Путь воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 55

— Ну, если цветом другим, например, нежно-зеленым, — продолжала шутить Анора.

— Хватит, хватит, — рассмеялась Тамара, поглаживая по спине развеселившуюся девицу. — Иди к себе, переоденься, попрыгунья. А потом, если хочешь, присоединяйся к нам. Кстати, Василий, не отобедаете с нами? Отказ не пойму и не приму.

— С радостью, даже в мыслях не было отнекиваться, — расслабился Касаткин и проследил взглядом за скачущей по ступенькам лестницы девушкой. — Какая она…живая.

— Анна — названная сестра Никиты, — пояснила Тамара. — Из бухарского клана Каримовых. Сейчас учится в Магической Академии. Сама непосредственность. Любимица всей семьи… Впрочем, мы отвлеклись. Волынские хотят заполучить ваше предприятия, это понятно. А что вы хотели от Никиты?

— Дело еще в том, что князь Леонид Иванович дал нам время на размышление до сентября. Потом повторит свое предложение, но я подозреваю, с существенным уменьшением цены.

— Так и будет, — усмехнулась Тамара и ощутила толчок маленькой ножки. Малыш тоже решил поучаствовать в судьбе автопрома Касаткиных. — Стандартный набор давления. Сначала щедрое предложение, на которое, как правило, никто не клюет. К неперспективным предприятиям сильные кланы не имеют интереса, а самодостаточные будут упорствовать. Вы вежливо отказались, Волынский с пониманием отнесся и дал крайний срок на раздумье. Вернется он с новым предложением, уже менее привлекательным для вас. Акции, кстати, уже какую неделю будут идти вниз, что вызовет у совета директоров легкую панику.

Василий сидел с несчастным видом. Он слушал то, о чем ему говорил перед отъездом один хороший знакомый, потерявший таким образом мебельный бизнес. Пять фабрик, три лесопилки — все ушло по бросовой цене. Потому что не хотел принять предложение «умных и вежливых покупателей».

— Я не провидица, Василий. Ваш визит прозрачен как стекло. Вы уполномочены от Главы своего Рода просить помощь клана Назаровых, ведь так?

— Да, — через силу выдавил Касаткин. — Ситуация неприятная. Мы понимаем, насколько наши возможности ничтожны по сравнению с той силой, которая начинает на нас давить. Мелкие неприятности, происходящие вроде бы на периферии, сказываются на эффективности работы. Но задержки комплектующих — самые болезненные. Мы не может производить всю номенклатуру, поэтому частично зависим от поставщиков.

— А вы не пересекаетесь с Волынскими в каких-нибудь областях поставок?

— Нет, что вы, Тамара Константиновна, — замахал руками молодой человек. — В этом плане мой отец невероятно щепетилен. Он же понимает: переходить дорогу князьям Волынским чревато.

Тамара на правах хозяйки подлила чай Василию, не забыв и себя. Опять мужчина излишне нервничает, боится услышать отказ.

— Я не услышала вашего решения, — сказала она, пригубив из чашки. Благодаря искусно нанесенным рунам на посуду, чайник великолепно держит нужную температуру, чтобы напиток можно было пить с удовольствием. — Помнится, Никита предлагал вам войти в клан. Но ответ был отрицательным.

— Как раз я не был против, — возразил Василий. — Я осознавал, что рано или поздно нас попросят не путаться под ногами Волынских. И еще до встречи с Никитой пытался убедить отца и двух своих дядьев уйти под крыло Назаровых. Они возмущались и плевались, боясь стать зависимыми от высокородных, поэтому и я вынужден был отказать.

— Понятно, — кивнула Тамара. — Жаль будет потерять такую перспективную компанию. Ваши машины имеют душу…

— Потому что сделаны чуть ли не вручную. На конвейер мы поставили только две модели: «бриллиант» и «Рысь» — пикап для сельских жителей. Очень хорошо расходится. Рабочая, неприхотливая лошадка.

— А сколько эксклюзивных моделей вы делаете в год?

— В прошлом году выполнили шесть заказов, — Василий успокоился. Все, что он хотел сказать, баронесса восприняла спокойно и сейчас явно обдумывала ответ. — На этот год в портфеле лежит столько же, но уже три обрели чудесных хозяек.

— Спасибо за комплимент, — улыбнулась Тамара. — Итак, чтобы не водить хоровод вокруг проблемы, давайте вчерне решим, что делать. Вы желаете быть принятыми в клан Назаровых или просите защиту императора? Я же его племянница, и как-то могу поспособствовать решению проблемы?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Простите, Тамара Константиновна, — густо покраснел Василий. — Я категорически возражал против такого плана. Разругался с отцом. Упрямый и невозможный старик, не любит над собой никакую власть, как уже говорил.

— Обычное дело, — пожала плечами молодая женщина. — Времена меняются с невероятной скоростью. Еще лет эдак пятьдесят назад патриархальность и неспешность казались незыблемыми величинами. Пустые улицы с двумя десятками машин, велосипедисты на дорогах… Даже императорские кортежи спокойно проезжали насквозь весь Петербург, не стопоря движение.

Василий улыбнулся. Нижний в те годы казался жуткой провинцией, хотя купеческая жизнь била там невероятным ключом. Город разрастался, у людей появилась потребность в мобильности. Поэтому отец с двумя своими братьями и сумел на пустом месте организовать цеха по сборке автомобилей. По Волге комплектующие доставлялись чуть ли не задешево, а прибыль была невероятной. За десять лет машины с логотипом в виде косого лодочного паруса над двумя волнистыми линиями изумрудно-лазоревого цвета стали широко известны во всех губерниях Поволжья.

— Я все-таки уломал его и дядьку Анисима, — Василий поставил недопитую чашку на блюдце. — Второй дядька, Борислав, возмущался, но против совета директоров, куда вхожу я и еще трое человек, помимо родичей, ничего сделать не мог. Мы решили дать клятву верности Никите Анатольевичу на Алтаре, как и все, кто вступает в ваш клан. Но с одним условием.

— Излагайте, Василий, — Тамара подбодрила замершего собеседника.

— Войдя в клан, мы просим оставить за Касаткиными контрольный пакет акций. Естественно, Никита Анатольевич войдет в Совет как генеральный акционер, и это не оспаривается. Также просим содействия в продвижении клановой продукции на юг, где у Назаровых есть серьезный союзник. Думаю, наши «Рыси» охотно будут раскупаться крестьянскими хозяйствами.

— Я так поняла, вы просите автономии в структуре клана? — приподняла одну бровь Тамара, и это получилось у нее столь удачно, что побледневший Василий снова вцепился в галстук и затеребил его. — Довольно странное решение вырвать для себя некую привилегию. Или это все из-за Совета директоров, в который входят посторонние люди?

— Да. Эти три человека — купцы первой гильдии, очень серьезные люди с солидным капиталом, — Василий вдруг ощутил, как у него пересохло горло. — Вы же понимаете, что чужие люди не захотят принимать клятву вашему Роду.

— А вы изучали административную структуру «Изумруда»? — неожиданно спросила Тамара.

— Нет, я считал концерн личной собственностью Никиты Анатольевича. Вероятно, все сотрудники ходят под клятвой.

— Ходят, только под корпоративной, — усмехнулась баронесса. — Большая часть людей — со стороны. Почти весь совет директоров работает по контракту. Но клятву давали все без исключения. «Изумруд» повязан кровью, как модно сейчас говорить.

— Получается, я могу обрадовать наших акционеров?

— Можете. Но объясните этим купцам, что им придется принять аналогичную клятву. Ее, на минуточку, невозможно обойти разными ухищрениями. А расплата за попытку предать клан или играть на две стороны, придет обязательно. Я не пугаю, а расставляю нужные акценты для посторонних людей.

— Хорошо, я с ними поговорю обязательно, — облегченно вздохнул Василий.

— Сколько в Роде Касаткиных душ? — неожиданно спросила Тамара.

— Э… человек пятьдесят, считая детишек и подростков.

— Они ведь тоже поставлены в известность?

— Да, перед моим отъездом в Петербург старшие родовичи опросили каждого взрослого. Потому что невозможно отдать часть и получить полную защиту.

— Разумно. Или все, или решайте сами свои проблемы. По-другому не бывает.

— А Никита Анатольевич вернется до осени домой? — помявшись, спросил Василий.