Возвращение ликвидатора 2 (СИ) - Останин Виталий Сергеевич - Страница 14

— Дело не в этом. Я ничего не могу сказать о твоей личной силе и возможностях. После того ночного происшествия, ты очень изменился. Возможно, получил толчок к развитию, на что я уже и надеяться не могла. Плюс Лида рассказывает, что твои дела в гимназии существенно улучшились…

«Получается, она прекрасно знала, что над ее сыном в школе издевались?» — тут же вылезла с комментарием Кукла.

«А что она могла сделать? К директору идти жаловаться?»

— … Так что, может быть, ты и сможешь победить. — продолжила между тем мама Дениса. — Дойдешь до государя, попросишь его об особом контроле. Но к тому моменту уже, возможно, спасать будет нечего. У нас не только с подрядчиками беда. Многие гости, прознав о конфликте с Воронцовыми, стали отменять брони. Живущие в провинции аристократы всегда держали за собой номер или два на случай приезда в столицу, но с недавнего времени их канцелярии стали сообщать, что они больше не могут этого себе позволить.

— То есть, ты считаешь, что в Играх нет смысла? — неожиданно, но эта мысль расстроила меня. Хотя не так давно я сам считал их баловством.

— Нет, делать это нужно. Хоть какой-то шанс. Но… время. Месяц подготовки, еще месяц на все этапы. А потом еще Рождественский Бал ждать. Это почти три месяца. Нам нужно как-то притормозить Воронцовых. Чтобы они дали нам это время. Иначе спасать будет нечего.

«Мне кажется, у меня есть одна идея!» — вдруг снова оживилась Кукла.

«Давай не сейчас!»

«Да ты послушай, это действительно может сработать».

И напарница сжато обрисовала суть. Я с минуту покрутил его в голове, прикидывая так и эдак, после чего вслух произнес.

— Мам, а знаешь… Кажется, я знаю, как нам выиграть это время.

Эпизод 7. Работа

Идея Куклы, как и большая часть всего существующего в мире, строилась на ряде допущений. Таких, как: успею ли я собрать команду для Ноябрьских Игр? Примет ли комитет мою заявку? Даст ли попечитель (я ведь тут несовершеннолетний, не забываем!) разрешение мне потратить миллион или даже больше из активов пару недель назад подаренного отеля.

То есть, да. Все опять упиралось в дурацкие гладиаторские бои между школьниками. Которые в новом мире были не просто востребованы — дико популярны. Речь, конечно, о столичном турнире, хотя и отборочные региональные свою кассу собирали. Самый дорогой прайм-тайм в сетевом эфире, многомиллионные рекламные контракты для тех, кто хотя бы в полуфинал вышел, известность, слава, поклонники. А еще — ставки. Как официальные, через разрешенные императорской властью, так и подпольные, где денег крутилось в разы больше.

И, хотя это не поощрялось — ставки же на детишек, мордующих друг друга на камеру — все же имело место быть. А значит — практиковалось и давление на участников Игр и членов их семей. Придут большие дяди к бедной семье с сильным наследником и попросят его лечь в бою против тех, на кого ставка выше. Даже денег сперва предложат. А если по-хорошему решить вопрос не удасться — перейдут к плану Б. Ну, это где сломанные ноги, похищенные родственники, компромат и тому подобные вещи.

Чтобы хоть как-то с этим бороться — хотя бы на высшем уровне — были разработаны правила. Участники Игр (официально зарегистрированные, естественно), получали защиту от преследования. Если у семьи игрока были долги — тормозились коллекторы и службы безопасности банков. Уголовные и административные дела в стадии расследования — морозились до конца турнира. Считалось даже плохим тоном уволить родственника участника, пусть бы он и был алкашом и прогульщиком.

Но все это неофициально. То есть, в законах отражения не нашло. Не было ни одного нормативного акта, который однозначно давал гарантию безопасности участникам Игр или членам их семей. Так, освященная веками (ха!) традиция. Мол, у нас тут будущая элита в кровь и сопли бьется, остановить войну, да будут Игры!

Короче, как в моем двадцать первом веке все. Во время Олимпиады все войны должны быть остановлены. Нельзя! Табу! Но, если очень надо, танки с самолетами в ангарах застоялись и пехота рвется в бой, то ладно, делай.

Понятно, что и работало это хоть как-то только на вершине пищевой пирамиды. Если кто-то попытается оказать давление на сыночка аристо из Великих Домов, или известного и богатого дворянина, то сжирали дурака быстрее, чем он успевал «отче наш» прочитать. С привлечением всего доступного государству перечня сил и средств. Еще и трубили потом через СМИ, мол, род такой-то понес заслуженное наказание за нарушение духа Игр. Фу таким быть!

Но когда злодеи пытались сморщить кого-то неизвестного и незначительного, то никакой «королевской конницы» с «королевской же ратью» не появлялось. Крутитесь, дорогие, как хотите, вы же новусы, в конце концов! Естественный отбор во всей его красе.

К счастью для меня, я, пусть и не находился на вершине пищевой пирамиды, но и дно с планктоном не делил. А еще у меня имелся очень хороший человек из тайной канцелярии — господин Ледящев. Который весь этот блудняк затеял, а значит, как офицер и порядочный человек, будет просто обязан в случае чего вмешаться. Реагируя, так сказать, на предмет нарушения прав зарегистрированного участника Игр. В рамках традиций, духа Игр и прочей придуманной новусами ерунды.

На этом, в общем-то, план Куклы и строился. Она, оказывается, очень внимательно читала обо всем, связанном с Играми, в то время, как я лишь выделял для себя важное и нужное. Хорошая мы команда — ай спик фром май харт, без бэ.

Маменька идею выслушала и, к моему удивлению, приняла ее. Сказала, что это вполне может сработать. И деньги для регистрации обещала вывести из оборота в течение трех-четырех дней. Не сразу всю сумму, а только первые полляма, но и это уже хлебушек.

— Кстати, мам. — уже в дверях я обернулся. Вспомнил, что у меня еще один не решенный вопрос остался. — А тебе помощник не нужен? Ты, я смотрю, зашиваешься совсем…

— Нужен, да где бы взять такого, Денис. — покачала головой Анна Алексеевна. — Чтобы и умный, и верный, и под женской рукой не стыдился ходить. Я уже думала об этом, но вакансии опасаюсь размещать. Боюсь, что нового человека к нам либо Воронцовы пошлют, либо Ланские.

Да уж, мы тут действительно, как в осаде, даже работника со стороны нанять боязно. Ну, к счастью, решение у меня было. Можно сказать, только что созрело.

— У меня есть одна женщина на примете. — осторожно начал я. — По поводу «умной» не скажу, но можно же научить. Зато на счет «верной» никаких вопросов. Служить будет не за страх, а за совесть. Только надо с ней в Реестровый Приказ, оформить, как вассала.

Матушка сразу же напряглась. Она вообще была женщиной очень неглупой, и главное из мною сказанного выхватывала махом.

— Вассала? Ты принял у кого-то пожизненную вассальную присягу? У кого? Почему у меня не спросил?

— Мам, ну там у женщины… сложная жизненная ситуация.

Ненавижу эту часть наших с ней отношений! Я взрослый мужик! По крайней мере, ощущаю себя именно так. Но с Анной Алексеевной вынужденный играть подростка. Причем еще такого, который совсем недавно за мамкину юбку хватался по любому поводу и без. Юлить, оправдываться, заискивать — бр-р!

Но ничего не поделать. Она и так довольно тяжело воспринимает те внезапные изменения со своим сыном. Так что — приходится.

Вот и сейчас. Пришлось выдумывать какую-то историю, где некая знакомая, тоже влетевшая ногами в жир, то есть, попавшая в немилость к роду Воронцовых, искала помощи и защиты. А ко мне она пришла от Игната, и это было платой за его участие в моей команде. А так как мы и так с Воронцовыми в контрах, то я и решил — хуже не будет. Но, конечно же, сын твой не дурак, мам. Прежде, чем принять под крыло нового человека, я потребовал от нее личной присяги. И пожизненного вассалитета.

Короче, врал вдохновенно, на каком-то кураже. Ну, не рассказывать же ей, что меня только что хотели пристрелить прямо в отеле, по заказу дебила-одноклассника. В любом случае, я был настолько убедителен, что, кажется, Анна Алексеевна поверила. И пожелала познакомится с соискательницей.