Армия короля Франции (ЛП) - Элари Ксавье - Страница 14

Деятельность графа Артуа в Аквитании оставила лишь отрывочные документальные следы. Тем не менее, в двадцати или около того сохранившихся актах мы видим его прежде всего как военачальника, приказывающего такому-то и такому-то барону или городу направить контингент в армию. Так, 5 мая 1296 года Роберт д'Артуа попросил бальи Ажена прислать ему 200 пеших сержантов (100 арбалетчиков, 100 копейщиков) в Мон-де-Марсан в течение пяти дней. Но он также выступал в качестве лейтенанта короля, отдавая приказы королевским офицерам (сенешалям, виконтам и т. д.), улаживая местные конфликты и предоставляя королевскую защиту религиозным учреждениям, таким как аббатство Муассак. К нему обратились жители Каркассона, подозреваемые инквизицией в ереси и он попросил сенешаля Каркассона отложить их арест. По его настоянию консулы города Сарла уступили право сбора пошлины на дороге монахам-кордельерам (францисканцам) города. Исследование этой темы необходимо продолжить, но то, что нам известно о деятельности Роберта д'Артуа, позволяет предположить, что он широко использовал предоставленные ему полномочия[94].

Однако следует подчеркнуть один момент. В этот период капетингские принцы были исключительно верны королю. Карл Анжуйский был единственным, кто посвятил себя личному проекту. Два поколения спустя Карл де Валуа попытался пойти по его стопам, планируя повторное завоевание Константинополя, а затем претендуя на императорскую корону на Западе. Но в отличие от Карла Анжуйского, которого Людовик IX скорее терпел, чем поощрял, каждый шаг Карла де Валуа, похоже, направлялся Филиппом Красивым. Другие принцы казались довольными своим положением и ролью, которую глава семьи готов был им отвести. Несмотря на несколько попыток выйти из под контроля со стороны короля, Роберт I д'Артуа и Альфонс де Пуатье так и остались в политической орбите Людовика IX, как и Пьер Алансонский и Роберт Клермонский, которые были еще более осторожны. Наиболее удивительным является случай Роберта II д'Артуа, выдающегося полководца, который, похоже, не имел собственных амбиций, хотя его харизма и военные таланты могли бы принести ему какую-нибудь корону, например в Империи. В частности, в период с 1282 по 1291 год он осуществлял реальную власть на юге Италии, в том что осталось от Сицилийского королевства. Но нет никаких указаний на то, что у него была мысль, надежда или план приобретения собственного княжества в пределах анжуйских владений. Мог бы он планировать захват Константинополя, оставленного латинянами в 1261 году? Надо сказать, что, как и другие капетингские принцы его времени, он был предан делу короля и верен царствующей династии. Его стремлением было служить.

Коннетабль Франции

Наряду с принцами, которые были связаны с королем кровными узами и инвеститурой, которую он им давал, стоят великие офицеры. Термин офицер не должен вводить в заблуждение. В то время он относился ко всем, кто находился на службе у короля, кто занимал должность, а не, как сегодня, к воинским званиям в армии. Бальи и сенешаль — это офицеры. В том смысле, в котором мы понимаем это слово сегодня, в королевских армиях не было офицеров как таковых, за исключением, высших, великих офицеров: коннетабля Франции, маршалов Франции, магистра арбалетчиков.

Во времена первых Капетингов, в XI веке, коннетабль был, прежде всего, членом ближайшего окружения короля. Сomes stabuli, "граф конюшни", преобразовавшийся в connétable, отвечал за лошадей короля и его свиты. Лишь постепенно коннетабль утратил эту придворную функцию и получил командование над королевской армией. Роль коннетабля напоминает роль начальника штаба, осуществляющего контроль над армией как социальным организмом, а не как боевой силой. Коннетабль, которому помогали маршалы, прежде всего, отвечал за материально-технические аспекты кампании: выплату жалования солдатам, снабжение провизией и походный порядок армии. Коннетабль, маршалы и магистр арбалетчиков составляли своего рода постоянный штаб, способный в случае необходимости быстро собрать армию в походный порядок. Все они были частью Королевского Двора (Hôtel, Отеля), и почти постоянно окружали короля, даже в мирное время. Когда армия была в походе, коннетабля сопровождала небольшая группа администраторов, архивы которой, к сожалению, если они вообще существовали как таковые, полностью исчезли — несомненно, они хранились в Счетной палате, которая сгорела в 1737 году. Не позднее середины XIII века в подчинении коннетабля появились "сержанты с жезлами" (sergents à masse), которые были похожи на королевских сержантов и отвечали за выполнение его приказов или распоряжений[95].

Как правило, коннетабль подчинялся назначенному королем главнокомандующему армии. В отсутствие короля и принцев коннетабль мог сам возглавить кампанию, как это сделали Рауль де Клермон в 1294 году в Аквитании и Гоше де Шатийон в 1303–1304 годах во Фландрии. Но это были довольно редкие случаи. Сам Рауль де Клермон был поставлен под начало Карла де Валуа в 1300 году, затем Роберта д'Артуа в 1302 году. Значение коннетабля было немаловажным, тем более что его эффективная роль не ограничивалась военными обязанностями. Коннетабль заседал в королевском Совете, и все последующие обладатели этой должности играли определенную роль в правительстве Капетингов, выполняя всевозможные миссии, и часто на переднем крае.

В конце XIII века коннетабль всегда назначался из высшего дворянства. Жиль Коричневый, назначенный Людовиком IX, был единственным коннетаблем происходившим не из королевства Франция (он был уроженцем графства Эно). По словам Жуанвиля, Людовик отличал его за его набожность[96]. Он также был хорошим воином и последовал за Робертом де Бетюном, в составе армии Карла Анжуйского, для завоевании Сицилийского королевства (1265). Эмбер де Божё был коннетаблем примерно с 1270 по 1285 год (не позднее). Его преемником стал Рауль де Клермон, коннетабль с 1285 по 1302 год. После его гибели при Куртре, он был заменен Гоше де Шатийоном, который занимал этот пост до своей смерти в 1329 году. У этих трех дворян было очень схожий статус. Божё и Шатийон были кузенами Капетингов. Рауль де Клермон, сеньор де Нель, происходил из династии древних графов Клермон-ан-Бовези. Служба и близость к королю уже были прочно закреплены в их семьях. Дядя Эмбера Гумберт де Божё был коннетаблем в 1248–1250 годах и погиб во время Египетского крестового похода. Отец Рауля де Клермона, Симон, был регентом французского королевства вместе с аббатом Сен-Дени в 1270, 1283 и 1285 годах, а дальний родственник, Рауль, граф Клермон-ан-Бовези, был коннетаблем при Людовике VII. Сам Рауль, до своего назначения коннетаблем, был с 1278 года камергером Франции. Его брат Ги, маршал Франции, погиб сражаясь рядом с Раулем в битве при Куртре. Что касается Гоше де Шатийона, сеньора де Креси, а затем графа Порсьена, то он был двоюродным братом трех братьев де Шатийонов, Гуго, графа Блуа, Ги, графа Сен-Поля и виночерпия Франции, и Жака, сеньора де Лёз, которые были дядями супруги Филиппа Красивого, Жанны Наваррской, и единоутробными братьями Роберта д'Артуа. Сам Гоше был первым коннетаблем Шампани. Старые семейные связи с Капетингами, традиция служить королю, богатый военный опыт — вот те общие моменты, которые объединяли сменявших друг друга коннетаблей.

Престиж должности и знатное происхождение объясняют разнообразие задач, которые ставились перед коннетаблями. Эмбер де Божё следовал за Филиппом III во всех его экспедициях и погиб во время Арагонского крестового похода, но его также направляли с миссией в Наварру. Рауль де Клермон был лейтенантом короля в Аквитании в 1287, 1293–1294 годах и губернатором графства Фландрия в 1297–1300. Гоше де Шатийон был, вероятно, тем, чья деятельность была наиболее разносторонней: его роль была решающей в месяцы после Куртре, как в военном отношении (охрана границ королевства), так и в дипломатическом(переговоры, которые все еще продолжались с фламандцами). Филипп Красивый был очень уверен в дипломатических способностях Гоше, поскольку отправил его к Бонифацию VIII, когда конфликт с Папой достиг своего пика. Коннетабль был настолько эффективен в своих различных миссиях, что его сеньория Шато-Порсьен была возведена, в 1303 году, в ранг графства — исключительное отличие. После окончания войны с фламандцами Гоше утвердился при дворе Филиппа Красивого, в том числе и в Парламенте, одним из магистров (maîtres) которого (мы бы сказали, одним из председателей) он стал в 1306 году. Тем не менее, он продолжал участвовать в военных предприятиях, а именно дважды под началом принца Людовика, военную подготовку которого он таким образом завершил. Вдвоем они подавили восстание в Наварре (1307 г.) и отбили желание у города Лиона выйти из-под контроля Капетингов (1310 г.). В последние годы правления Филиппа Красивого и при его преемниках Гоше, конечно же, участвовал во всех походах армии Франции, несмотря на то, что ему было уже более шестидесяти лет (он родился в 1249 году). Гоше де Шатийон  умер только в 1329 году, в начале правления пятого короля, которому он служил в качестве коннетабля[97].