряюще стиснула ее руку.

— Я собираюсь стать моделью у Гретхен Казимир.

Она предложила мне контракт.

— И очень, кстати, великодушный, — сказал он. — Мои адвокаты его изучили, и похоже, что он абсолютно честный.

Флер почувствовала себя в глупом положении.

— Ты знаешь о Казимир?

— Дорогая, я не хотел бы показаться нескромным, но очень мало что способно ускользнуть от моего внимания. И уж конечно, не такое важное дело, как будущее благополучие моей дочери.

— Не верь ему, Флер! — воскликнула Белинда. — Его не волнует твое благополучие!

Алексей вздохнул.

— Белинда, пожалуйста, оставь при себе свою паранойю, не своди с ума нашу дочь. — Он подошел к комоду и поставил недопитую рюмку бренди рядом с белыми розами. — Ну хватит об этом. Давайте я покажу вам апартаменты. Надеюсь, вам здесь понравится, а если нет, подыщу что-нибудь еще.

Флер не сумела скрыть удивления.

— Так это ты поселил нас здесь?

— Отцовский подарок дочери. — Алексей улыбнулся, и на душе у Флер потеплело. — Надеюсь, ты примешь мои наилучшие пожелания успехов в будущей карьере. Я думаю, мне пришло время начать понемногу заглаживать свою вину.

Белинда тихо застонала, ее пальцы конвульсивно сжали руку Флер.

Алексей пробыл в Нью-Йорке месяц. Поскольку Гретхен Казимир сразу вызвала большой интерес пробными снимками своего таинственного открытия, Флер пришлось начать работу почти сразу. Но все свободное время она проводила с Алексеем. Он неожиданно появлялся у них с билетами в театр или на балет, сообщал о заказанном столике в ресторане с такой замечательной едой, что отказаться было просто невозможно. Однажды они даже съездили в Коннектикут, где, по слухам, в одном имении прячется «бугатти» 1939 года.

Белинда взяла с дочери обещание никогда не встречаться с Алексеем наедине. Флер хотела возразить, но что-то в лице Белинды удержало ее. Она согласилась. И хотя Белинду никогда не приглашали, она все равно ходила с ними везде, молча куря сигарету за сигаретой. Все чаще Флер ловила себя на том, что ей хочется оставить Белинду дома. Но потом ее начинало грызть чувство вины. Белинда думала, что дочь забыла о годах, когда по вине Алексея они жили отдельно. Но Флер не забыла. Даже весело смеясь какой-нибудь шутке Алексея, пробуя лакомый кусочек, который он передавал ей на своей вилке, она помнила, В конце концов Флер поняла, что Белинда права не во всем, что касается Алексея.

Например, она была уверена, что отец станет возражать против ее карьеры модели.

Однажды днем у Белинды выпала из, зуба пломба, и ей пришлось срочно отправиться к зубному врачу. Пока она была там, позвонил Алексей и сказал, что вечером улетает в Париж и хотел бы с ней попрощаться. Флер понимала: не очень честно нарушить обещание, данное матери, но все же она согласилась встретиться с ним. В парке.

Она уже не раз пыталась выяснить у Алексея, почему он отослал ее из дома. Но он всегда умудрялся уходить от темы. На этот раз Флер прямо задала вопрос.

— Это была детская ревность, — сказал Алексей, гладя ее по ладони. — Я был человеком средних лет, жена на двадцать лет моложе, я был сильно влюблен в нее и боялся, что ты займешь мое место в ее сердце. Поэтому, как только ты родилась, я заставил тебя исчезнуть. У меня были деньги, а значит, и власть, дорогая.

Никогда не недооценивай этой власти.

— Алексей, но ведь я же была крошечным младенцем. — Флер смотрела себе на колени, не уверенная, что удержится и не заплачет. — Как ты мог так поступить с ребенком?

— Да, согласен, я зашел слишком далеко. Мне кажется, я понимал это уже тогда. Смешно, правда? Мой поступок отдалил твою мать от меня гораздо больше, чем мог это сделать ребенок.

Даже появление Мишеля ничего не изменило. — Он поцеловал ладонь Флер, прижавшись губами, как сделал бы любовник. — Я не прошу меня простить, дорогая, кое-что простить невозможно, но прошу тебя отвести мне хотя бы маленькое местечко в твоей жизни, прежде чем станет слишком поздно для нас обоих.

Он полез в карман, вынул платок, поднес его к носу девушки и дал ей высморкаться, как ребенку. Рассказ Алексея отличался от рассказа Белинды. Но Флер так хотелось иметь отца, что она не обратила на это внимания.

— Я прощаю тебя, папа, — проговорила она, хотя и не до конца искренне.

Когда Алексей вернулся в Париж, Белинда ожила. Она весело смеялась, принимала приглашения и перестала курить без остановки. В киосках появилась первая фотография Флер на обложке, и Белинда купила две дюжины экземпляров и разложила во всех комнатах. С ее фотографией журнал продал самый большой тираж за всю свою историю. Карьера Флер взлетела кометой. Белинда стала поговаривать о Голливуде.