Путь воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 59

— Я не имею права что-то советовать вам, государь, — осторожно ответил граф Сумароков, стоя за спиной Александра, тоже решивший приодеться неофициально. Как-никак, сюда его пригласили отдохнуть, половить рыбку, покупаться в прогретом солнцем озере. В длинных шортах и легкой цветастой рубашке навыпуск он мало походил на солидного государственного чиновника.

Сумароков осторожно покосился на Владислава, замершего в двух шагах от него. Кажется, молодой человек и сам не ожидал такого пассажа от родителя, но к его чести, сохранил бесстрастность на лице, только губы чуть-чуть дрогнули в нечитаемых эмоциях.

— И все же мысли какие-то есть? — продолжал допытываться старший Меньшиков. — Мне будет крайне интересно узнать, как воспримет в качестве государя Владислава мой Кабинет.

— Как и подобает Кабинету. Согласно Закона о Престолонаследии, — Сумароков не мог понять, почему император завел этот разговор. Болезнь? Предчувствие чего-то более серьезного? Неужели заговор, о котором знает узкий круг лиц, до сих пор не купирован и появились какие-то данные? — В любом случае я пригляжу за исполнением, будьте уверены, государь.

Граф посмотрел на Владислава уже с невысказанным вопросом на лице, на что цесаревич лишь пожал плечами.

— Я знал, что ты не подведешь меня, Святослав Бориславич, — кивнул, не оборачиваясь, император. — Один из немногих, кто непоколебимо поддерживает меня во всех перипетиях жизни.

— Таков мой долг.

— Как воина-гиперборея или государева человека? — живо спросил император, резко поворачиваясь к Сумарокову.

— Моя принадлежность к некоему Ордену излишне раздута некоторыми конспирологами, но, если вам так важно знать, я найду силы, возможности и ресурсы защитить вас… кроме естественной смерти.

— Да от нее вряд ли кто спасется, — отмахнулся Александр. — Императоры не исключение. Вот, кстати, насчет мимолетности бытия, Святослав Бориславич… Что там слышно про наших антагонистов из папской обители? Не пошел еще белый дым?

— Увы, пятый раз черный, — усмехнулся Сумароков. — Подозреваю, очень упорная борьба идет. К сожалению, влиять на выборы мы уже не можем, остается только надеяться, что папскую тиару наденет Строцци или Контарини, а не Клаудио Адорио.

— Подождем, — кивнул Меньшиков и неторопливо побрел по горячему песку вдоль берега, даже не оглядываясь. Он знал, что его сын и гость идут следом. Поэтому продолжал негромко рассуждать. — По сути, нам сейчас торопиться некуда. Все орденские структуры ждут результатов выборов, им не до интриг на внешних направлениях. Но меня беспокоит затишье, установившееся после нападения этого студента….

— Храпунова, — подсказал цесаревич, увидев затруднение отца. Оно, скорее всего, было надуманным. Память у императора еще не страдала провалами.

— Храпунова, — повторил Меньшиков. — Я всегда с опаской отношусь к резким затишьям. То с самого начала зимы активные действия разрисованных татуировками «ходячих бомб», а тут мгновенно все замерло.

— Он был последним в цепи исполнителей, — заметил Владислав.

— Именно что они всего лишь исполнители! — излишне резко произнес император и остановился, повернувшись к шагающим за ним спутникам. — А мне нужен

координатор! Чую, что он где-то рядом. Неспокойно на душе. Станислав Бориславич, прошу тебя, надави на рычаги, найди тех, кто имеет выходы на агентуру, поставляющую информацию для Инквизиции! Не за себя тревожно, а за семью. Веришь-нет, но я бы уже сейчас передал престол Владу и ушел на отдых. Ловил бы рыбку в озере, загорал и ни о чем не думал. Но в крайне нестабильной ситуации не хочу сына выдвигать на первые роли. Пусть уж лучше по мне прилетит!

Владислав впервые видел отца таким импульсивным; его слова о передаче власти сначала удивили, но теперь стало понятно: он откровенно показал, на кого нужно опираться цесаревичу в случае форс-мажорных обстоятельств. Что ж, Владислав и сам доверял графу; лишь разница в возрасте мешала им сблизиться. В любом случае, новый Кабинет пополнится человеком опытным и авторитетным. А если еще и Никиту удастся уговорить стать советником — это будет великая победа молодого государя. Два воина-гиперборея с мощным боевым потенциалом начисто отобьют желание у аристократов плести заговоры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Я приложу все усилия для поиска информаторов, — пообещал Сумароков. — Дело небыстрое, государь, поэтому вам придется как следует напрячь контору графа Возницына. Пусть продолжат отслеживать европейскую агентуру, особенно британскую, французскую, немецкую и польскую. Очень часто через них проходит нужная информация. Кто-нибудь и проколется.

— Я обязательно извещу Федора Ильича, — кивнул император. — Впрочем, он и без моих подсказок землю роет. Горячая пора для ИСБ после такой жатвы, которую устроил барон Назаров.

В какой-то момент все замолчали, каждый обдумывая свои мысли, а потом Сумароков, встав рядом с Александром, с интересом поглядел на другой берег, куда был направлен взгляд императора. Сквозь заросли, вплотную подступавшие к воде, мелькнула фигура в камуфляже. Охрана дворца цесаревича полностью перекрыла все пути подхода с западной части озера и даже не пыталась хоть как-то завуалировать свое присутствие. Граф хмыкнул, а потом с осторожностью сапера, обнаружившего мину, спросил:

— Ваше Величество, а вы не пробовали предложить Назарову место тайного советника?

— А по каким вопросам, Станислав Бориславич? — из-под шляпы по нему полоснул взгляд Меньшикова. — Министром я его точно не поставлю. У барона нет опыта и знаний. В армейские структуры он не особо рвется, да и не нужен он мне на месте штабного офицера. Что именно я могу предложить Никите? Вот мой сын с ним на короткой ноге, может, и получится у них сработаться.

Владислав улыбнулся. Прозорлив отец, мгновенно рассчитал, кого он позовет в помощники. А ведь цесаревич о своих планах с государем не делился; вернее, давал их дозированно, осторожно.

— Я до сих пор поражаюсь самому себе, граф, что в системе государственного механизма находится маленький винтик, умудряющийся обеспечивать его работу по собственному алгоритму. А независимых людей я опасаюсь… нет, не в смысле психологического и эмоционального чувства, а скорее из-за ошибок, которые они могут совершить намеренно или по незнанию. А любая ошибка подчиненных — это мой прокол.

— Но ведь Никита все равно приносит пользу государству, — возразил Владислав. — Его «Изумруд» поставляет военную продукцию в армию, наша охрана теперь полностью обеспечена «бризами». Скоро заработает Биомедицинский Центр. Разве это не вклад в общую копилку?

— Граф, а вы осведомлены, что ваш молодой соратник возрождает Орден? — Александр вошел в воду и присел, рассматривая юрких мальков, носящихся у самого берега. — Уже княжеский титул носит, скромник этакий.

— Вряд ли в его планах присутствует желание возродить то, что уже не имеет никакого практического значения, — бесстрастно ответил Сумароков. — Но да, я слышал по своим каналам, что Назарова возвели в Князья Гиперборейские. Уверяю, государь, Никита не будет пользоваться привилегиями Ордена во зло России.

— Но и привлекать боевую мощь Ордена ради спасения императорского клана тоже не станет? — утвердительно спросил Меньшиков-старший.

Владислав только вздохнул про себя. Все-таки отец остался верен себе. Любой его министр, любой советник, даже приносящий пользу, в какой-то период времени подвергался тщательному анализу своих жизненных принципов и личных интересов. Можно было заподозрить императора в паранойе и вечной подозрительности, но Владислав очень хорошо знал отца, и пусть не всегда был согласен с его методами, в общем поддерживал его. Ведь и ему предстояло когда-нибудь сесть на русский престол, используя ту же систему управления, что до него применяли отец и покойный ныне дед Михаил.

— Все зависит от контекста проблемы, — Сумарокову не хотелось обсуждать сложную тему, которая будоражила императора с тех пор, как граф занял пост руководителя внешних операций. Ну вот неймется ему раскопать истину про исчезнувший Орден, никак не поймет, что времена пришли другие, и с развитием связей между странами и людьми никаких тайн прошлого не осталось. Единственное, что ушло в тень, так это деятельность финансовых корпораций, порождающая всевозможные конспирологии о захвате власти банкирами или жуткими масонами. Тайна Гипербореев — это всего лишь локальный интерес малой части людей, опасающихся держать за своей спиной непонятную военизированную структуру. — Князь Гиперборейский имеет право использовать воинов по своему назначению.