Тайна старинных флаконов - Руэ Анна - Страница 26

Проходя мимо, она сверкнула на меня глазами и слегка склонилась к моему уху. Я судорожно сглотнула: и этот бесцветный взгляд, и её близость были мне неприятны.

– Мой тебе совет: не суй свой нос, куда не следует. Вы в этом доме надолго не задержитесь. А раз всё равно скоро переезжать – к чему подвергать себя лишней опасности, правда? – она прошипела мне эти слова так тихо, что раздавшийся следом стук трости вновь заставил меня вздрогнуть.

Что это было – предостережение? Или скорее угроза?

Гордо вскинув подбородок, баронесса спустилась с крыльца веранды.

– Хорошего дня, – бросила она нам напоследок, даже не обернувшись.

Мы стояли как вкопанные, лишившись дара речи, пока не раздался звук мотора и машина не покатила по мостовой. В прошлый раз эта женщина показалась мне не более чем забавной. Но теперь первое впечатление бесследно рассеялось.

– Вот так визит! – мама в недоумении покачала головой, а потом рассмеялась: – Это кто вообще такая была? Баронесса Шёнхен, или как её там?

На мгновение я почувствовала огромное облегчение. В глубине души у меня затеплилась надежда, что недавнее странное поведение мамы мне всего лишь померещилось и что на самом деле всё было в порядке.

Я тоже рассмеялась:

– Она сказала – баронесса фон Шёнблом.

– Ах, да какая, впрочем, разница! К любопытным соседям нам тут не привыкать, – отмахнулась мама и выглянула наружу. – Главное, чтобы она больше не доставала нас и не вламывалась вот так в дом. Неслыханная наглость! – Тут она снова принялась осматриваться вокруг, и я сразу догадалась, что будет дальше.

– Я нигде не могу найти своё кольцо... – сказала мама, подтвердив мои опасения. – Ты его, случайно... нигде? Кажется, в нём был фиолетовый камень. Это очень красивое кольцо.

Я вздохнула. Что ж, по крайней мере, она хотя бы нас узнаёт и не спрашивает Бенно, как его зовут.

– А наверху ты уже смотрела? – спросила я. – Может быть, оно лежит у тебя в спальне на ночном столике или ещё где-нибудь?

Пока мама искала кольцо, я быстро проверила, выключена ли плита и не течёт ли где-нибудь вода из крана, но ничего такого не обнаружила – всё вроде бы было в порядке.

– Папа! – крикнула я в коридор. – Ты где?

Ответа не последовало. Я поднялась по лестнице на верхний этаж и заглянула в комнату. В ванной шумела вода. Значит, папа стоял под душем. Это меня тоже немного успокоило. Очевидно, он вспомнил о необходимости личной гигиены, а это уже что-то.

Я метнулась к себе и схватила ключ от аптеки ароматов. К счастью, он так и лежал на ночном столике. За моей спиной, прислонившись к дверному косяку, стоял Матс и разглядывал комнату. При других обстоятельствах я непременно проследила бы за его взглядом, забеспокоившись о том, что он подумает обо мне и моей комнате. Но сейчас у меня хватало забот и поважнее. Поэтому я просто сунула ключ в карман джинсов и махнула мальчишкам рукой, призывая следовать за мной на чердак.

Всего минуту спустя мы втроём обступили воздушный шар и заглянули в корзину. Пятно на полотнище было всё ещё хорошо заметно. Матс наклонился пониже и схватил флакон, лежащий в одной из складок ткани.

Да, это, несомненно, был флакон из той аптеки.

Матс осторожно расправил сморщенную этикетку с потёкшими чернилами.

– «Запах нелюбви», – кое-как разобрал он название и уставился на нас, лишившись дара речи.

– Похоже, ты был прав насчёт своего отца, – сказала я, чувствуя, как тяжелеет у меня на сердце. – Мне так жаль. – Я положила руку ему на плечо, удивляясь своей откуда-то взявшейся смелости.

Матс, потирая лоб, медленно опустился на деревянный ящик и положил пустой флакон себе в карман.

– Спасибо, – только и сумел едва слышно выговорить он.

– Это же хорошо! – усевшийся рядом с Матсом Бенно, видимо, раздумывал, что бы такое сказать, чтобы тот перестал грустить. – Значит, твой папа всё-таки не из тех, которые начинаются на «зас» и заканчиваются на «ранец». Леон говорит глупости.

Хотя всё это было ужасно грустно, ни я, ни Матс не смогли сдержать улыбку.

– Что теперь будем делать? – потянул меня за рукав Бенно. – Ты ведь сказала, что нам сегодня нужно побыть родителями?

– Да, верно! – ответила я. – А родители обычно решают проблемы, так? Так вот, чтобы помочь отцу Матса и нашим родителям, нам для начала нужно уладить две вещи: во-первых, отыскать пропавший флакон с ароматом, заставляющим всех обо всём забывать. Во-вторых, нужно побольше разузнать о Виллеме Буре и этой чокнутой баронессе фон Шёнблом. Она, кстати, шепнула мне на ухо, что нам лучше держаться от всего этого подальше. Как знать, что там у этих двоих за дела между собой. Но в самую первую очередь нужно выяснить все подробности о неразберихе с потерей памяти и о том, чем именно Виллем занимается в подземной аптеке.

Матс вытащил из кармана телефон.

– Посмотрю, что об этой баронессе есть в Интернете, – сказал он, вбивая её имя в поисковик. – Ты права, она объявилась тут в то самое время, когда люди в городе стали всё забывать. Это и правда странно!

– А почему так? – спросил меня Бенно. – Почему аромат заставил маму с папой всё забыть?

– Понятия не имею, – пожала плечами я. – Знаешь, запах ведь может о чём-то напомнить. Например, запах крема для загара заставляет подумать о последней поездке на море, аромат определённого сорта мыла – о том, кто обычно сидит рядом с тобой за завтраком в детском саду, и так далее. Наверное, бывает и наоборот – запах может заставить человека о чём-то забыть, да?

– Об этой баронессе в Интернете ни слова. Имя наверняка выдуманное, – Матс растерянно сунул телефон обратно в карман. – Что ж, если вся эта каша и правда заварилась из-за потерянного флакона с этим ароматом, то забывчивость у людей вскоре должна пройти. Ведь град после «Аромата холода» шёл не вечно. Запахи со временем выветриваются, улетучиваются сами по себе. Ни один не держится вечно.

– Ну да, – сказала я. – Но что, если этот аромат был не из мимолётных? Разве ты не помнишь металлические таблички на полках в ароматической аптеке?

Глаза Матса округлились – он вспомнил:

– Ты имеешь в виду всякие странные категории вроде «сонные» или «опасные»?

– Именно, – кивнула я. – А ещё там была полка с «вечными ароматами». А это значит, что, вероятно, существуют запахи, действие которых со временем не проходит. А вдруг пропавший флакон был как раз с этой полки?

– Тогда у нас серьёзная проблема! – напряжённо хмурясь, Матс потёр лоб. – Я вот всё думаю, чем же всё-таки Виллем занимается в этой аптеке. Для чего вообще нужны все эти запахи? Как думаешь, он ими торгует?

– Наверняка, – кивнула я. – Волшебные ароматы вроде тех, что стоят там на полках, должно быть, очень высоко ценятся.

На чердаке было прохладно. Я поёжилась, потёрла плечи ладонями и ещё раз взглянула на полотнище воздушного шара с засохшим пятном. Мне кое-что пришло в голову:

– Мама сказала, что Виллем с утра заглядывал на виллу и спрашивал её, всё ли в порядке. Насколько я поняла, он что-то высматривал у нас в доме.

– Правда? – нахмурился Матс так сильно, что его брови почти сомкнулись на переносице. – Ох чёрт! Он мне давно покоя не даёт! Я знаю Виллема целую вечность, кажется, он был тут всегда, сколько я себя помню. Просто ворчливый старый перечник из оранжереи. Я всегда видел его в одном и том же замызганном комбинезоне и с одинаково сердитым лицом. И всегда считал одним из тех древних старичков, что изо дня в день делают одно и то же. Трудно представить, что он замышлял что-то недоброе прямо у нас под носом, по соседству.

– Может быть, мы найдём аромат у Виллема? – спросил Бенно. – А где он, кстати, живёт?

– Наверняка не в теплице, – рассмеялась я.

Представив, как старый Виллем вечерами укладывается спать, расстелив между грядками походный коврик-пенку, даже Бенно хихикнул.

– Честно говоря, я понятия не имею, – растерянно пожал плечами Матс.

– Значит, нужно это выяснить! – решительно скрестив руки на груди, заявила я. – Кого ещё, если не Виллема, мог заинтересовать пузырёк духов у нас в кухне? Ведь никто кроме него не знал, что это флакон из аптеки ароматов. Уверена, что Виллем заметил его на столе и прикарманил. Может быть, он так нам мстит – дурманя наших родителей этим заставляющим забывать или сводящим с ума запахом.