Диагноз (СИ) - Захарченко Александра Дмитриевна "Заха" - Страница 29

Белые цифры размазываются перед глазами, становятся нечеткими, и я укладываю цветы на уже осевшую землю. Думаю, что пора обложить камнем и обновить оградку. Смотрю на изящные кустики роз, которые уже давно отцвели… Снова осень. И как год назад, в этот день идет дождь, изредка затихая.

Я так часто здесь бываю. Чаше, чем в родном доме. Не смог отпустить… Не смог начать заново.

Разрывает изнутри. Боль потери. Такая свежая, ничуть не притупилась. Не стало легче. Говорят, время лечит… Ни черта оно не лечит! Сжимаю руки и сотый, нет, тысячный раз думаю, мог ли я что-то сделать? Стоило ли заставить ее цепляться за те мизерные несколько процентов успеха на выздоровление?

Глаза печет, и я опускаю голову, прикрыв веки. Касаюсь лбом холодного камня. За что, Лен? За что с нами так?

Голова кружится, и я будто теряюсь в пространстве… Боюсь перестать цепляться пальцами за твердый узкий угол, словно могу куда-то упасть и… Падаю.

Подскакиваю от неожиданности и дыхание сбито. Кругом темень и глаза не сразу ориентируются, медленно проявляя очертание предметов. Холода нет, но по обнаженной спине проходит холодок, заставляя нервно дернуть плечом.

Рядом раздается сонное мычание и хрупкое тело, наполовину укрытое одеялом, меняет положение, придвигаясь ближе и рука, покоившаяся на подушке рядом с головой, оживает, что-то слепо ищет на моей подушке. Аккуратно касаюсь ладони, и она тут же цепко хватается за мою, тянет к себе под щеку, и я опускаюсь обратно, потихоньку успокаиваясь.

Всего-лишь сон.

Свободной рукой убираю с ее лица непослушные локоны и натягиваю одеяло по самую шею, поправляю аккуратно, стараясь не будить. На часах четвертый час. Пусть спит.

Все еще не могу отойти ото сна и прижимаю к себе девушку. Ощущаю ее тепло, дыхание на своих ключицах и борюсь с желанием зацеловать лицо. Потому что тогда она проснется, а мы, итак, недавно легли.

С того дня, когда я, кажется, постарел на десять лет вперед, прошло уже два месяца. Кошмары меня не мучали уже давно, не знаю, что послужило сегодняшней причиной.

Вспоминаю тот день одновременно с ужасом и облегчением:

Мы бросились к врачу, который выглядел уставшим. Он стянул маску и тяжело вздохнул:

— Что же вы раньше в больницу не обратились? — укоризненно посмотрел он на нас, — С гипертонией не шутят.

— Какой гипертонией? — не понял я.

— Это я вам скажу после тщательного анализа, — улыбнулся устало мужчина, — Я бы посоветовал вам оставить девушку в больнице на какое-то время, давление мы нормализовали, но оно может снова подняться.

— Ничего не понимаю, — признался я растерянно, — Месяц назад врачи диагностировали у нее рак…

— Молодой человек, — как добрый дядюшка протянул он, — Я двадцать лет работаю врачом и уверяю вас, девушка здорова, если не считать небольших проблем с давлением, но это поправимо.

У меня перехватило дыхание, я был одновременно растерян и невероятно счастлив. Позже мы узнали причину, по которой Лена напрасно считала себя потенциальным трупом… Врач в поликлинике, в которой Лена проходила комиссию, очень удивился, когда узнал, что она здорова, но очень расстроился, когда понял, что другой девушке с такой же фамилией и инициалами поставил не тот диагноз. Та другая не подозревала даже…

Елена

Лучи солнца нежно касаются лица. В воздухе уже витает аромат ранних весенних цветов, и природа постепенно просыпается. А я отрываюсь от созерцания пейзажа и поворачиваюсь на голос Ларисы Анатольевны:

— Милая, в твоем положении тебе надо хорошо кушать, — воркует любимая свекровь и мама, как она велела себя называть.

— Мам, в меня уже не лезет, — капризно протянула Оксана, которую мне уже немножко было жалко, ведь пичкали ее чем-то постоянно, — Лена, умоляю спаси, чего тебе стоит, а? — торопливо затараторила девушка, поглаживая большой круглый животик, — Пять минут удовольствия и целых девять месяцев сытной беззаботной жизни…

— Оксана, — засмеялась мама, опуская на столик изящную миску, — Как бы мы не уговаривали, Леночка с Сережей сами решат…

В такие моменты я особенно любила эту женщину. Мне ни разу не сказали здесь, что я что-то должна, как это всегда было в моем родном доме. Я всегда могла обратиться к Ларисе Анатольевне по любому вопросу, хоть днем, хоть ночью. Она всегда была рядом, когда Сережа не мог вырваться с работы и сходить со мной к врачу, всегда была рядом, если я заболевала и помогала сыну меня лечить и еще столько всего… Я видела в ней маму, которой у меня никогда не было.

Кстати, моя биологическая мать вновь всех удивила. Она вновь вышла замуж, и ее избранник шокировал всю общественность. Нами горячо любимый Ванечка на добрых восемнадцать лет ее младше, но вдову это не смутило. Приглашение пришло и нам, но мы, недолго думая… Отправили его в мусорку. Мы не видели смысла участвовать в этом цирке.

— А ведь я ей сказала, что раз им так натерпится породниться, то она может попытать удачу с… — я удивленно замерла тогда, не донеся ложку до рта, — Но я говорила про его отца!

— Она пыталась, — хмыкнул осведомленный о всем и вся Сергей, — Но дядя Толя ее послал.

Я тогда лишь посмеялась. Тем более что ничего путного из их союза не вышло. Компания развалилась окончательно, растеряв всех своих спонсоров, а разновозрастная парочка уже полгода делят имущество по судам.

Как быстро идет время. Я прокрутила на пальце кольцо и обернулась в поисках мужа. Он стоял на веранде с отцом, они что-то активно обсуждали, но заметив мой взгляд, он улыбнулся шире и что-то сказав отцу, направился к нам.

— Лен, прохладно еще для маечек, — сказал он, стягивая с себя кофту и накинул на мои плечи.

— Вот и я это говорю, — подхватила его мама, — Поругай ее, сына.

Я тихо засмеялась и оказалась в крепких согревающих объятиях.

Вот так я хотела прожить долгую и счастливую жизнь, рядом со всеми этим… Стоп, а где Вика?

— Зацените! — прилетело со стороны, и мы все обернулись на веранду, на ступеньках которой стояла Вика.

Ее светлые волосы уже неделю были выкрашены в черный. Накрашенная темными цветами, в черной одежде и с огромным количеством цепей, она включила музыку, с трудом попав нереально длинными ногтями по кнопке и стала дрыгаться как робот. Танец робота в исполнении гота… Мама перекрестилась, отец заржал.

Сережа говорил, что Вика натура увлекающаяся, вся в мать… За ней нет-нет бегает по ночам один лейтенант и приводит непутевого гота домой. Кто знает, что из этого получится…

О чем это я? Ах да, так вот… Я была как никогда счастлива оказаться среди всех этих людей. Они стали мне самой настоящей семьей! А Сережа… Я просто не представляла своей жизни без него.