Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Как стать богом (СИ) - Востриков Михаил - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

— Перекурим — тачку смажем, — говорит он вслух, — Тачку смажем перекурим…

— Воистину так! — восклицает Работодатель и, словно спохватившись, принимается затаптывать окурок в пепельнице, — Поехали! Нам еще пилить и пилить — сорок пять кэмэ по слякоти.

— Пусть принесёт остальное! — вдруг, гаркает Работодатель кому-то по телефону, — Так ему и передай. И таким же вот тоном. Пускай в штаны поднавалит, Простатит Аденомыч неоперабельный!

«Простатит Аденомыч» — это жемчужина дня и Юрий с удовольствием аплодирует, отдавая Работодателю должное. Однако Работодатель настраивается уже на серьезный лад.

— Собирай писалку, — командует он, — Да, пошевеливайся, я уже одет, как видишь.

— Секретку или обычную? — спрашивает Юрий.

— Бери обе. На всякий случай. Обе пригодятся.

— Слушаюсь, командир, — говорит Юрий и принимается собирать регистрирующую аппаратуру.

СЮЖЕТ 7/4

В машине Юрий налаживается подремать — расслабляется, пристроив голову в щели между спинкой и стенкой, закрывает глаза и пытается думать о приятном. Как он идет в подвальчик «24 часа» и накупает там вкуснятинки для Жанки: карбоната, семги, осетринки горячего копчения… французкий батон… маслица «фермерского»… «икорки, понимаю-с»… И бутылку 'Бефитера", и швепс-тоник, разумеется…

«Пусть это у нас будет пир духа, — думает он со сладострастием, — Вечер плотских утех и радостных возлияний… Только вот если клиент попадется нехороший, ничего из плотских утех не получится, измотаюсь, как жесть на ветру…»

— И где это всё будет у нас происходить? — спрашивает Юрий.

— В населенном пункте Мотовилово.

— О, Мотовилово! Пуп земли русской.

— Нет, браток, — возражает Работодатель, — Пуп земли это Большое Мотовилово, а мы с тобой едем в Малое.

Юрий снова закрывает глаза и расслабляется. Малое, так Малое. Хоть и вовсе Микроскопическое. Микро-Мотовилово — это звучит даже недурно. Макро-Мотовилово и Микро-Мотовилово…

«Еще часа три, — думает он, — Ну, пускай четыре, и все кончится, и я дома, и можно будет на все наплевать. Лишь бы клиент не оказался тяжелым».

— А кто он такой — этот твой, Галошин? — спрашивает Юрий, не раскрывая глаз.

— Не Галошин, — говорит Работодатель наставительно, — и не Калошин, а Колошин. От слова «колоситься». «Раннее колошение хлебов»… Он секретоноситель.

— То есть?

— То есть, лицо, которому известны сведения, оставляющие государственную тайну.

Услышав это, Юрий тревожится и раскрывает глаза:

— Еще чего нам не хватало! Зачем это тебе?

— Не боись, не боись. Все схвачено. Никто — ничего. На самом деле он у нас глубокий инвалид, бесконечно от всего далекий. Так что успокойся и дрыхни дальше. Нам еще пилить и пилить, а дорога — вон какая.

СЮЖЕТ 7/5

Дорога — каток.

«Вляпаемся сейчас в какой-нибудь „Мерседес“, — думает Юрий, окаменело уставясь в роскошные красные фонари впереди ползущей иномарки, — Вовек не расплатимся… Или в нас кто-нибудь вмажется, мэн крутой. С тем же результатом»

Машину ведёт без всякой видимой причины. Юрий крепче вцепляется в скобу правой рукой, а левой упирается в Торпедо — для прочности.

«Для прочности, для легкости и для удобства стекания крови», — проносится через сознание ни с того ни с сего.

В лучах фар впереди сверкает синий указатель «М. Мотовилово, 6 км». Работодатель снижает скорость до минимума и с величайшими предосторожностями поворачивает направо (хорошо хоть, что, не налево!), на заметенную девственным снегом дорогу с неглубокой колеей. По обеим сторонам здесь высятся восхитительно безопасные сугробы, за сугробами чернеет шатающийся под ветром кустарник, а в лучах фар, слава Богу, теперь нет ничего, кроме столбов крутящейся снежной крупы и серебристо-черной пустоты.

А если встретите ее на воле вы,

То не старайтеся собой увлечь

Здесь, за решеткою, в темнице каменной,

Лишь я любовь ее могу сберечь…

С последними словами этой древней тоскливой песни, сочиненной, говорят, знаменитым тюремным бардом еще времен Великих Посадок, подъезжают они к настежь распахнутым, с покосившимися створками воротам в дощатом высоком заборе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

СЮЖЕТ 7/6

Малое Мотовилово

Обширный двор внутри изгороди пуст. В глубине светится разноцветными зашторенными окнами трехэтажный плоский дом с заснеженными автомобилями у подъезда. В светлом и пустоватом вестибюле висит некий незнакомый, но крепкий дух, не больничный какой-то, скорее, зоологический или ботанический, а может быть, просто сердечных капель в смеси с легким, словно бы мерцающим, запашком какого-то неопределенного говнеца.

Работодатель, видимо, уже бывал здесь. Они входят без стука в стеклянную, но закрашенную белой краской по стеклу дверь с табличкой (которую Юрий прочитать не успевает: что-то вроде «дактилоскопия» или «отоларингология» мелькает и в памяти не задерживается). За дверью оказывается комнатушка — стол, стеклянные стеллажи (с лекарственными пузырьками) справа-слева, страшноватые медицинские схемы-расчленёнки, развешанные по стенам.

За столом читает газету «КоммерсантЪ» человек в белом несвежем халате, похожий на кого угодно — на палача, на мясника, на гардеробщика, но никак не на врача и даже, пожалуй, не на санитара. Газету он тотчас же опускает и откладывает в сторону, а сам начинает смотреть на вошедших светлыми, редко мигающими глазами — круглоголовый, коротенькие волосы белобрысым ежом, тяжелая челюсть и массивные плечи профессионального вышибалы.

— Алексей Матвеевич нам назначил, — поспешно сообщает ему Работодатель с некоторой даже (как Юрию показалось) угодливостью и снова глядит на часы, — Романов, Павел Петрович. Контора «Поиск-стеллс».

Плечистый доктор опускает глаза, разбрасывает толстым пальцем на столе беспорядочные бумажки и тем же пальцем ведёт сверху вниз по какому-то явно списку. Видимо, обнаружив там царственные ФИО Работодателя, он легко поднимается и, подойдя к дверям в глубине кабинетика, два раза деликатно стукает костяшками пальцев по филенке. Никто и никак ему вроде бы не отвечает, но он легонько толкает дверь и делает Работодателю приглашающий жест: прошу!

СЮЖЕТ 7/7

Они входят. Войдя, Юрий сразу же слепнет и покрывается нервическим потом. В помещении стоит тьма и оглушающе горячий воздух, словно в деревенской бане по-черному. Освещена только неестественно белая постель со скомканными простынями и человек посреди этих простыней — вернее нижняя половина человека: ноги в кальсонах, босые и словно бы неживые, словно бы брошенные кое-как кем-то посторонним.

— Чего ж ты опаздываешь, голубок? — скрипит из темноты сварливый голос, — Сказано было, как? Сказано было: с четырех до пяти. А сейчас сколько?

Голос с неприятной то ли трещинкой, то ли хрипотцой — слыша его, мучительно хочется откашляться.

— Мы так с тобой не договаривались. Сейчас вот отправлю тебя в обратный зад и буду в своем праве!

Работодатель, ничего на этот внезапный выговор не отвечая, извлекает у себя из-за пазухи зеленый пакетик, перетянутый резинкой, и аккуратно кладёт его на прикроватный столик среди стаканов, бутылок, бокалов и тарелок с засохшими объедками.

— Хм… — неприветливый человек в кальсонах немедленно смягчается.

— Ладненько, — говорит он тоном ниже, — Плюнули и забыли. Что так задержался? Дорога плохая?

— Гололед, — подхватывает Работодатель как ни в чем не бывало, — Еле добрались, честное слово. Думал, разобьемся…

— Не тот первый прибежит, кто быстрее бежит, — произносит хозяин постели назидательно, — А тот, кто раньше выбежит! Раньше выезжать надо было, тогда бы и не опоздал. Тогда бы и меня, старого человека, не заставил бы нервничать…

— Виноват, Алексей Матвеевич, — говорит Работодатель смиренно, — Более не повторится.

— Уж я надеюсь! — говорит хозяин заносчиво и спрашивает с отчетливой неприязнью в голосе, — А это кто с тобой? Он — с тобой, я полагаю?