Очень Большой Лес. Том 1 - Головачев Василий - Страница 14

Приземистый что-то проговорил. Его жердеобразный спутник заржал, с силой пнул «баобаб», проделывая в его опухолевидном стволе пролом, из которого брызнула не жидкость, а струйка белого пара.

Африканцы оглядели опушку леса, не заметив Максима, успевшего спрятаться за стволом «клёна», и направились к излучине реки, помахивая мачете. При этом они то и дело сшибали попадавшиеся на пути головки-свечки «рогоза», практически не отличимого от болотных растений на Земле, ошибочно называемых камышом. В этом не было никакой нужды, «камыш» не мешал африканцам двигаться, но, судя по всему, их просто забавлял процесс рубки чёрно-желтых «голов» «рогоза», равно как и рубка всего, что попадалось под руку. Один раз высокий даже рубанул по тонкому стволику «берёзки», тихо упавшему в траву. При этом Максиму показалось, что «берёзка» издала слабый вскрик, хотя, скорее всего, это было только эмоциональное ощущение, покоробившее душу майора.

Проследив за движением обоих негров, он решил выяснить, кто ещё расположился на полуострове возле вертолёта. Оттуда изредка доносились голоса, треск, металлические скрипы и звон.

Стало окончательно ясно, что не только Максима перенесло в мир большого леса, но и боевиков, захвативших в Баире археологов, и покровителей банды, прилетевших к ним на вертолёте. В связи с этим у Максима родилась надежда на встречу со своими бойцами, пусть даже их и разбросало по округе при перемещении в иное измерение.

Он пожалел, что оставил рацию вместе с костюмом в разбитом «яйце». Можно было ожидать, что пришедшие в себя бойцы (дай бог, чтобы все остались живы!) начнут вызывать командира.

Тенью перебежав открытое место к перешейку, он протиснулся сквозь стену «тростника» и в привычном ритме пересёк половину расстояния до центра полуострова, оставаясь невидимым и неслышимым для его обитателей. Засел в кустах, вглядываясь в просветы между раскидистыми «ивами», образующими шарообразные кроны зеленовато-жёлтого цвета.

Вертолёт полностью всё ещё не был виден, зато в поле зрения появилась корма катера, наполовину вытащенного на берег.

Чуть выше катера возвышалась палатка, а рядом стояли два шалаша, срубленные из «ивовых» стволов и кустарника. Перед палаткой дымил костёр, над которым один из негров поворачивал металлический прут с нанизанной на него, как на вертел, тушей небольшого животного. Ветерок принёс запахи горелого мяса и обуглившейся шерсти.

Из палатки выбрался ещё один африканец, настоящий гигант двухметрового роста, обладавший широченными плечами. В руке он держал нечто вроде термоса. Подойдя к негру-повару, он брызнул на тушу (судя по копытцам, это была либо косуля, либо небольшой оленёнок) из термоса. Костёр зашипел, покрываясь дымками. Очевидно, в термосе был спирт или какой-то алкогольный напиток.

Ещё один африканец вылез из шалаша, продирая глаза, что-то проворчал.

Ему кинули термос.

Так как больше никого возле стоянки африканцев не было видно, Максим сместился левее, к вертолёту, рассчитывая увидеть археологов. Но и возле вертолёта никого, кроме двух негров и белого (очевидно, пилота), не было. Все трое возились под хвостовым пилоном воздушной машины, занимаясь его ремонтом.

Только теперь Максим обратил внимание на многочисленные невысокие, в полметра высотой, холмики свежей земли, разбросанные по всей поляне. Выглядели они кротовыми кучами, только диаметр холмиков был не меньше двух метров, а некоторые достигали и десяти.

Он ужом скользнул к катеру, раздвинул траву и увидел на берегу, рядом с грудой растерзанных ящиков, девушку в жёлто-коричневом полевом костюме. Она сидела на бугорке, обняв колени, и безучастно смотрела на воду.

Сердце прыгнуло в груди.

Максим узнал незнакомку: это была Вероника Соловьёва, племянница президента, цель группы, заброшенной в Баир для спасения российских специалистов из рук боевиков «Союза освобождения Африки».

Из небольшой рубки катера выглянул парень в камуфляже, смуглолицый и бородатый, скорее всего, араб или какой-нибудь метис, крикнул что-то девушке.

Она не ответила.

Парень закричал громче, ломая слова английского языка.

Максим понял, что боевик требует, чтобы пленница поднялась на борт катера.

Видя, что на его крик реакции не последовало, араб выругался, спрыгнул на песок, подбежал к девушке и грубым рывком за плечо поставил её на ноги.

В груди похолодело: первой мыслью Максима было метнуть нож, схватить девушку и попытаться убежать. Но эту идею он усилием воли отогнал. Далеко убежать он бы не смог, да и других пленников не смог бы освободить. Надо было действовать иначе, подождать ночи и лишь потом атаковать. А пока что оставалось сидеть тихо и вести разведку. Спокойно, майор, ещё не вечер, они тут, очевидно, чувствуют себя в безопасности, этим и воспользуемся.

Максим дождался, пока африканец уведёт девушку в трюм катера, и пробрался к катеру с другой стороны.

На реку никто из хозяев катера не смотрел. Можно было просто нырнуть в воду и спокойно уплыть…

Глава 9

Браной по бране

Начальник 4-го Управления ГРУ генерал-лейтенант Скорь слыл человеком жёстким и решительным, но даже он побаивался командующего ГРУ генерал-полковника Колесниченко, способного одним взглядом осадить оппонента. При этом Колесниченко выглядел мягким интеллигентом, лицо генерала всегда было чисто выбрито, а глаза смотрели на людей с выражением бесконечного терпения и добродушия. Кроме тех моментов, когда он вынужден был смотреть иначе.

Вот и сейчас, вызвав начальника 4-го Управления, он ничем не показал своего недовольства, оставаясь до поры до времени застенчиво-вежливым и приветливым. Но взгляд его бледно-голубых глаз был таким конкретным, что Скорь поёжился и встал чуть ли не по стойке «смирно».

– Товарищ генерал-полковник…

– Садитесь, Геннадий Дмитриевич, – кивнул на стулья хозяин кабинета. – Не до церемоний. Есть новости?

Скорь кое-как уместился за небольшим столиком.

– Наши спецы… то есть парни федералов, попавшие в состав комиссии Совбеза, обследовали местность в районе высадки ДРГ, но ничего интересного не обнаружили, кроме разве что двух десятков странных ям в земле, происхождение которых неизвестно.

– Это всё?

Скорь помолчал.

– Радиации нет, других следов тоже нет, от лагеря археологов остались две палатки… эксперты пришли к единому мнению: высадка десанта НЛО.

Колесниченко усмехнулся.

– Значит, мне так и доложить президенту? Мол, ваша племянница захвачена инопланетянами?

Геннадий Дмитриевич сжал каменные губы.

– Есть другое мнение… но оно не менее фантастично.

– Чьё?

– Полковник Савельев поделился информацией с физиком из Курчатовки, Карапетяном…

– Он имел на это право?

Скорь поколебался несколько мгновений.

– В принципе я дал задание разобраться… Сергей Макарович проявил инициативу.

– Вы понимаете, что произойдёт, если слухи о нашей операции в Баире станут достоянием общественности?

– Не станут, – боднул воздух мощным лбом Скорь. – Карапетян привлекался нами для консультаций в операциях по полигонам как спец по ядерным процессам. Савельев за него поручился.

Колесниченко пожевал губами, разглядывая глыбистое лицо начальника 4-го Управления, но продолжать упрекать генерала не стал.

– Что говорит этот ваш… специалист?

– Я вызвал его на всякий случай, он ждёт в моей приёмной вместе с Савельевым.

Директор ГРУ качнул головой.

– Предусмотрительно, Геннадий Дмитриевич. Что ж, в таком случае пригласите обоих ко мне.

Скорь достал айфон, коснулся панельки пальцем, сказал негромко:

– Паша, пригласи ждущую меня пару в кабинет Виктора Афанасьевича.

Полковник Савельев и его спутник вошли в кабинет через три минуты. Командующий корпусом ССН выглядел бесстрастным, седой физик из Курчатовского института казался смущённым, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Их усадили за стол напротив Скоря. Колесниченко оглядел обоих визитёров, сказал тихим интеллигентным голосом: