Дракон. Дракон цвета крови (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 1

Гончарова Галина Дмитриевна

Дракон-1. Дракон цвета крови

Пролог

Бывают моменты, когда ты летишь на крыльях. Любви, удачи, победы...

Я точно знаю - бывают.

Но бывают и моменты, когда ты падаешь, падаешь, падаешь... и неважно, что ты сейчас твердо стоишь на ногах, а не находишься в кабине лифта. Ты - падаешь в бездонную черную яму.

Или - в зрачки другого человека.

Сегодня со мной это уже третий раз.

- Зая, ну ты понимаешь, так получилось...

Понимаю.

Что я понимаю?

С утра я поняла, что весь мой опыт, все таланты, умения и навыки - ничтожны перед деньгами, связями и истериками. Да, вот так.

Мишка, хозяин клуба, в котором я работаю, очень долго извинялся. И в глаза мне не глядел принципиально. Потом уж, со злостью хлопнул бокал коньяка и рявкнул от души.

- Зойка, какого х... эта дура тебя просто приревновала, вот и все!

- Мишка, тебе чем поклясться!? Я даже повода не давала!

- И плевать, что тебе ее пузырь сорок лет не нужен! Хватит и того, что ты ему улыбнулась. Целых два раза.

- Я ему кажется, просто сказала, что жена сейчас освободится...

Означенного "пузыря" я почти не помнила - к чему? Это своих подопечных я запоминаю надолго и всерьез, а их родственников фильтрую, как незначительную информацию. Вот будут у меня заниматься - запомню.

Кажется, мужчина. Полный, важный, щекастый... мне такие никогда не нравились. Предпочитаю совсем другой тип. Да и замужем я...

- Ты! Сказала! Зайка, если б ты видела, как выглядишь...

- Видела.

После тренировки?

Мокрая, усталая, измотанная, без косметики и в любимой полинявшей маечке - чучело огородное смотрится лучше. А что? Нет? Я ж не просто тренирую девчонок, я и сама с ними выкладываюсь.

Мишка качает головой.

- Не видела. Ты как лампочка светишься. И тут уж плевать... ты знаешь, сколько у меня твой телефон просили? Десятками!

- Все равно ты меня увольняешь.

- Эта дура - дочь Волковского, а они с нашим шефом кореша. И Зай...

- Да?

- Ты бы пока уехала из Москвы, а? В ближайший год ты тут точно работы не найдешь, эта стерва постаралась тебе все перекрыть.

Я только плечами пожимаю.

Ну и ладно. Мы с мужем давно хотели завести ребенка. Будет, куда потратить этот год. А что до денег - не пропадем. У нас достаточно отложено, чтобы прожить и три года. Если, конечно, очередного кризиса не случится.

Но все равно - ощущение падения. И обиды.

За что?

А вот просто так! Тапком - и по носу! Во имя высшей подлючести и мерзавности! Не расслабляйся, Зойка!

***

Второй случай происходит в поликлинике.

Дорогой, между прочим. И не за паркетные полы тут платят. Полы тут как раз самые простые, плитка, кажется, еще с советских времен осталась. Врачи тут тоже не анкетные. Большую часть я давно и прочно знаю, еще со времен своей спортивной карьеры.

Я не сказала?

Когда-то гимнастка, теперь - фитнес-тренер. Заодно веду восточные танцы, стрип-пластику и аэробику. Специалист-многостаночник. Хоть на шесте, хоть без шеста.

Так многие спортсмены кончают, знаете ли. Глядя в телевизор, восхищаясь олимпийцами и планируя блистательные карьеры для детей - советую помнить. На одну пробившуюся приходится десять тысяч съеденных. Растоптанных, сломавшихся, или - мой случай - просто вышедших в тираж.

К примеру, балерина не должна быть выше определенного роста. Сто шестьдесят пять - и не больше пятидесяти килограмм веса. А то и меньше. Переросла?

Свободна, детка. Или пляши всю жизнь в седьмом ряду на пруду.

С другой стороны, если в тебе те же 165 сантиметров, ты можешь всю жизнь пробиваться в баскетбол. Упорно и безрезультатно.

Единичные исключения, увы, только подтверждают правило. И то - частенько стоит посмотреть родственников и друзей тех самых исключений.

Остальные... единицы из нашего потока устроились нормально - по их меркам. Кто-то работает в школе, кто-то, как я, по спортзалам. А сколько спилось? Скололось? Ушло в криминал?

Я не знаю статистику, я вижу своих однокурсников. И результат печален.

Поток - по сто человек на курсе. Живы-здоровы человек десять. Успеха не добился никто. Такого, оглушительного, чтобы на всю страну прогреметь. Я еще более-менее устроена.

Дом, семья, работа... была.

Ладно. Займемся ребенком.

И тут мне прилетает тапком второй раз. В поликлинике светло, уютно, пахнет чем-то неуловимо медицинским, а я себя чувствую, как в глубоком подвале.

- Вы - бесплодны.

- К-как?

Гинеколог смотрит на меня серьезно и спокойно.

- Вы же спортсменка, в прошлом? Правильно?

- Да.

- Нагрузки. Плюс простывали в детстве, верно?

- Ну да... на сборы ездила...

До сих пор раз в месяц такие боли, что едва таблетками спасаюсь. Но лечить было некогда. А теперь...

Поздно.

Слово звучит приговором.

Я могу усыновить ребенка, но не родить своего. Даже яйцеклетку для суррогатной матери у меня взять не получится. Увы. И об этом надо сказать мужу.

Я встаю из удобного кресла в кабинете врача, но это внешнее. А внутренне - я словно падаю. В глубокий темный колодец без дна. Но меня ведь есть, кому подхватить. Мы с мужем договорились сегодня поужинать в ресторане.

***

- Зай, тут такое дело...

- Какое?

- Ну... я... и Оля...

Он сидит напротив. Кудрявый, симпатичный, высокий, стройный, мечта половины женщин в этом зале. А мне хочется выплеснуть на него вино, расцарапать ему щеки, закричать.

Потому что другая женщина беременна от него. И ждет от него ребенка.

И я ему не нужна.

И я падаю, падаю, падаю... темнота накрывает меня...

На что меня еще хватает, так это сохранить лицо. Я встаю из-за стола, и улыбаюсь.

- Замечательно, дорогой. Надеюсь, ты помнишь, что все МОЕ имущество оформлено исключительно на МЕНЯ? Собирай вещички - и проваливай.

Муж меняется в лице.

- Зоя! Это мелочно! Я столько лет с тобой жил...

- Не только со мной. Это первое. И все что я заработала, я заработала без тебя. Своим трудом и горбом. Так что - свободен, лапочка.

Фамилия мужа - Лапочкин. И весь он такой... лапочкин...

Да и пропадом ты пропади!

Встаю и выхожу из ресторана на улицу. Иду на автостоянку. И...

Машины, которая выруливает из-за угла, я решительно не вижу.

Вспышка.

Удар.

И чернота, в которую я падаю уже по-настоящему.

***

Свет в конце тоннеля?

Он частенько оказывается поездом. Вот и сейчас, на меня смотрят с укоризной. Не свысока, не зло, не обидно, но... я разочаровала существо рядом со мной. И это чувствуется.

И мне хочется плакать.

Я не знала, но разве это избавляет от ответственности?

- Ай-яй-яй. А еще такая взрослая девочка...

- Никому не нужная. Пустая.... Вот зачем я? Детей у меня не будет. Семьи нет. Работы нет. Ничего нет. И меня тоже. Так... так будет лучше.

Из сияния формируется женский силуэт, и меня ласково гладят по голове.

- Знаешь, какой самый страшный грех?

- Убийство?

- Отчаяние, маленькая. Отчаяние. Смотри сюда. Вот это могло бы случиться. Но ты отчаялась и опустила руки.

На кончике ее пальца загорается свет. И я смотрю.

Я вижу, как выливаю на бывшего... да уже бывшего супруга вино.

Прямо на кудрявую голову.

Слушаю его вопли, как музыку. И аплодисменты из-за соседнего столика. С мужчиной, который подходит ко мне, я и уезжаю. И закономерно провожу ночь в его постели.

А наутро...

Наутро у меня начинается новая жизнь.

Оказывается, у него есть дочь. И бывшая жена, с которой он воюет за ребенка.

И свое дело, более того, дело, в котором я разбираюсь. Торговля спортивным питанием.