Мисс Люси в столице - Филдинг Генри - Страница 7

Томас. Супружеские, милорд, по британскому закону.

Бобл (супруге). Что я слышу, сударыня, вы его жена?

Супруга. Вот новости! Да я впервые вижу этого малого.

Бобл. Ну и наглец же ты, Том!

Гудвилл. Силы небесные! Этот город сущий вертеп! Девчонка провела здесь всего лишь пять часов, а уже без зазрения совести отрекается от мужа.

Бобл. Слушай, Том! Откажись от нее по-хорошему, иначе тебе плохо придется.

Томас. Это как же мне так отказаться от супруги, милорд? Судьба обделила меня деньгами и сделала слугой. Но природа, позволившая мне родиться британцем, избавила меня от необходимости стать рабом. В том немногом, что мне принадлежит, я так же властен, как какой-нибудь гордый пэр в своих обширных владениях. И, пока я в силах, я постою за свои права!

Бобл. Защищайся, каналья! (Выхватывает шпагу.)

Гудвилл. Остановитесь, милорд! Эта девица – какова она там ни есть – моя дочь, а этот честный малый – ее муж.

Супруга. И совсем это неважно – муж он мне или не муж: я решила уйти с милордом! Я ненавижу мужа и люблю милорда. Он светский господин, а я – светская дама, и мы подходим друг другу. Вот, милорд, все распрекрасные вещи, которые вы мне подарили: он ведь отнимет, а вы сбережете их для меня. (Отдает украшения.)

Бобл. Что же, как видно, каждый вернул себе свое. Раз она твоя жена, Том, постарайся как-нибудь с ней поладить. А я с этими побрякушками, без сомнения, достану себе даму пошикарней. (Уходит.)

Супруга. Да никак милорд ушел!…

Томас. Ушел, сударыня, и вы тоже покинете этот дом, едва я раздобуду лошадей.

Супруга. А я с вами не поеду!

Томас. Вы поедете без меня: ваш почтенный родитель благополучно доставит вас в деревню. И если этак через полгода я узнаю, что вы исправились, я, пожалуй, вас навещу: моя честь не потерпела урона, и я могу простить ваше сумасбродство.

Супруга. Я вам покажу, сударь, что я женщина характерная – не позволю мужу собой командовать! Начну блажить и закатывать истерики (против этого, говорят, никому не устоять), а ежели вдруг не поможет – что ж, посмотрим, кто это решится отвезти меня в деревню супротив моей воли! Да я против него присягну у мирового судьи!

Гудвилл. Боже правый, и зачем я только произвел на свет дочь!

Томас. Эй, Джон!

Входит Джон.

Джон. Что прикажет ваша милость?

Томас. Пусть упакуют мои вещи и снесут в карету, в которой мы прибыли. И скажи Бетти, чтоб она без промедления принесла сюда дорожное платье своей хозяйки. Слышите, сударыня? Сейчас же снимите с себя этот наряд, годный лишь для кукольного представления, а я не замедлю снять свой. Иначе над вами будут смеяться в деревне, где еще сохранились нравы старой Англии. Никаких споров, никаких проволочек! И обещаю тебе: если будешь долго копаться, я велю по приезде посадить тебя под замок и давать тебе только самое нужное. Будешь знать своего мужа – попробуй у меня еще поупрямиться!

Супруга (плачет). Это что же, мне так и ехать в деревню одной?! Ни мужа у меня, ни лорда какого-нибудь!… Может, ты все-таки со мной поедешь?

Томас. Чего захотела! И ты еще способна просить меня об этом после всего случившегося?

Супруга. Я ведь только и хотела – стать светской дамой, для того и вела себя, как, по их словам, надобно. В деревне-то я про такое не помышляла. А коли ты меня простишь, я больше и пробовать не буду – останусь себе женой простого арендатора!

Томас. И в качестве таковой узнаешь радости, какие и не снились светским дамам. Ладно, утри глаза! Я тоже вел себя как дурак и немало корю себя за это.

Супруга. Так ты поедешь со мной, миленький?

Томас. Поеду, милочка, и останусь с тобой в деревне. А в столицу я больше ни ногой и тебя не пущу!

Гудвилл. Отныне я буду признавать лишь те различия между людьми, которые создают добродетель и честь. Родовитость, лишенная сих достоинств, – не более как пышное бесчестье! А ливрейный лакей, наделенный ими, уже порядочный человек!

Супруга.

Хор.

ПРИМЕЧАНИЯ