Лю Яо: Возрождение клана Фуяо (СИ) - "Priest P大" - Страница 73

Каждая рана на теле Чэн Цяня была пощечиной Янь Чжэнмину. Из-за этого он не осмеливался позволить себе ни минуты отдыха.

В самые трудные дни Янь Чжэнмин ночами не смыкал глаз, потому что видел Чэн Цяня в своих кошмарах.

От теплых простыней Янь Чжэнмина исходил успокаивающий аромат, проникающий в тело. Последние несколько дней Чэн Цянь провел в ожидании подходящего момента, чтобы сорвать «увядшую траву», так что теперь он был совершенно измотан. После того, как он лег, ему не хотелось двигаться ни на сантиметр.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Закончив обрабатывать раны, Янь Чжэнмин посмотрел на тонкую талию юноши и не мог не задуматься о том, что у него на шее висит печать главы клана. «Даже если меня нет рядом, все равно есть Ли Юнь. Даже Хань Юань старше тебя, так почему бы тебе просто не быть, как Лужа, оставаясь в блаженном неведении? Почему ты так себя истязаешь? Почему бы не полагаться на своих братьев чуть больше?»

И все же, хотя он мог бы сказать эти слова кому угодно, он не мог сказать их Чэн Цяню, чья усталость сделалась очевидной, стоило только ему расслабиться.

Несмотря на то, что все эти годы они доверяли друг другу свою жизнь, Янь Чжэнмину было трудно даже сказать «спасибо», не говоря уже о таких поучительных словах.

Пережив внутреннее смятение, Янь Чжэнмин лишь коротко произнес:

— Чжоу Ханьчжэн вернулся, но он не останется надолго. Несмотря ни на что, ты должен стерпеть это и ни в коем случае не высовываться, слышишь меня?

Чэн Цянь что-то сонно пробормотал в ответ, явно относясь к чужим словам как к ветру.

Янь Чжэнмин посмотрел вниз и понял, что глаза маленького ублюдка закрылись. Голова Чэн Цяня была слегка повернута в сторону, ресницы едва заметно подрагивали. Под глазами у него залегли темные круги. Даже оставшийся в нем дух юности был подавлен его усталостью.

Янь Чжэнмин вздохнул, собрал свои лекарства и, не издав ни звука, распустил волосы Чэн Цяня. После, подняв его одежду, он накрыл юношу тонким одеялом. Глава клана отошел в сторону, намереваясь посидеть в тишине и помедитировать.

Но, проведя так некоторое время, Янь Чжэнмин, все-таки, не мог удержаться. Ему казалось, что, если он не задаст этот важный вопрос, он вообще не сможет спокойно медитировать. Поднявшись, он подошел к постели, чтобы толкнуть Чэн Цяня.

— Эй, ты действительно не мылся в течение трех дней?

Затылок Чэн Цяня красноречиво демонстрировал его убийственные намерения.

Нрав Янь Чжэнмина уже давно перестал быть таким беспокойным, как во времена их жизни на горе Фуяо. Использование медитации в качестве замены сна было для него обычным явлением. Но именно в этот день, перед рассветом, его разум внезапно встревожился, и он открыл глаза.

Краски ночи еще не исчезли с неба, когда Чэн Цянь ушел. С того самого дня, как Янь Чжэнмин познакомился с ним, Чэн Цянь никогда не спал до восхода солнца. Простыни еще не успели остыть.

Янь Чжэнмин какое-то время сидел молча, сосредоточившись на попытках обдумать все произошедшее. Казалось, он еще не сталкивался ни с какими испытаниями, но все равно не мог успокоиться, несмотря ни на что... будто что-то вот-вот должно было произойти.

Взмахом руки он зажег лампы, несколько раз прошелся по комнате и достал из-под абажура три медные монеты.

Янь Чжэнмин не был знаком с гаданиями. Он видел, как его учитель делал это раньше, но всякий раз, когда он пытался спросить об этом, Хань Мучунь никогда не соглашался учить его, говоря лишь: «Предвидение будущего — это кульминация Дао и начало невежества. Это нечестная практика, нет никакой необходимости тебе знать об этом».

Неужели на острове Лазурного Дракона должно было произойти что-то важное?

Три медные монеты заплясали между его ловкими пальцами. Повертев их пару мгновений, он очистил свой разум и сел, приготовившись молча читать священные писания «О ясности и тишине».

Как и следовало ожидать, Чжоу Ханьчжэн был предвестником несчастья. От его присутствия никогда не было ничего хорошего.

Информация, добытая Хань Юанем, вскоре подтвердилась. На следующий же день в лекционном зале было объявлено о проведении грандиозного соревнования. Таинственный и так редко встречающийся левый защитник и правый защитник с лицом сборщика долгов, также прибыли сюда, чтобы поприсутствовать на этом знаменательном событии. Было объявлено, что все, кто мог поглощать энергию Ци, должны были участвовать. Те, кто не хотел сражаться, могли попросту сдаться и признать поражение, в противном случае, все они должны были выйти на бой. Победители могли удостоиться чести войти во внутренние залы острова Лазурного Дракона, читать древние записи и слушать лекции старших учеников.

Пока сверху излагались бесконечные правила, Чэн Цянь сидел на земле, не поднимая головы, и вырезал заклинание на деревянной дощечке размером с ладонь.

Янь Чжэнмин бросил на него быстрый взгляд и небрежно объяснил Хань Юаню.

— Это «Нити марионетки». Ношение его на себе может помочь предотвратить беду. Это один из семи великих видимых талисманов, он довольно известен. Всего здесь сто восемь резных штрихов, каждый из которых взаимосвязан с другими. Штрихи никогда не должны прерываться, ошибки недопустимы... Смотри, эта маленькая засечка разрушила его.

Казалось, что-то задело кончик ножа Чэн Цяня, его духовная энергия внезапно вырвалась наружу. Хань Юань почувствовал, как в лицо ему ударила влага, быстро рассеявшаяся в воздухе. Его глаза расширились от благоговения.

Янь Чжэнмин лениво наклонился и похлопал Чэн Цяня по плечу.

 — Ты научился чувствовать энергию шесть или семь лет назад, но уже осмелился попробовать семь великих чар. Ты действительно слишком требователен, медная монетка.

Отложив в сторону разбитую деревянную дощечку и нож, Чэн Цянь сел неподвижно, регулируя внутренние потоки.

Янь Чжэнмин продолжил объяснение.

— Ошибки в резьбе могут быть вызваны либо недостатком практики, либо нехваткой энергии... что касается твоего третьего брата, у него как раз закончились силы. Медная монетка, почему ты вдруг решил вырезать это?

— Я просто хотел попробовать, — небрежно сказал Чэн Цянь.

Довольно скоро Янь Чжэнмин понял, почему.

Пока все возбужденно обсуждали грандиозное соревнование, Янь Чжэнмин провожал Сюэцина в порт.

— Возвращайся, как только сможешь, — наставлял его Янь Чжэнмин. — Сперва отправляйся на гору Фуяо, а потом домой. Если возникнут непредвиденные расходы, можешь воспользоваться моими средствами.

За прошедшие годы Сюэцин превратился в молодого человека, и теперь выглядел более зрело. Он записал каждый пункт и утвердительно кивнул.

— Вот и все. Ты можешь идти.

— Сюэцин, подожди!

Пока они разговаривали, к ним галопом подскакал летучий конь. Прежде чем конь успел остановиться, Чэн Цянь уже спрыгнул с него. Вид у юноши был растрепанный, вероятно, пока он спешил сюда, его со всех сторон обдувал морской ветер. Когда он приземлился, его дыхание слегка сбилось.

Сюэцин всегда был нежным и добрым, и не любил много говорить. Когда он был моложе, он ухаживал за Чэн Цянем внимательно и дотошно. По сравнению с Янь Чжэнмином, старшим братом, часто забывающим о своей роли, Сюэцин был куда надежнее, потому его отношения с Чэн Цянем всегда были хорошими.

Сюэцин улыбнулся ему.

— Я скоро вернусь, так что третий дядя должен хорошо заботиться о себе.

— Н-ну, конечно, я понял, — Чэн Цянь кивнул и достал из-за пазухи маленький хлопковый мешочек, который передал Сюэцину. — Я думал, что не успею. Носи это с собой, будь осторожен в пути.

Янь Чжэнмин, оставшийся в стороне, спросил:

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

— Что это за вещь, раз ты спешил доставить ее в такую даль?

Сюэцин открыл мешочек и обнаружил внутри маленькую деревянную дощечку. Когда он вытащил ее, чтобы рассмотреть поближе, Янь Чжэнмин застыл. Это был законченный амулет.

Чэн Цянь сказал, слегка смущаясь.

— Моей энергии недостаточно, поэтому я потерпел множество неудач. После стольких дней, я, наконец, с боем завершил это. Держи его при себе, но тебе все равно нужно быть осторожным в пути. Поскольку это мое творение, если ты встретишь кого-то, чей уровень будет выше, чем у меня, оно снова превратится в бесполезный кусок дерева.