Самоучитель по ловле Бен Ладена - Туханин Максим - Страница 24

Но не успел я по-настоящему приступить к работе и воспользоваться долотом, которое как нельзя более кстати обнаружилось у меня в чемоданчике, как дверь внезапно распахнулась, и я смог войти в квартиру, хотя и не весь.

Вероятно, что-то мешало открыться двери полностью. Я сказал:

– Отойдите, Евгений Павлович, я посмотрю, что там клинит…

– Ничего там не клинит, – отозвался Евгений Пав­лович.

Но я – то чувствовал, что дверь не только клинит, но и давит. Это меня насторожило.

– Что, – шепотом спросил я, – в квартиру забрался бандит и теперь, приставив к вашему затылку дуло пистолета, не дает вам говорить правду? Если это так, то подмигните мне, и я вызову милицию. Вместе мы их одолеем до утра.

– Не надо милицию, – как-то устало сказал Евгений Павлович. – Нет здесь никаких бандитов, просто мы спать хотим. До свидания.

– Ой, так вы уже легли! – у меня отлегло от сердца. – А я – то, голова садовая, вообразил себе Бог весть что. Давайте, я пожелаю Екатерине Семеновне спокойной ночи, да и пойду уж, пожалуй, к себе в комнату. Поздно уже.

– Я сам передам Екатерине Семеновне ваши пожелания.

– Нет-нет, это личное, – закокетничал я.

– Екатерина Семеновна спит и к тому же приболела.

– Так надо врача… Я мигом, только к телефону пустите, а номер я помню.

– Не надо врача… Завтра Екатерина Семеновна будет здорова.

– Так мне завтра зайти навестить? – догадался я.

– Зачем же завтра? – с обычным радушием заметил Евгений Павлович и, наконец, отодвинулся назад. Я шагнул вперед, но внезапно дверь несколько раз закрылась, и я потерял сознание.

Очнулся я в своей комнате в тот момент, когда Евгений Павлович с Екатериной Семеновной уже затолкали меня до пояса в целлофановый мешок.

– Вот ведь прихлопнуло меня сквозняком, – сообщил я, с интересом наблюдая за их действиями.

Екатерина Семеновна ойкнула и схватилась за сердце, а Евгений Павлович, сопя, продолжал натягивать ме­шок. До чего же деликатный человек. Боится, видимо, чтобы я не подцепил заразу от его жены, думал я, оглядывая комнату сквозь мутную пелену целлофана. Вдруг чьи-то сильные, добрые руки подняли меня к окну.

Ночной город выглядел замечательно даже через ме­шок. С девятого этажа отчетливо виднелись огоньки новостроек, телевышка, замерзшая река. А вот с высоты шестого, пятого, четвертого, третьего, второго и первого этажей ничего этого видно не было. Жаль.

Я выбрался из сугроба, в который упал мешок, и отправился навестить одного моего доброго знакомого, живущего тут же, неподалеку.

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ВИТАЛИЯ БИАНКИ ДЕТЯМ

Мои дорогие юные коллеги!

У многих из Вас дома живут ваши четвероногие друзья: столы, стулья, холодильники, телевизоры и собаки. А многие только мечтают завести себе подобного друга. Я желаю Вам, чтобы Ваши мечты осуществились, но хочу предупредить – принося в дом такого питомца, Вы берете на себя огромную ответственность. И не важно, будет ли это огромный, величавый «Шарп» или забавная декоративная «Комета-212»; и не важно, возьмете ли Вы Ваш «Панасоник» в клубе со всеми документами, подберете его на улице или одолжите у своих знакомых, пока никого из них не будет дома, – все четвероногие требуют одинакового внимания и ухода. Помните слова замечательного писателя и летчика Антуана де Сент-Экзюпери: «Ахтунг, ахтунг! В воздухе Покрышкин! Мы в ответе за того, кого приручили! Ахтунг!»

Не жалейте сил, не жалейте времени на Ваших питомцев, и Ваша забота окупится сторицей.

Приведу всего несколько примеров.

Дни и ночи проводил Алеша со своим «Грюндигом». А потом пошел в лес и заблудился. Первым забил тревогу Алешин «Грюндиг». Он стоял в углу и красноречиво молчал. «Наверное, что-то с Алешей!» – догадались родители мальчика, и отец сразу отправился в лес. Когда усталый и измученный Алеша вернулся домой, кто, Вы думаете, первым бросился ему на грудь? Не удивляйтесь, это была его мама. Все-таки мать есть мать, а «Грюндиг» есть «Грюндиг».

А вот другой случай. Однажды мальчик Витя отдыхал дома со своим «Шарпом». Неожиданно в квартиру вломились двое грабителей. Это были плохие, злые люди. «Шарп» это почувствовал и зарябил. И действительно, грабители хотели убить Витю. Мальчик испугался и за­плакал. Но на пути бандитов, заслоняя Витю своим широченным (29 дюймов) экраном, встал верный «Шарп». В ужасе кинулись злодеи в бегство, а «Шарп» бросился в погоню. Больше Витя не видел своего могучего друга. Когда из отпуска вернулись Витины родители, мальчик рассказал им о подвиге «Шарпа». Сначала папа и мама не поверили Вите, настолько невероятной показалась его история. Но потом они увидели, что «Шарпа» действительно нет, и очень опечалились. Не утешили их ни новая Витина кожаная куртка, ни новый Витин мопед. Нет, вся семья вспоминала о вечерах, которые так ловко скрашивал веселый затейник «Шарп». В конце концов, папа не выдержал и принес домой крошечный, неуклюжий «Изумруд». Они назвали его «Шарпом». Догадываетесь, в честь кого?

Но даже когда Ваш четвероногий друг уже не способен ни защитить, ни позабавить Вас, не стоит выбрасывать его на улицу или пытаться продать на рынке, выдавая за молодого. Нет. Ваш долг вести себя так, как вел себя Сережа Парамонов.

Его старенький «Акай» медленно угасал. У него отнялась антенна, он редко подавал голос и практически не двигался с места. Родители уговаривали Сережу избавиться от старика, обещая взамен подарить новый крепкий «Рекорд» пятого поколения. Однако Сережа был не­преклонен. Он не отходил от «Акая» ни на шаг, ухаживал за ним и – о, чудо! – старикан «Акай» начал медленно оживать.

Когда он ожил окончательно и даже попросил чего-нибудь поесть, Сережа и его родители сошли с ума. Вы думаете, от радости? Не знаю, не знаю. Я все-таки склонен полагать, что свою роль сыграл здесь фактор неожиданности.

С любовью, Ваш Бианки.

P.S. Дети! Пожалуйста, пусть это будет последнее мое открытое письмо. Не вскрывайте больше мою частную переписку!

О'ГЕНРИ

AMERICAN ДАРЫ

Молодожены Джек и Сьюзен были бедны. Джек говорил, что взял Сьюзен голую в обоих смыслах, а Сьюзен говорила, что у Джека за душой ничего нет, кроме дорогих часов.

И вот как-то приближался Новый год, а у Джека не было подарка для Сьюзен. «Fucking New Year! Fucking Suesan! Jack is a good boy", – печально думал Джек.

У Сьюзен тоже не было подарка для Джека, поэтому она размышляла по-английски так: «Fucking New Year!», и еще так: «Jack – son of a bitch! Пойду-ка я, Suesan, постригусь налысо, волосики продам, а на вырученные money куплю for Jack цепочку для его хваленых часов. А то, если я не сделаю ему никакой present, он развоня-ется на целую week». – «А я, – думал Джек, – не буду fool monkey. Пойду продам часики, а деньги пропью drinking whisky, и буду молодец, ой, то есть – good boy. А уж если я не смогу пропить все money, то тогда и куплю Suesan гребешок для ее жиденьких куцых hair».

Наступил Новый год. Приходит Джек домой и видит, что Сьюзен нигде нет, только под одеялом на их кровати кто-то шевелится и голосом Сьюзен говорит: «Wellcome, Jack! Я приготовила тебе впечетляющий present!» Джек был порядком выпимши, но несмотря на это откинул одеяло с некоторой оспаской.

Откинул и видит, что сидит на кровати лысая женщина и цепью машет. Но не золотой, а велосипедной. Расстроился Джек, выхватил подарочный гребешок и всан-далил его женщине в череп по самое Большое Хрусть.

Тут недоразумение разрешилось, и Сьюзен разрешилась от бремени, а уж последним, видя это, разрешился Джек.

Полились у модоженов слезы умиления (а у тебя, читатель, полились?), начали они рассматривать подарки и постепенно понимать, что love у них very strong, а жизнь у них – very well.

Тут пробило двенадцать, и happy супруги уселись за стол есть свой праздничный bull shit.

СЛУЧАЙ НА ДОРОГЕ