Дело Аляски Сандерс - Диккер Жоэль - Страница 56

– Ты пришел к Уолтеру? Он в подсобке, вот он обрадуется!

Эрик опасливо направился к маленькой двери. За ней оказалась полутемная комната, заставленная коробками. В углу стоял верстак, а за ним устроился Уолтер, целиком поглощенный каким-то странным металлическим механизмом.

– Привет, Уолтер! – сказал Эрик.

– Привет! – отозвался Уолтер, не отрываясь от своего занятия.

Он возился с маленькими щипчиками, наматывал ими цветную нить.

– Ты чего делаешь? – спросил Эрик.

– Мушек. Рыбу ловить.

– Мушек из ниток? – Эрику стало любопытно.

– Для рыбалки на мушку.

– Можно, я помогу?

– Если хочешь, можешь посмотреть.

Эрик завороженно глядел, как Уолтер обматывает ниткой крючок, придавая ему полное сходство с мухой. Не успев закончить один, он принялся за второй. Так Эрик узнал о его внушительной коллекции насекомых. Понаблюдав несколько дней, Эрик под руководством нового друга тоже принялся за дело. И когда наконец сумел сам соорудить первую мушку, Уолтер решил:

– Надо опробовать!

– Мы пойдем ловить рыбу?

– Да.

– Я никогда не ловил рыбу на мушку.

– Я тебя научу.

Мальчики, взяв в магазине необходимое снаряжение, оседлали велосипеды и покатили к озеру Скотэм. В рюкзаках у них лежали складные удочки и болотные сапоги, чтобы заходить в воду по пояс. Впереди ехал Уолтер: он, как никто, знал все рыбные местечки. Велосипеды они оставили на парковке Грей Бич и двинулись дальше пешком. Эрик сперва подумал, что они будут рыбачить с пляжа, но Уолтер сказал, что им нужно на берег реки. Они углубились в лес. Уолтер шагал решительно, он точно знал, куда идет. Минут через пятнадцать они добрались до устья реки. Двинулись вверх по течению через роскошные заросли папоротников и оказались у небольшого каскада.

– Добро пожаловать в Форелий рай! – воскликнул Уолтер.

Мальчики подготовили удочки и вошли в реку по пояс. Уолтер показал Эрику нахлыст. У того сперва получалось плохо: надо было закидывать приманку ловким движением кисти, подражая полету насекомого, которое садится на воду. Эрику понадобилось несколько дней, прежде чем у него наконец стал получаться заброс: форель, прежде чем схватить муху, успевала распознать обман. Уолтер же обладал исключительной сноровкой. Он вытаскивал одну рыбину за другой и тут же выпускал обратно в реку.

Уолтер с Эриком все лето провели вместе в Форельем раю. Это место скрепило их дружбу, которой суждено было продлиться двадцать лет. Пока их не разлучили смерть и тюрьма.

Сидя в комнате для свиданий мужской тюрьмы штата, Эрик Донован с волнением вспоминал детство. Описывая реку и обитающих в ней рыб, он, казалось, на миг вырывался из заточения.

– Мы не расставались до самого окончания лицея. Все делали вместе, даже вместе оказались в беговой команде лицея Маунт-Плезант и общими усилиями выиграли региональный чемпионат в эстафете. Победили просто чудом. На нас бы никто и двух центов не поставил, а мы стали чемпионами.

– А потом?

– После лицея наши пути разошлись. Я поехал учиться в Массачусетс. А Уолтер пошел в армию. Потом настал 1990 год: я разгуливал по кампусу, а его часть отправили в Саудовскую Аравию, на войну в Заливе. Когда я получал диплом, он воевал в Сомали. Сами понимаете, целая пропасть. Но все эти годы, несмотря на все трудности, которые нам – особенно ему – встречались на пути, нас по-прежнему связывала рыбалка на мушку. Каждый раз, когда он приезжал на побывку в Маунт-Плезант, мы отправлялись в Форелий рай. Вокруг нас менялось все, но этот уголок оставался неизменным. Из всего улова мы брали только две рыбины, разводили на Грей Бич костер и, засиживаясь за полночь, ели, пили, болтали обо всем на свете. В такие вечера у нас было чувство, что с нами никогда ничего не случится.

– Долго Уолтер служил в армии? – спросил Гэхаловуд.

– Несколько лет. Помню, он вернулся к жизни на гражданке как раз к чемпионату мира по футболу, он тогда проходил в Соединенных Штатах… Это было в девяносто четвертом. Мы тем летом вместе ходили на матч в Фоксборо. Сам не знаю, как я разжился билетами.

Он замолчал. Гэхаловуд продолжил допрос:

– Что происходило в промежутке между возвращением Уолтера к гражданской жизни и девяносто восьмым годом?

– Уолтер после армии вернулся в Маунт-Плезант. Сперва говорил, что на время. Поселился в квартире над магазином, до этого родители ее сдавали. Ему там понравилось. Магазин для него был тем что надо. Он любил охоту и рыбалку. Был в своей стихии. Никогда еще дела в магазине не шли так хорошо, как когда Уолтер взял его в свои руки. Народ со всей округи ехал к нему за советом, он был главный спец. Ну и если вы любите жить на природе, то ничего лучше Маунт-Плезант не найти. Я бы сказал, что Уолтер был счастлив.

– А вы?

– После университета мне обломилось хорошее место в Салеме. Я работал для сети супермаркетов. Мне это дело нравилось. Хотел создать в Нью-Гэмпшире региональный бренд по образцу родительского магазина. Надо было кое-что предпринять, особенно на северо-востоке штата.

– И Уолтер приезжал к вам в Салем, так?

– Да, часто.

– Значит, это через вас он познакомился с Аляской?

– Да. В Салеме я завел немало друзей, часто бывал на людях. Уолтер надеялся на поездки туда, хотел приударить за девицами. У него были какие-то неприятности в Маунт-Плезант с бывшей подружкой, Деборой Майлз. Думаю, вы слыхали…

– Слыхали.

– Короче, в Маунт-Плезант у Уолтера слегка подгорало, и Салем был для него отдушиной. С весны девяносто восьмого мне часто попадалась компания девушек, в которой была и Аляска. Они только-только стали совершеннолетними, оттягивались как могли. Когда Уолтер их первый раз встретил, тут же запал на Аляску. Аляска, надо сказать, это было что-то. Он ее охмурял, строил из себя старого солдата, любителя природы и фотографа-любителя. Фотографа, ага, как же! Разгуливал для шика с моим фотоаппаратом. Стырит его у меня и таскает через плечо, будто художник какой, а там часто и пленки-то нет.

Эрик хохотнул – он словно на миг оказался в шумном баре в Салеме, с бокалом и сигаретой, а Уолтер рядом с ним, хвастаясь его же фотоаппаратом, кадрил девиц.

– В итоге Аляска и Уолтер сошлись, – продолжал он. – Повозиться ему пришлось немало. Но, по-моему, ей нравилось, что он такой вояка. Какое-то время он ездил туда-сюда, и в итоге она наконец переехала к нему в Маунт-Плезант. Тогда мне это показалось странным.

– Почему? – спросил Гэхаловуд.

Эрик улыбнулся:

– Сержант, если бы вы знали Аляску, вы бы не спрашивали. Она была классная, прямо принцесса. Сногсшибательная. Не только из-за внешности. Она прямо светилась. До сих пор помню тот день, когда она явилась в Маунт-Плезант. Я тогда как раз уехал из Салема, вернулся к родителям.

– А почему вы уехали из Салема?

– Уволили меня, с патроном не поладил. Не сошлись во взглядах на стратегию. Я сказал себе, что работа в родительском магазине даст мне шанс обкатать концепцию, которую я хотел потом реализовать. Да и родители были не совсем в порядке, хотелось им немножко помочь. У отца нашли рак, по счастью, ничего особо серьезного, он поправился, но очень устал. Я был рад вернуться к ним. В общем, я уже несколько недель жил в Маунт-Плезант, и тут в один прекрасный день заявилась Аляска.

2 октября 1998 года

Вечерело. Эрик Донован помогал покупательнице загрузить хозяйственные сумки в багажник и тут заметил синюю машину с откидным верхом, стоящую перед магазином охотничьих и рыболовных товаров Кэрри. Дверца со стороны водителя распахнулась, и Эрик, к своему изумлению, увидел Аляску. В Маунт-Плезант она приехала первый раз. Окинула взглядом главную улицу. Стоял хмурый осенний день, черные тучи обещали неминуемый дождь, с неба уже падали первые капли. Аляска провела рукой по волнистым волосам, струившимся на кожаную куртку, и шагнула вперед.