Мы все умрём. Но это не точно (СИ) - "Aris me" - Страница 9

Чтобы Волдеморт преспокойно отсиделся в небытие, а потом вновь воскрес в самый неподходящий момент?

Она несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая нервы.

На смену эмоциональному всплеску приходила спокойная обречённая уверенность. Обволакивающая, умиротворяющая пустота.

Наверное, так чувствуют себя идущие к эшафоту, когда понимают, что казнь неизбежна.

Спокойная жизнь отменялась.

В другой раз.

Как-нибудь, когда-нибудь…

Гермиона больше не станет ждать Рона, удобного случая, знака небес или когда Пожиратели полностью оккупируют Министерство.

Она найдет чертову диадему Когтевран, где бы этот змееныш Малфой её ни спрятал.

Чего бы это ей ни стоило.

***

Вырываясь из меня,

Всех пожрет тот столп огня.

Radio tapok /Rammstein «Sonne»

Комментарий к 3. Бум!

Атмосфера главы:

https://pin.it/J73qY2J

========== 4. Мы не маглы. Маглы не мы. ==========

Поломало тебя, поломало,

Поломало тебя, сломало тебя.

Поломало, но мало, но мало.

Shortparis «Поломало»

Пустота часто звала его по имени.

Заигрывая, заглядывала в глаза, как престарелая беззубая шлюха, лизала ухо мокрым, слюнявым язычком, оставляя длинные прозрачные нити, поглаживала плечи костлявыми пальцами и глухо протягивала — Драко-о… Пустота оказывалась рядом так часто.

Когда он стоял у края Астрономической башни. Когда наблюдал, как разгорается Адское пламя. Когда смотрел в алые глаза Тёмного Лорда. Даже когда готовил завтрак.

Яичница — всё, на что хватило его фантазии с утра. Налить масла в сковороду, включить огонь. Ничего сложного. Обычное утро новой магловской жизни. Жизни, где он был сам себе и домовой эльф, и волшебная палочка. Даже в проклятом Азкабане завтрак возникал у дверей камеры. Конечно же, остывший. Будто бы подогретая овсянка на воде могла сильно скрасить жизнь заключённых. Драко горько усмехнулся сам себе. Как бы ни было тоскливо в Азкабане, всё равно магловский мир был намного хуже: дикий, непонятный, без любых проявлений магии.

Зато свободный…

Малфой убеждал себя, что эта свобода стоила какого-то года терпения. Но в глубине души был готов отдать что угодно за возможность просто вызвать домовика. Он вяло взбалтывал яйца в железной миске и с любопытством посматривал на экран телевизора. Стоило признать, что маглы в чём-то шагнули дальше волшебного мира. Отец с детства твердил ему, что они неразумные, глупые, как животные, и абсолютно пустые. Видел бы Люциус, что люди смогли заставить двигаться истории из книг. Колдографии длиной в несколько часов. Это было сродни волшебной иллюзии.

На плоском экране какой-то дряхлый старик с длинной белой бородой изображал из себя волшебника с посохом. Вокруг него крутились низкорослые существа, чем-то напоминающие дварфов, и это было весьма забавно. Значит, так люди представляли себе волшебников? Тот олух даже посох держал по-магловски. А что с их эльфами? Они выглядели как чистокровные! Драко скривился от омерзительности происходящего зрелища в телевизоре: слабые маги, богоподобные эльфы и какое-то нездоровое пристрастие к низкорослым героям с волосатыми ногами. Но когда картинка на экране сменилась и показались накачанные гоблины-переростки, Малфой просто не смог сдержаться и, кажется, невольно хохотнул во весь голос. Мерлин, маглы в это действительно верили? Видели бы они настоящих эльфов и гоблинов!

Он хохотал так заливисто и искренне, что с непривычки заболели щёки. Ему понадобилась пара секунд, чтобы взять себя в руки и отдышаться. Драко широко открыл рот, разминаясь, затем вновь напряг уголки губ, имитируя улыбку, и невольно задумался - сколько месяцев он вообще не смеялся? Мышцы лица должны были уже атрофироваться и забыть, как сокращаться от смеха.

Малфой, возможно, ещё понаблюдал бы за перемещениями забавного старика, но внезапно ощутил едкий запах гари. Он резко развернулся к плите и ошарашенно замер, уставившись на огонь. Все картинки и звуки окружающего мира исчезли, утонув в треске разгорающегося пламени. Сковорода пылала так, будто в неё запустили усиленный Конфринго. От её раскалённой поверхности вверх, к потолку, устремлялся плотный дым, оставляющий за собой чёрный, густой след копоти.

В голове Драко моментально сложилась лёгкая закономерность. Вода тушит огонь, так? А значит сейчас он просто зальёт пламя и всё будет в порядке. Будет в порядке…

Не долго думая, он схватил кувшин, стоящий неподалёку, и плеснул воду в раскалённое масло. Лицо тут же обдало огненным всполохом, и прямо в глаза брызнуло мелкими, до ужаса горячими каплями. От жара пламени поплавились ресницы. Лишь бы не брови!

Прикрывая одной рукой лицо, Малфой выхватил из кобуры палочку. Огонь всё увеличивался, рос, жадно ощупывая плитку и пытаясь найти, куда можно было бы ещё дотянуться.

— Фините Инкантатем! — Драко был абсолютно уверен, что это заклинание сработает и пламя сейчас же потухнет. Но палочка ярко вспыхнула и погасла, не сотворив ни мельчайшей искры магии.

Он недоверчиво прищурился, не веря своим глазам. Как не сработало? Это же простейшее заклинание!Неужели Министерство заблокировало всё? Сердце болезненно кольнуло в груди. Драко в отчаянии принялся выкрикивать одно заклятье за другим: чары заморозки огня, тушения пламени, левитации и летучемышиный сглаз… — но ничего из этого не дало результата. Блядский аврорат поставил блок практически на всё!

Малфой растерянно опустил палочку, внезапно почувствовав себя абсолютно беспомощным. К горлу подступило какое-то жгучее чувство досадного непонимания, а кишки в животе скрутило тугим спазмом. Он ничего не мог сделать с этим огнём. Ни с огнём, ни с чем-либо ещё в своей жизни. Мог только плыть по течению и ждать, когда его выбросит на берег… Драко замер, печально наблюдая, как ярче разгорается пламя. Оно уже пожирало ветхие занавески и вот-вот должно было перекинуться на ящики…

Внезапно дверь ванной комнаты распахнулась, и в комнату выскочил обнажённый, мокрый Тео с полотенцем в руках. Видимо, Нотт всё же учуял запах гари, и решил прервать свои водные процедуры. Он что-то прокричал Малфою, но не дождавшись реакции ринулся прямо к пламени и начал бить по нему полотенцем. Через пару мгновений и оно загорелось тоже.

Огонь стал быстро пожирать махровую ткань, а Теодор, явно не ожидавший такого поворота событий, широко распахнул глаза, откинул горящую тряпку и начал трясти Драко за плечи. Но тот лишь блаженно ему улыбнулся, словно достигший просветления монах. Какой смысл трястись, если они ничего не могли изменить? К тому же, ему не так часто удавалось увидеть, как Тео паниковал. Явно ведь паниковал… И это было весьма забавно. Он ласково похлопал его по шершавой щеке и тихо прошептал:

— Ты, оказывается, боишься огня, малыш?

Одним рывком Нотт выхватил зажатую в пальцах Драко волшебную палочку и направил её прямо на пламя, выкрикнув Агуаменти. Малфой с любопытством проследил, как сноп искр слетел с кончика и погас, словно его и не было. Захотелось похабно присвистнуть. Невероятно!

Министерству даже призыв воды не угодил.

Пока Тео всё суетился, Драко стоял, апатично опустив руки, и чувствовал, как пульс замедлился, ударяя в виски внезапным спокойствием. Бесполезно. Нотт тоже наконец-то прекратил свою панику и замер. Он тяжело дышал и, видимо, наконец смирялся со своей судьбой.

Извиваясь среди алых мазков огня на них смотрела Пустота. Тянула к ним нечеловеческие руки, лизала прямо по глазам, обжигая и плавя. Выпивая наворачивающиеся слёзы залпом. Сияла мириадами бликов, зазывая к себе. Ты смотришь в бездну, а бездна смотрит в тебя.

Раскрой сознание.

Протяни руку.

Ты песчинка.

Пылай. Сгори дотла.

Жарко полыхала уже вся плита, участок стены, и выглядело это так, будто вот-вот загорится вся квартира… Было душно, воздух пропах жжёной тканью и древесиной, а два опасных волшебника стояли и в состоянии глубокой рефлексии смотрели, как разгорается в комнате огонь. Такой тёплый, ласковый, как жадный рот страстной девицы. Подойди и отдайся ей. Они все так устали, словно прожили три жизни наперёд… Может им пора бы отдохнуть? Нужно было просто шагнуть ближе, согреться и ни о чём больше не думать.