Карфаген 2020. Восхождение (СИ) - Ратманов Денис - Страница 20

— Спасибо, обязательно вникну позже. Сейчас мне срочно нужно найти и вызвать человека, — гну свою линию я.

Видимо, парень в курсе, кто я и почему ничего не соображаю, потому терпеливо объясняет:

— Жителям второго уровня запрещено посещать четвертый без, во-первых, специального пропуска, во-вторых, сопровождающего. Пропуск придется выписывать вам, регистрировать в базе данных и, лишь получив подтверждение, переносить на специальный бланк, вот такой. — Он показывает пластиковую карту, переливающуюся пурпуром. — Он многоразовый. Покидая уровень, гость кладет пропуск в утилизатор, и информация стирается. Получить бланк можно в приемнике магнитных бланков. Узнать, где ближайший приемник — сделав запрос. Получив бланк, его следует вставить вот сюда…

— Еще раз спасибо. Раб как сопровождающий подойдет?

— Обычно их как сопровождающих и используют. Либо же можно нанять курьера-сопровождающего. — Последнее он говорит, уже щелкая по кнопкам. — Есть! Этот человек?

С экрана на меня смотрит Эд.

— Он жив?

— Нанялся в Карталонию, но не успел заступить, как его подразделение расформировали. Сейчас ждет командировки в Китай. Теперь давайте вместе сделаем ему пропуск, вам придется часто этим заниматься.

Лекс уступил ему место в кресле и встал справа, я завис над левым плечом. Через десять минут Виктор с пропуском отправился за Эдом, которого уже известили о том, что его вызывают наверх, а через час, сутулясь и недоверчиво озираясь, высокий нескладный парень переступал порог базы в сопровождении Виктора.

Я не стал его мучить и вышел навстречу, встретил в коридоре первого этажа. Парень опешил, уставился удивленно, радости на его лице не было, скорее — недоумение.

— Ты? — пробормотал он. — Я смотрел шоу, это было круто. Получить гражданство среди бет — так вообще круто! Но почему я здесь?

— Потому что это я, — улыбаюсь. — А я не бросаю друзей, это раз. Два — мне нужна твоя помощь, ты наверняка слышал о моих планах вывернуть гнилую систему наизнанку. Без таких, как ты, это невозможно.

Он усмехается уже более смело, поглядывает на Надану, проверяющую пустые помещения, с уважением — помнит ее по Полигону.

— Ты шутишь?

— Считай, что тебе сделали предложение, от которого нельзя отказаться. Как мать?

Надана ретируется, а мы уединяемся в пустом кабинет первого этажа. Эд еще насторожен, ищет подвох и поглядывает с недоверием, но с каждой минутой все меньше оробевшего мальчишки и все больше того Эда, которого я знал.

— Ее жизнь вне опасности, но нужны пластические операции, а это дорого…

— И ты подался в наемники. Предлагаю должность командира десятки. Какая будет зарплата, пока не скажу, но всяко больше, чем у наемника.

— Ты серьезно? Думал, ты добьешься своего и заживешь сытой спокойной жизнью.

— Я держу слово. Спокойной жизни у меня не будет. Ну и у тебя тоже. Да и ни у кого не будет, потому что намечается большой замес. Решай.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что Эд задумался, на самом деле он ошалел от счастья и онемел на минуту — я купаюсь в его счастье, оно по интенсивности напоминает ядерный взрыв. Губы его дрожат, он пожимает мою руку.

— Да. Конечно — да!

А я продолжаю:

— Мне нужно незамеченным проникнуть на второй уровень и попасть к одному человеку. Без твоей помощи сделать это будет сложно. Поможешь?

Он задумывается на мгновение, кивает.

— Не вопрос.

— Тогда слушай…

Глава 8

Видения

Наверное, это самый рискованный и безответственный поступок в моей жизни. Но возможно, что и наоборот. Слишком многое на карте, слишком все зыбко и непонятно, потому я решил действовать, а не выжидать, и отправился на второй уровень вместе с Эдом.

Выискав место, где нет сканеров и камер, мы надеваем силиконовые маски и на такси отправляемся к Помпилиям. Велю таксисту ехать медленно, чтобы я успевал увидеть следящие дроны или агрессивно настроенных людей. Удивительно, но за несколько дней я привык к флаеру, и мобиль кажется неповоротливым и неудобным.

Мобиль останавливается чуть в стороне от дома Помпилиев, возле бассейна то ли с уснувшими кувшинками, то ли с лотосами, прощаюсь с Эдом и выхожу в прохладные сумерки. В парке полно прогуливающихся людей, льется музыка, пахнет зеленью, светами и кофе с ванилью. Прохаживаюсь по улице туда-сюда, но по-прежнему не обнаруживаю слежки, подхожу к знакомым воротам, нажимаю на кнопку звонка.

На мне по-прежнему маска, и Тевуртий, скорее всего, не узнает меня.

— Чем обязан? — сдержанно спрашивает он.

— Курьер. Голографическое послание, — чужим голосом говорю я, ощущая странное.

Мое тело, мир вокруг превращается в раскаленный воск, сердце колотится, дышать горячо. Такое я испытываю, только когда рядом Элисса, до встречи с ней и не думал, что чувства могут быть такими пронзительными и… беззащитными, что ли, пусть мне и не нравится это понимание.

Тевуртий выходит встречать меня лично, видимо, заметил, что на подозрительном госте маска, и не хочет впускать в дом. Говорит из-за ворот:

— Извините, но в целях предосторожности я возьму у вас прибор, а вы подождете снаружи.

— Мне нужно ее увидеть, — говорю полушепотом, но так, чтобы Тевуртий узнал мой голос. — Да, это я.

Некоторое время висит молчание, в конце концов щелкает замок, я переступаю порог, молча пожимаю его руку, и мы идем в дом, где сразу же стягиваю маску, тру вспотевшее лицо, и Тевуртий обнимает меня, хлопает по спине.

— Слежки нет, — отчитываюсь я и отстраняюсь. — Мне нужно срочно увидеть Элиссу.

— Она у себя, — говорит он, пропуская меня дальше.

На ходу сбрасываю ботинки, переступаю порог детской…

Элисса спит, уронив голову на раскрытую книгу.

— Не спит толком, не ест, — жалуется Тевуртий, стоящий за спиной. — Любит она тебя.

Сажусь на край дивана. И желая, и опасаясь потревожить ее сон, глажу по щеке, она улыбается, открывает глаза, обнимает подушку одной рукой, второй хватает меня, шепчет:

— Поснись мне еще. — И спит дальше.

Улыбаюсь, продолжаю гладить ее лицо, убираю пряди черных волос, контрастирующие со снежно-белой кожей.

— Да? — бормочет она, переворачивается на спину, глядит в упор. — Только попробуй исчезнуть.

Тевуртий закрывает дверь. Продолжаю ее гладить, а она не верит своим глазам — пронзительно-синим, ярким. Ни у кого не видел таких глаз. Поднимается на локтях, закрывает лицо руками, ее плечи вздрагивают.

— Ну что ты… — обнимаю ее, даю выплакаться и говорю: — Я здесь, пришел, не забыл тебя и никогда не забуду. На меня смотрит весь мир, потому пришлось задержаться. Боэтарх следит, жаждет моей смерти, да и твоей. Я не смогу приходить часто, чтобы не навлечь беду. Ты знаешь, что он твоей отец, да?

— А родственников… моих — видел?

— Деда — очень суровый старик. В пунийском совете тот еще гадюшник.

Обняв меня, Элисса шепчет:

— А с дедом точно нельзя договориться? Тогда мы могли бы видеться чаще…

— Я попытаюсь, но позже, потому что у Магонов с Боэтархом вражда. Но и с Гисконом, моим покровителем, не все гладко. Пока у меня нет влияния, чтобы вести переговоры, меня просто никто не послушает. Да и раз твоя мать сбежала с тобой на руках, значит, дед дал одобрение на жертвоприношение и отказался ее прятать, думаю, Боэтарх не пошел бы против его воли. Теперь плохие новости: нашему врагу дает силу сам Ваал, он может убивать проклятьем.

— И тебя? — настораживается Элисса.

— Меня почему-то нет. Наверное, Танит и Шахар дают защиту.

Одной из главных целей нашей встречи был разговор о ее снах, но сейчас желание говорить об этом отодвинулось на задний план, Элисса рядом, и впервые за долгое время я ощущаю себя целым. Понимаю, что на четвертый уровень нужно вернуться сегодня и желательно до полуночи, чтобы не поднимать панику, но неприятно думать, что придется надолго расстаться с Элиссой. В одиннадцать на площади меня будет ждать Виктор, прилетевший на арендованном флаере. Есть сегодня, сейчас. Виктор подождет.