Тьма и Хаос (СИ) - Владимиров Денис - Страница 14

Глава четвертая

38.03.589 от основания Новой Империи, Демморунг

— Где твоя воительница? Где Кронос? Думаешь это по щелчку происходит? — рычал я, удерживая Амелию одной рукой за горло, знахарка сначала пиналась, но безуспешно. «Бастион», да еще и с увеличенной массой приблизительно до двухсот килограмм, не с ее максимум шестьюдесятью сдвигать, теперь она задыхаясь, пыталась избавиться от захвата, вцепившись в мою руку обеими своими.

Разжал пальцы, когда глаза целительницы стали закатываться, и девушка безвольно рухнула на густой ворс ковра в небольшой комнате в особняке Деймона. С трудом поднялась на четвереньки, ловя ртом воздух, как и Лаена, которая больше делала вид, что ей настолько серьезно прилетело. Отметил: демонесса на рефлексах попыталась уйти от ударов в солнечное сплетение и печень, пусть до конца не удалось, но смазать их смогла, целительница же абсолютно не успела среагировать. Боевичка, мать ее. Я обошелся без усилений от «Когтей» и медвежьего умения.

Когда девицы вернулись в реальность, начал вколачивать им правильные установки:

— Встать и слушать! — обе безропотно выполнили приказ, на лице Амелии возмущение и негодование, в глазах злоба из лютых, Лаена же смотрела внимательно, — Теперь вопрос: что сейчас было?

— Наказание, ингор-тар, — первой ответила демонесса, которая наотрез отказывалась обращаться ко мне иначе.

Здесь начинала действовать разница менталитетов, потому что на имперском всеобщем не имелось термина, обозначающего нечто близкого к «тот, чьим приказам я подчиняюсь с радостью и добровольно, за кого убью и умру». Дер Ингертос, объяснив эту коллизию, с легкой усмешкой добавил, что теперь не избавлюсь от Лаены до самой смерти, после того как та произнесла торжественно несколько фраз на родном языке, где понятным словом стало только мое имя. Затем полоснула себя кинжалом по правой ладони, и с силой ею сжала свой родовой амулет на груди. Сразу последовала алая вспышка. Со мной ничего не произошло, в магическом зрении не заметил изменений, однако у Лаены на подвеске, принявшей цвет темного рубина, идентичный моему родовому перстню, словно выжгли герб и девиз Дома Сумеречных.

Воспоминания промелькнули мгновенно, пока знахарка сердито сопела, молчала. И явно не понимала за что, почему и зачем получила взыскание с занесением.

Подождал.

Что же, поясню.

— Наказание — только отчасти, я же вам показал на примере, что вы пока всего лишь мясо. Теперь специально для тебя Амелия. Слушай внимательно. Я — глава Рода и Дома, мои приказы не обсуждаются, они выполняются всеми членами, неважно мужчинами или женщинами, спрос со всех один. Первый и последний раз проговариваю эти очевидные истины. И когда поступает от меня четкая и внятная команда то, если услышу в ответ хоть намек на неподчинение и возражения, типа: «а я с Лаеной», «я тоже умею сражаться», «меня ведет Кронос»… и уж тем более постановка меня перед фактом: «это не обсуждается!», выкину на мороз с голой задницей в тот же момент. И это только в том случае, если интересы Дома не пострадают от твоих финтов, иначе наказание будет соразмерно прегрешениям. Любой мой приказ может быть лишь уточнен, как его лучше выполнить. Точка.

Целительница явно хотела сказать нечто язвительное, но прикусила острый язычок — правое ухо только-только обретало нормальные размеры и цвет. Все же регенерация у нее адская.

— Ты сама вошла в Род Сумеречных, добровольно. Но за то, что уже сделала и в какие неприятности меня втравила, должна мне по жизни. Именно в ваших семейных интригах кроется источник большинства моих неприятностей и проблем. Из-за тебя некого глэрда спасал от переселения в царство Мары сам Кронос, в результате чего, я стал ему обязан. Я. Не ты. И вынужден действовать, как действую, постоянно рискуя жизнью. Это ясно? — если бы могла сжигать пламенными очами, спалила бы к чертям, но девушка, не выдержав «поединка взглядов», потупилась и кивнула, — А теперь разбор полетов. Основное. Я наглядно продемонстрировал, что в первую секунду мог убить тебя минимум трижды, а великая воительница даже ничего не заметила бы, а затем еще не один десяток раз…

— Но это ты… — перебила и умолкла, заметив в моих глазах десять плетей.

— Второе, не менее важное, а может и самое главное, ты провисела, как сопля под носом у пьяного бродяги, около тридцати-сорока ударов сердца. И что ты сделала? До чего додумалась? Ответ простой — сдохнуть, закатив глазки, но не активировать доспех из призрачной чешуи. Безмерной цены артефакт, должный спасти, и выданный специально на любые подобные случаи, оказался бесполезен, потому что его владелец растерялся, забыл о нем. Ты разочаровала меня, и не готова ни к чему, целительница. Или имеются возражения?

— Я все поняла, в следующий раз так и поступлю, — запальчиво проговорила девушка, но было ясно, что пока надавил недостаточно. При слове «сопля», она зубами скрипнула и кулачки до белизны стиснула.

— Пока вряд ли. Не сможешь. Мозгов не хватит. Уже забыла, кто спас некую знахарку от безусых гоблов, которые мне даже тогда, без сущности дракона, без силы и крови двух Домов, умений Родов, без райса и без амулетов, были на один зуб? Почему? Потому что психологически я был готов к любому развитию событий. Однако девице-воительнице, которой благоволит Кронос, зеленомордые едва не выпустили кишки. Ее подопечную чуть-чуть не изнасиловали скопом, а затем Айлу ждала бы та же судьба, как и наставницу, — смерть. Смерть позорная, смерть плохая. Других твоих учениц, будто коз, связали и почти погрузили на тирков. Их будущее, если бы отцы не заплатили выкуп — страшное. Ты за них отвечала и провалила эту миссию с треском. Так все было? — Амелия молчаливо кивнула, а на щеках проступил румянец, несмотря на смуглую кожу. Я вколачивал слова и знал куда бить, — Ты чудом смогла избежать гибели от рук двух жалких бандитов в подземелье. А «чудом» называется явление, происходящее невероятно редко, в нем часто просматривается вмешательство высших сил. Однако ты отчего-то подумала, что теперь всегда рядом будет Тара Воительница, ее дух ли, или добрый ангел-хранитель. Но это не так. Боги, на которых ты уповаешь, умеют зло шутить и смеяться над теми, кто не оправдывает их надежд. И это они проделали сейчас. С блеском. Хорошо, что на кону стояла не твоя жизнь и не честь, Эйден бы с ними, ты взрослая девочка, хотя теперь тебе даже умирать придется не по своему желанию, а по моему приказу. Но туда, куда сейчас ты попыталась залезть, от твоих действий зависела бы жизнь, честь и свобода соратников. И твоя идиотия, завышенная самооценка боевых способностей, могла привести к их гибели. Ты понимаешь меня?

— Да, понимаю. Ты прав, — сквозь зубы процедила залетчица, ей явно не понравились повороты и подробности биографии в профилактической беседе. Впрочем, и реального осознания не виделось ни в ее словах, ни в ее взглядах, бросаемых исподлобья.

— На богов можно надеяться, но и самому необходимо делать все возможное и невозможное для достижения правильного результата. И чтобы от тебя была реальная польза в опасном походе по землям Хаоса, куда ты стремишься, мало иметь воинственность, боевого кота, доспехи, оружие и артефакты. Я тебе продемонстрировал, что ничего не поможет, пока ты не обретешь на рефлекторном уровне нужные умения и навыки, но и тогда немало отдается на откуп слепой удаче. И это факт. Всему можно научиться, но на это требуется время. Оценивая качества каждого члена Дома, я нарезаю в соответствии с ними задачи, использую их там, где они принесут наибольшую пользу. Всем. Запомни, у меня не приют для благородных девиц, а будущий Великий Дом и Род, который все хотят и будут хотеть сожрать. И пока мы слабы у врагов это может получиться. Слабы, потому что о дисциплине вы не имеете ни малейшего представления, как бараны тупоголовые, и я из вас либо сделаю людей, выбив всю дурь, либо прикончу, без всякого сожаления, — увидел в глазах вопрос, разрешил, — Спрашивай.