Ложь (СИ) - Борзакова Надежда Марковна - Страница 27

Глава 16

Вот он, его дом. Каким-то чудом я добралась до него, хотя мчалась не разбирая дороги и сумела затормозить за миллиметр от заднего бампера, припаркованного у парадного автомобиля. Только сейчас я заметила остановившийся чуть позади седан из которого высыпали те самые парни, что защитили меня от Дерека всего несколько часов назад. В кармане шорт не переставая вибрировал телефон, но мне было не до него.

— Вика! Что случилось?! — навстречу мне из парадного выбежал Артем.

— Как ты мог? — заорала я, вцепившись в его футболку, — Ты разве не понимал, что уничтожишь меня? Разве не понимал…. Я ведь любила тебя, я так тебя любила, а ты….

Он резко выдохнул как от удара в солнечное сплетение. Качнулся — если б я не продолжала судорожно сжимать ткань его футболки, то возможно и упал бы.

— Что…

— И папа, — я уже не могла остановиться. Впервые за много-много лет не контролировала себя. Будто истерика единственный способ выбраться из черной дыры предательства, поглощающей меня, — Вы уничтожили меня!

Сильные руки оторвали меня от земли и притиснули к его груди. Артем что-то крикнул своим людям и потащил меня в парадное. Ступеньки, лифт, его квартира…. Мужчина усадил меня на диван в зале, сам опустился на корточки напротив. Посмотрев в его глаза я содрогнулась увидев открытую рану отчаяния, зияющую на их дне.

— У меня выхода не было, Вика, — хрипло выдавил он, — Все слишком далеко зашло.

— Ты мог рассказать мне правду!

— Не мог, — он покачал головой, — Ты бы тогда осталась. И могла пострадать…

— Да мне было бы лучше умереть!

— За того, в чью неверность ты так легко поверила?

— Я…. Я поверила! — я вскочила на ноги, — Да мне я была ребенком….

И он тоже был, вопреки всему, всего лишь мальчишкой, который боялся за любимую и защитил ее как мог. А я так легко поверила. Ослепнув от оживших страхов не сумела разглядеть, что их появление было всего лишь иллюзией, умело вызванной тем, кто слишком хорошо меня знал. Потом сдалась своей боли не попытавшись разобраться во всем. И сбежала так быстро, как только могла. Если бы только задержалась еще немного — на несколько дней, не дольше… Если бы хоть раз зашла на его страницу или связалась бы хоть с кем-то…. Если бы…

Только вновь почувствовав руки Артема на своем теле я поняла, что задыхаюсь от рыданий. Что воздух слабыми толчками с трудом прорывается сквозь комок в горле в будто тисками сжатую грудь. Артем что-то говорил мне. Я видела это по движению его губ, ведь слова поглощал гул в ушах. Мы сидели на полу, я у него на руках.

— Чт-о же я…Что ж-е я нат-во-ри-и-ла-а, Те-о-ома, — я ухватилась за его предплечья. Пальцы были слабыми и не слушались. Дрожали, как и я вся, как мы с ним. Артем тоже плакал. Слезы одна за другой исчезали в чуть отросшей щетине. Его боль была осязаемой, соединялась с моей и становилась невыносимой. Я зажмурилась, спрятала лицо на лихорадочно вздымающейся широкой груди. Артем прижал меня крепче. В который раз включился мой телефон. Вытащив его из кармана, отбросила прочь и он гулко стукнулся об пол. Артем чуть передвинулся.

— ….со мной, да. Нормально все, я позабочусь о ней, — услышала я и подняла голову. Мужчина прервал соединение и осторожно положил телефон на диван.

— Вика, не плачь, — ледяная ладонь легла на мою щеку, — я прошу, не плачь опять из-за меня….

Кажется, он все время повторял именно это. Прервавшись только для того, чтоб ответить на звонок, ускользнувший от моего внимания. И вдруг его губы нашли мои. Вжались в них и должны бы окончательно перекрыть остатки воздуха, ведь я дышала ртом. Но вместо этого наполнили меня им — таким жарким и прохладным одновременно. Со вкусом мяты и лимона и с его вкусом. Тем, по которому исстрадалось все мое существо. Реальность съежилась до его рук и губ, запаха, тепла… О, пусть бы так и оставалось. Пусть бы в целом мире остались только мы!

Взяв на руки, Артем отнес меня в спальню. Грохнула дверь. Мы почти упали на прохладные простыни. Не разрывая поцелуя, ударяясь зубами, переплетаясь языками, дыша друг-другом.

Подмяв меня под себя, Артем одним рывком разорвал тонкую ткань моей ночнушки. Жадные, горячие ладони сжали грудь, провели по талии к бедрам. Наткнулись на тонкое кружево белья и нетерпеливо порвали и его.

Я забралась руками под футболку, к коже. Жадно водила по спине, сминая твердые, как камень мышцы.

Артем сдернул ее с себя и с хриплым стоном вновь приник к моим губам. Скользнул языком в рот с таким голодом, будто прошла не секунда, а вечность. Как и для меня…

Горячая ладонь накрыла промежность. Пальцы скользнули между успевших насквозь промокнуть губок. Обвели вход и толчком проникли внутрь, выбив из груди стон.

Стал резко двигать ими там, а большим нашел пульсирующий клитор. Надавил, обвел по кругу…

— Артем…, - ахнула, вцепившись в его плечи.

Дрожа от желания и нетерпения. Истосковавшееся, исстрадавшееся по этому мужчине тело, плавилось от желания ощутить его внутри.

Приспустив штаны вместе с боксерами, Артем высвободил член. Широко раздвинув мне ноги, еще раз провел рукой по налившимся губкам. Навалился сверху, опершись на локти. И одним мощным толчком погрузился в меня на всю длину. Помедлил, давая привыкнуть к размеру.

Как раньше, как тогда, давным-давно.

Я повела бедрами, оплела ногами его за талию, притягивая ближе. Еще ближе, еще…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Горячая ладонь сжала томительно ноющую в жажде касаний грудь. Губы обхватили горошинку соска. Горячий язык обвел ее по кругу.

Обхватив ладонями его лицо, потянула к своему. Нашла губы. Прикусила нижнюю, втянула в свой рот под рычащий стон.

Вновь толкнулся внутри. И вновь. Медленно, мучительно медленно. Хрипло зарычал, теряя контроль и стал двигаться в нарастающем ритме.

Вихрь внизу живота закручивался в тугую горячую спираль. Реальность исчезала, растворялась в охватившем нас урагане желания.

Оргазм взорвался внутри. Будто сквозь вату услышала собственный крик. С хриплым рыком, Артем вошел до самого конца, вдавив меня собой в матрац. Член неистово запульсировал внутри, будто растягивая охватившее меня наслаждение…

Я проснулась от звука собственного пульса в ушах не успев досмотреть, к счастью, какой-то жуткий сон. Чем именно он страшен уже не вспомнить, но в том, что был именно таким я не сомневалась. Тяжелые веки не желали подниматься, будто налитая свинцом голова болезненно пульсировала и секунду я не понимала, где нахожусь. А потом Артем прижал меня к себе еще крепче и чувства вернулись. Тепло его тела, на котором я лежала почти полностью, окутавший меня запах — теплый и родной, тихий шелест медленного и глубокого дыхания крепко спящего Артема.

Воспоминания тоже вернулись и снежной лавиной обрушились на плечи. И так воспаленные глаза защипало, я закусила губу. Потом принялась осторожно выползать из рук мужчины. Не смотря на невесть откуда взявшуюся слабость у меня вышло выбраться так, чтоб его не разбудить.

На носочках пройдя в ванную я едва не ахнула узрев в зеркале растрепанную девицу с опухшим от слез лицом. С этим жалким видом не вязались лишь глаза — те сияли из-под отекших и покрасневших век. Светились от счастья — невозможного, учитывая все случившееся.

Я залезла в душевую кабинку и сделала воду еле теплой. Возникшая было дрожь очень быстро сменилась неким подобием бодрости. Несколько раз сменив температуру воды с прохладной на теплую, я вымыла голову. Потом вытерлась и высушила ее феном, выглядящим так, будто им никогда не пользовались. Мелькнула мысль, бывали ли здесь женщины. Вполне возможно, и что с того?

Еще несколько раз умывшись холодной водой я решилась оценить результат. Он казался важным настолько, будто бы сумев стереть с лица последствия слез можно стереть из жизни их причины. Что ж, с укладкой, которую я делала с помощью пальцев почти на автомате и уже не такими красными и опухшими веками я выглядела чуть лучше. Жаль только…