Синайский мираж - Тамоников Александр Александрович - Страница 43

– Что ж, я готов. – Терко решительно поднялся.

– Это к чему же именно? – глянул на него Богданов.

– Доставить сюда Гюрзу, – спокойно пояснил Терко. – Упакованного, перевязанного красивым бантиком. Правда, тут мне понадобятся помощники. Думаю, двух человек хватит.

– Я, – сказал Максум.

– И я, – проговорил Фарис. – Это наша война.

– Оно так получается, что и наша тоже, – возразил Рябов.

– Не спорьте, – вмешался Богданов. – Значит, Степан, Максум и Фарис. Задание, думается, вам понятно. К рассвету вы должны вернуться. Живыми, целыми и с подарком.

– Вернемся, – пообещал Терко. – Что нам, молодым да неженатым? А, хлопцы? Вы не забыли прихватить отдельного коня для поклажи? – он глянул на Фариса и Максума.

Египтяне ничего не сказали, а просто встали, подошли к своим лошадям и вскочили в седла. Они были готовы вернуться в поселение Гюрзы, пленить его и к рассвету вернуться обратно.

Очень скоро мягкий, заглушаемый песком перестук копыт утих, и ничего, кроме извечного ночного пения пустыни, больше слышно не было.

– Куда это они? – спросила Анастасия у спецназовцев.

– Они скоро вернутся, – отозвался Муромцев. – И не одни, а с подарком.

Глава 21

У Гюрзы было прекрасное настроение, и тому имелся повод. Шутка ли – за самое короткое время он неслыханно разбогател! Вначале он получил щедрый задаток деньгами, а потом еще и золото! Причем почти задаром, потому что разве это работа – взять в плен пятерых невооруженных людей? К тому же среди них были две женщины, а уж это совсем простое дело для такого воина, каким считал себя Гюрза.

Правда, он совсем не ожидал, что этих пятерых людей будут охранять. К тому же это была вооруженная охрана, и вдобавок очень храбрая и умелая. В том ночном бою у мертвого оазиса полегло немало людей Гюрзы, прежде чем и сами охранники также были убиты. Ну да что – люди? Людей Гюрза не жалел – ни своих, ни чужих. Людей в пустыне много, и каждый человек рад служить ему. А кто не рад, того Гюрза в два счета заставит служить ему. Потому что знает, как можно заставить человека подчиняться.

Нет, что ни говори, а этот американец Ник оказался деловым человеком. Хотя, может, он был и не американцем, а кем-то другим – до этого Гюрзе не было никакого дела. Главное было – деньги и золото. Особенно, конечно же, золото. Ох как не хотел американец расставаться с золотом! Гюрза просто-таки кожей ощущал его нежелание! Но куда было деваться этому американцу? У Гюрзы было множество возможностей, чтобы заставить Ника отдать золото, и американец это прекрасно понимал.

Ну а теперь все позади. Деньги и золото у Гюрзы, американец отбыл из поселения вместе с пленниками. И это было хорошо, потому что Гюрзе не нужен был в поселении ни сам американец, ни его пленники. Ник забрал их с собой, и это его дело. А Гюрза о них уже и не помнит. Он обменял их на золото и сразу же о них забыл. Не нужны Гюрзе ни пленники, ни американцы – никто, потому что в этих местах хозяин – сам Гюрза. Он здесь власть, сила и суд. И он не желает делиться властью ни с кем. Был американец, после него у Гюрзы остались деньги и золото – и это хорошо.

И потому он желает устроить для себя праздник. Прямо сейчас, этой же ночью! Настоящий праздник, праздник по-арабски, в шатре, с изысканной едой и двумя прелестными юными гуриями! Это будет праздник, достойный победителя. Он, Гюрза, и есть победитель. А кто может запретить победителю праздновать? Кто ему в этом может помешать?

Сегодня Гюрзе не нужна даже стража. Когда при нем две прелестные гурии, стража будет лишней. Ступай прочь, стража! Разве ты не видишь – твой хозяин и повелитель празднует?

…До поселения Терко, Фарис и Максум добрались быстро – ночь не успела еще уступить свои права утру. Огромная луна скатилась к горизонту и стала еще больше, но при этом света она давала уже меньше. И это было на руку Терко, Фарису и Максуму: в темноте, как известно, лица не различить.

– Будешь нас прикрывать, – сказал Фарис Степану. – Не надо тебе открыто показываться в поселении. Мы сами…

– Так ведь луна почти скрылась, – возразил Терко. – Кто может разглядеть мое лицо? Тем более я в гутре…

– А если с тобой кто-то заговорит? – спросил Фарис.

– Ты и в гутре, и в темноте – чужеземец, – добавил Максум. – Не обижайся, но это так.

– Да я и не обижаюсь, – сказал Терко. – Но знайте: в случае чего я – рядом. Буду следовать за вами как тень.

– Это само собой, – серьезно ответили Фарис и Максум.

Стараясь ступать неслышно и оставаться незамеченными, Максум и Фарис спустились в поселение. Впрочем, они не слишком опасались, что их кто-нибудь заметит. Например, их заметит охрана, которая, конечно же, должна быть в поселении, – так и что с того? На Максуме и Фарисе была арабская одежда, сами они были арабами. А в темноте – лица не распознаешь. И потому для них сейчас было главным разузнать, где Гюрза. А дальше – действовать в зависимости от обстановки и ситуации.

Никого не встретив, Фарис и Максум дошли почти до самого центра поселения. Здесь, в центре, они сразу же обратили внимание на богатый шатер. Внутри шатра светился огонек и слышался смех – мужской и женский. Фарис и Максум переглянулись. Для них, арабов, было очевидно: богатый шатер – это праздник. Огонь и смех внутри шатра – еще одна примета праздника.

А дальше уже были чисто логические рассуждения. Вряд ли этот праздник мог обойтись без участия главного человека в поселении – самого Гюрзы. Шатер-то вон какой богатый! У кого еще мог быть такой шатер? Только у Гюрзы. Да и кто в поселении стал бы праздновать без позволения Гюрзы? Причем в самом центре поселения, в богатом шатре, где и огонь, и женский смех… А значит, Гюрза где-то совсем близко. Может, он и не в шатре, но совсем рядом. Надо только выяснить, где он на самом деле. И тогда…

– Почему у шатра нет никакой охраны? – недоуменно спросил Максум. – Должна быть охрана… Неужто Гюрза так беспечен?

– Здесь он считает себя наместником Аллаха, – ответил Фарис. – Кого может бояться наместник Аллаха?

– Может, оно и так… – в раздумье произнес Максум, но не договорил, потому что к ним подошли четыре вооруженных человека. Скорее всего, это была охрана.

Заметив охранников, Фарис и Максум не сделали ни единого лишнего движения, которое могло бы их выдать. Они все так же спокойно стояли и издалека смотрели на богатый шатер со светом и раздающимися из него голосами. Всем своим видом Максум и Фарис старались показать, что они люди здешние, и потому им опасаться нечего и некого. И охранники в это поверили. Они даже не стали близко подходить к Максуму и Фарису, лишь покосились на них и собирались уже идти дальше, но Фарис неожиданно их окликнул:

– А что, братья, не нужны вы сегодня Гюрзе?

– А для чего мы ему? – отозвался один из охранников. – Этой ночью у него другая охрана! И заменить мы ее никак не сможем!

Охранники рассмеялись, вместе с ними засмеялись и Фарис с Максумом.

– Вы бы тоже шли по домам, – сказал один из охранников. – Гюрза если увидит вас, то рассердится.

– Так ведь хочется понаблюдать за хозяйской радостью хоть издали! – весело ответил Фарис. – Когда еще будет такая возможность?

Охранники опять засмеялись и пошли дальше.

– Гюрза – здесь, – сказал Максум. – И он один. Те две женщины не в счет.

Для верности они подождали еще несколько минут. Охранников уже не было видно, луна почти скрылась. Фарис тронул Максума за руку. Тот извлек нож из-под одежды, а Фарис – короткий автомат. Неслышно, будто две тени, они скользнули к шатру и осмотрелись. Никого поблизости они не увидели. Максум взмахнул ножом и располосовал шатер почти до середины. Тут же бросился в прореху. Вслед за ним в шатер точно так же проник и Фарис.

Все случилось неожиданно – на что Фарис с Максумом и рассчитывали. Испуганные, полуобнаженные женщины не успели даже вскрикнуть. Одним точным движением Максум и Фарис зажали им рты, а другим движением – нажали на их шеях тоненькие жилки. Обе женщины прерывисто вздохнули и замерли. Нет, Максум и Фарис их не убили – они не убивали женщин. А просто на какое-то время лишили их сознания. Без этого было не обойтись. Женщины, испугавшись, обязательно подняли бы крик, на который сбежалась бы половина поселения.