Дитя Н'аэлора (СИ) - Якубович Александр - Страница 46

В самой цитадели меня встретил Эрегор. Эльф сам только как четверть часа прибыл из городской управы и наблюдал за факельным шествием с высоты внутренних ворот.

— Удивительно, как быстро этот святоша собрал вокруг себя людей, — заметил эльф.

— И их будет становиться только больше, — ответил я. — У меня был сегодня крайне занимательный разговор с гномом. За мастеровых нам волноваться более не стоит.

— Вот как? — Эрегор поднял бровь.

— Именно. Чуть позже расскажу.

Мы оба сейчас шагали узким коридором цитадели. Я хотел умыться и чего-нибудь перекусить, Эрегор же, казалось, все еще был полон сил и энергии, и просто решил составить мне компанию.

— Пусть найдут Лиан, — сказал я мимо проходящему темному, из бойцов советника. — Пригласите ее поужинать со мной и господином Эрегором.

Когда девушка пришла в столовую, мы с советником уже приступили к еде. Котелок горячей похлебки и пара кусков хлеба не то яство, которому идет на пользу потеря тепла.

Лиан вопросительно посмотрела на Эрегора, но все же заняла предложенное ей место.

— У меня есть хорошие новости, — обратился я к своей подопечной. — Я сегодня наконец-то дошел до квартала мастеровых. Мастер Зинас пережил судную ночь, он сейчас занят, но через пару недель мы начнем ковку-на-крови.

Лиан сдержанно кивнула, но по блеску глаз темной я понял, что эта новость ее обрадовала. Важно не только обещать, но и выполнять обещания, на этом строились любые взаимоотношения, особенно мои и Третьей Богини. Так что держать слово я умел.

— Учитель, ты упомянул, что о мастерах нам больше не стоит беспокоиться, — напомнил эльф.

Он сейчас так грациозно отправлял в рот ложку с обычной солдатской едой, что мне казалось, будто бы Эрегор сидит на приеме в дворце на холме.

— Да, дворф-лавочник Гинас, сын почтенного мастера Зинаса, который согласился провести для нас с Лиан ту самую ковку-на-крови, рассказал мне о том, что думают о событиях той ночи мастера.

— И что думают?

— Они знают, что это была магия Харла и прекрасно понимают, чьими силами она была остановлена, а маг — убит, — ответил я. — Так что во время внеочередного вече за нами если и не встанет внушительная сила, то уж точно не будет упрямой дворфской помехи. — После я повернулся к девушке. — Лиан, скажи, ты довольна тем, что все идет по плану?

— Конечно, — кивнула смущенная темная. — Только можно вопрос?

Мы с эльфом переглянулись. Мне надо вводить ее в курс дела, держать при себе. В одном Лиан права — я слишком зациклился на Эрегоре, хотя надежнее Лиан у меня в Мибензите нет никого. Бывший советник предан в первую очередь престолу и лично Ирен, и если правительница Н’аэлора прикажет сделать какую-нибудь глупость или подлость, он не будет сомневаться ни секунды. В этом Эрегор неисправим — верный пес своей королевы.

— О чем же?

— Зачем вообще все это? — просила Лиан, отложив ложку в сторону. — Почему просто не уехать? Если ты ждешь войны с Мордоком, то почему бы не встретить врага в долине, где он умоется кровью? Зачем вы так стараетесь поставить тут гарнизон Вечного Леса? Среди ваших темных, господин Эрегор, только и разговоров о том, что город превратится во второй Шивалор. Но зачем это тебе, старик?

Я внимательно посмотрел на Лиан и тоже прервался с едой. Это был здравый вопрос, а произошедшее в пещерах и после показало, что мне не стоит держать эльфийку в неведении. Она неправильно это понимает.

— Ты считаешь, что правильнее было бы отойти в долину, запереться в башне и ждать Мордока там? — уточнил я.

— Именно, — кивнула Лиан. — И дело даже не в том, что я хочу домой. Ты же сотни лет готовится к приходу армии. Несколько кругов обороны, сотни демонов. Даже сама башня — твое оружие.

— Хорошо, — кивнул я. — Лиан, ответь мне на вопрос, каков итог любой войны?

— Победа. Взять желаемое силой, — не задумываясь отчеканила Лиан.

— Нет, это не итог. Это цель, — возразил я. — Войны начинаются с целью сделать лучше нападающему за счет обороняющегося. Но каков итог?

— Я не понимаю, что ты хочешь услышать, — ответила девушка.

Эрегор же, внимательно наблюдавший за беседой, только улыбнулся.

— Кто-то из древних сказал, что итог любой войны — это горы трупов, — начал эльф. — Но главный ее результат — установление мира.

Лиан замерла, переводя взгляд с меня на эльфа.

— При всем уважении, господин Эрегор, но вы ведете себя как два старика, которые загадывают непонятные загадки… — протянула девушка.

— Никаких загадок, — сказал я. — Эрегор прав, Лиан. Итог любой войны — это мир. Один становится победителем, другой — побежденным. Я объявил войну Мордоку в тот момент, когда вырвал сердце Владыки Харла и сжег его в магическом пламени. Но если я сейчас уйду обратно в долину, как ты думаешь, что будет дальше? Сколько десятков лет проживет Мордок? Сколько времени он будет держать мой дом в осаде? Десять? Двадцать? Тридцать? Но в итоге между нами все равно установится мир. Или он найдет способ меня победить, залив кровью всю горную долину, либо же умрет от старости. Но он не отступится, такие как он не отступаются. Либо же я брошу свое жилище и просто уйду, скажем, на другой конец Менаса, подальше от этих проблем. Ведь даже в Н’аэлоре не будет безопасно. Но скажи, могу ли я так поступить?

— Уйти?

— Да, уйти от сражения.

Эльфийка вместо ответа просто фыркнула и посмотрела на меня так, будто бы я сказал какую-то смешную глупость.

— Ты и уйти?

— Вот видишь, ты все сама понимаешь, — кивнул я. — Итог любой войны — мир. Я не знаю четких целей Мордока, но я знаю, что нужно сделать мне. Вырвать королю-самозванцу сердце, точно так же, как я это сделал с магом, поклоняющимся Харлу. И мое бегство в долину совершенно никак не приблизит этот исход. А вот гарнизон темных эльфов в Мибензите — это первый шаг вперед. Бездействие губительно. Ты привыкла видеть меня как мага, который отгородился от всего мира, и на то были причины. Одна из них — подобные войны. Но я точно знаю, что сейчас нужно действовать.

— Тогда почему бы не отправиться на север, в Каламет, и не расправиться с Мордоком?

— Если ты придешь в деревню охотников и убьешь самого лучшего охотника поселения, скажи, все остальные тут же уйдут в землепашцы из-за этого?

— Если я им прикажу — уйдут, — ответила Лиан.

— И они больше никогда не будут думать об охоте? Люди, которые на этом выросли, так? И они будут довольны? — продолжал я задавать вопросы.

Девушка притихла и задумалась.

Я посмотрел в свою тарелку. Похлебка совсем остыла, но этот разговор был важен в первую очередь для самой Лиан. Я понимал ее стремление вернуться домой, к тихому и спокойному быту. Конечно, я разочарован тем, что она не смогла найти общий язык с представителями своего народа, но, я думаю, в этом плане еще все впереди. Сейчас же мне нужно донести до девушки, почему мы застряли в Мибензите и что тут происходит.

Тут ко мне на помощь пришел Эрегор.

— Лиан, учитель пытается сказать, что Мордок уже не просто человек, который сел на им же выдуманный трон. Мордок — это идея. Если прийти и убить его с помощью магии, убить только его, идея останется жить. И через десять, двадцать или сорок лет на его месте появится новый варлорд, который решит, что он будет умнее и удачливее предшественника. Мы, народ Вечных Лесов, ведем бесконечную войну с северными племенами орков, которые устраивают набеги на наши границы. И раз в несколько поколений, каждые тридцать-пятьдесят лет, на севере появляется Великий Лидер, который мечтает объединить кочевую орду и создать государство орков. И первое, что он делает — собирает войско и идет на юг, потому что когда-то один орк дошел примерно до этих земель, а Н’аэлор был на грани падения. И с тех пор эта идея живет в головах землекожих, передается как легенда.

— Значит просто убить Мордока недостаточно? — уточнила девушка.

— К сожалению, нет. Его даже раньше времени убивать вредно, — сказал я. — Его надо растоптать и уничтожить, сделать так, чтобы потомки при звуке его имени плевали на землю, а не мечтательно закатывая глаза, называли его великим северным королем. Он должен понести сокрушительное поражение, быть брошен своими соратниками, проклят друзьями и ненавидим войском. И вот тогда, когда мы вымараем любой намек на величие Мордока из истории, пока не сделаем его судьбу настолько незавидной, что ни один глупец не захотел бы оказаться на месте короля-самозванца, ведь его ждал столь ужасный финал, вот тогда я смогу прийти и забрать его жизнь. Вот тогда итогом этой войны станет настоящий, длительный мир. А первый шаг к этому миру — убедить Мибензит и его жителей в том, что мы их союзники.