Рысюхин, надо выпить! (СИ) - "Котус" - Страница 6

— Но ведь у нас уже хутор?

— По документам он не проведён, в кадастре территория числится как лесные угодья какой-то там категории.

— Значит, нам придётся всё сносить к концу аренды и лес высаживать⁈

— Пришлось бы. Есть два исключения. Первое — это аренда с условием улучшения земель, оговариваемого в договоре. Как правило, это мелиорация или рекультивация. Второе — это Указ Императора «О благоустройстве земель окраинных, пустынных либо в небрежении пребывающих». Традиционно считается, что речь в них идёт об украинах Империи, или, на заграничный манер выражаясь, фронтире. Но на самом деле Указ шире. Помимо этого, наш Великий князь продублировал его на своих землях, с некоторыми изъятиями — в первую очередь тех статей, что касаются, к примеру, земель казачьих войск или земель, населённых туземцами, за отсутствием у нас что тех, что других.

— Да, слышал о таком, хоть без лишних подробностей. Конопельченко хотел какие-то преференции с этого получить.

— В подробностях вся проблема и прячется. С одной стороны, арендодатель вправе проверить, как используется арендуемое имущество и в случае нарушения условий разорвать через суд аренду, выставив неустойку в размере стоимости восстановления. Эта норма вводилась для борьбы с недобросовестными арендаторами, но чисто формально — в любой момент может явиться какой-то чиновник и заверещать, что строительство деревни противоречит условиям разработки лесных угодий. И за «домики для лесорубов» выдать постройки не получится.

— То есть, можно оформить аренду — и через неделю её лишиться⁈

— Теоретически, в самом запущенном случае — да.

— Ошалеть.

— Так вот, участие в программе благоустройства это ограничение снимает, что в законе прописано однозначно. Но для подачи заявки на участие в программе надо предъявить начатые работы. А начать работы по переустройству арендованных земель — можно нарваться на разрыв договора.

— То есть, надо как-то обезопасить себя от визита проверяющих до принятия заявки? При том, что все, кому это интересно, будут заранее знать о наших планах, пусть и без подробностей?

— Как-то так. — Пробеляков при этом сделал характерный жест, потирая большой палец об указательный.

— И какая цена вопроса?

— Я пока точных условий не оговаривал, но по косвенным, так сказать, данным — порядка трёх тысяч.

— Них…чего себе!!!

— Это включает в себя и гарантированное одобрение долгосрочной аренды. Аренду надо брать минимум на двадцать пять лет, чтобы на программу благоустройства претендовать, а лучше на пятьдесят. И оформление документов.

— Всё равно — аппетит тот ещё.

— Ну, ему же ещё с подчинёнными делиться, чтобы не проявляли дурной инициативы и, наоборот, не пожаловались на начальника.

— Забавно получается: платить взятку за то, чтобы не нарушить закон. Нарушать, чтобы не нарушить. Чушь какая!

— Да. Ещё, после включения в программу, придётся выполнить какие-то условия тех, кто курирует программу. Обязательно будет строительство дороги, причём по указанному маршруту или направлению. Остальное — неизвестно. Обычно следят за равномерным и гармоничным развитием региона, то есть, например, чтобы не получилось так, что будет построено на десяти участках десять мельниц — и ни одного зернового хозяйства в округе. А что придумают нам…

— Так, ладно, подробности обсудим на месте, с вашим племянником и картами местности. Цена вопроса какая?

— Арендовать надо с запасом — есть норма, сколько земли должно быть на каждое хозяйство, да и нам на вырост нужно. Короче, я покажу по карте варианты, при аренде на двадцать пять лет — от десяти до двенадцати тысяч в год, на полвека — от шести до девяти.

— Это получается, что за двадцать пять лет выплатим полную стоимость участка, а потом нужно будет его вернуть⁈ Не лучше ли купить в рассрочку⁈

— Лучше, но никто не продаст. Но участие в программе благоустройства, результативное участи, предполагает выкуп участка по фиксированному тарифу и с зачётом уже потраченного на аренду и инфраструктуру.

— Хороший вариант. Если всё остальное — состояние объекта, наличие и качество работников, ваш племянник — позволит, то можно будет работать над его реализацией. Кстати, что мы всё «племянник» да «племянник»? У него имя вообще есть?

— Есть, конечно. Пробеляков Влад.

— Влад — это как будет полностью, по имени-отчеству?

— Мал он ещё, для имени-отчества.

— Егооор Фомич! Он, если мы решим развивать эту местность, будет здесь управляющим! Какой у него будет авторитет у местных, если его будут звать «эй, ты»⁈

— Да, всё правильно. Просто мне трудно перестроиться с его восприятия в качестве мелкого пацана на господина управляющего, Владислава Тимофеевича. Для меня и отец-то его — Тимоха, брат младший.

— Ну, с провешиванием дороги это он хорошо придумал, согласитесь?

— Да, голова работает. Но я бы дурака и не стал рекомендовать.

Больше о цели поездки в дороге не разговаривали. Обсудили прочие дела, предполагаемые итоги года. Прошлись по рецептурам, как опробованным, так и предполагаемым. Да и просто обсудили новости из родных краёв. В том числе матримониальные планы бабушки. Вот если бы не было у меня моей Мурочки — развернулся бы и поехал обратно в Могилёв, от греха подальше, встречать Новый Год с Мефодьевной. Потому как бабуля разошлась не на шутку.

В Мезовичах вышли размяться, дав отдых ногам. Извозчик перепоручил уход за конём местному конюху и пошёл греться в трактире щами и парой чарок водки. Мы с Пробеляковым последовали его примеру, разве что вошли через другую дверь, для «чистой» публики и щам с водкой предпочли самовар с пирогами. Передохнув полчаса двинулись дальше — до места назначения оставалось порядка девяти вёрст по прямой и почти двенадцать по дороге. Ещё полтора-два часа мёрзнуть — зато зимой на полозьях трясёт меньше.

На хуторе к нашему приезду готовились: дорожки расчистили и печки протопили, как в общинном доме, так и в конторке при заводе. Возчика с его транспортом поручили заботам местных обитателей, наказав быть готовым завтра в девять утра выезжать. Короток зимний день, а перегоны занимают много времени. Шутка ли: от Могилёва до Осипович потратил времени пусть ненамного, но меньше, чем на дорогу от Осипович до хутора! Четыре часа там — и без малого четыре с половиной здесь! Из Могилёва выехал вчера, а дома буду только завтра — а что делать? Уже половина четвёртого на часах, через час темнеть начнёт, в лесу так и того раньше. Если прямо сейчас выехать — не задаваясь вопросом «а зачем тогда приезжать было» — то до Мезович по светлому не успеть. Так что ночевать придётся без вариантов.

«На машине от Буйнич до хутора часа за три доехать можно было бы, даже по зимнему времени».

«Не дразнись, дед. Давай лучше, готовься к проверке всего и вся, пока не стемнело».

Глава 4

Контора при заводе и конторой-то не была, всеми делами занимался Конопельченко или у себя в Мезовичах или на выезде, в крайнем случае — в доме местного управляющего, который, по сути, так и остался сменным мастером по полномочиям, только что работал во все смены сразу. Так, выгородка два на три метра, приподнятая на столбы над входной дверью, в двух стенах — незастеклённые окна с решётчатым переплётом во всю ширину. Смотреть в этой клетушке было нечего, все бумаги Влад уже вынес в своё логово и даже рассортировал, пустив большую часть на растопку. Остались только самодельные стол, табуретка и этажерка.

Осмотрел и основное помещение цеха, вызывавшее тяжёлые воспоминания. Повреждения оказались меньше тех, что должно было быть, как мне казалось. Но и не настолько всё благостно, как рассказывал Пробеляков-старший. Да, взорвалась одна труба длиной около метра и соединительный фланец на одном её конце. Но за счёт особенностей травок, происходивших, насколько я понял намёки Рысюхи и оговорки следователей, с божественного плана — всё, чего коснулся содержащий их экстракт пар было или разрушено, или ослаблено. Более того, без них и взрыва-то не должно было быть: не те давления, свищ разве что и выброшенные им отдельные обломки. Пострадали не только перекрытия и перегородки, требовал ремонта корпус колонны холодильника, нужно было произвести проверку корпуса котла, разрушены были направляющие талей — подъёмного механизма, который мог перемещаться по цеху при помощи роликов и подвешенных под крышей профилей, по которым эти ролики катались.