Седьмой лорд (СИ) - "Priest P大" - Страница 112

– Почему ты расстроен?

Цзин Ци изумленно открыл глаза.

– Когда я говорил, что расстроен?

– Я понял это, лишь взглянув на тебя. Вставай, хватит валяться. Ты не болен, но можешь заболеть из-за своей лени. Я поведу тебя на прогулку.

Цзин Ци усмехнулся и не сдвинулся ни на цунь.

– Ты поведешь меня на прогулку? Ты уже стал самостоятельным, мальчуган? Ты ходил по улицам столицы до этого лишь пару раз, но осмелился сказать, что это ты поведешь  меня на прогулку?

У Си решил, что сразу перейти к делу будет гораздо быстрее, поэтому наклонился и поднял чужое тело с кушетки. Цзин Ци тут же неслабо ударил его локтем, заставив спустить себя вниз, и недоуменно сказал:

– Чем это ты занимаешься, крадешь меня? Это бесполезно. Наш главный скупец Пин Ань точно не раскошелится ни на монету.

– Я хочу, чтобы ты проветрился и отвлекся, – ответил ему У Си.

Цзин Ци долго смотрел ему в глаза, но в итоге проиграл чужой настойчивости. Про себя решив, что у всего есть слабые места, поэтому справиться с этим маленьким ядовитым существом он не в силах, он встал и размял мышцы.

– Ты действительно внушаешь страх. Пойдем, куда ты меня поведешь?

У Си засиял от радости.

Вдвоем они выехали из города. Совсем скоро десятилетнее заключение шамана будет окончено, остались считанные дни нахождения У Си в столице. Обычно он не показывал лицо и говорил мало, производя на людей впечатление загадочного и строгого человека, что всегда жил в уединении, потому никто не осмеливался опрометчиво его провоцировать. С его нынешними способностями он мог бы свободно пройти в опочивальню императора, не говоря уж о поездке за пределы столицы. Из-за этого обстоятельства закон о том, что пленник не может покидать пределы столицы, существовал лишь на словах.

Весенние цветы как раз начали отцветать. Лепестки осыпàлись от стука копыт, пронизывающий ветер кружил вокруг. Прибыв в это заброшенное, безлюдное место шаман ослабил поводья и унесся вперед, словно стремясь ввысь, но внезапно снова натянул поводья, повернул лошадь и спрыгнул на землю, улыбнувшись Цзин Ци.

– Слезай, пойдем со мной.

Цзин Ци спешился и некоторое время шел следом по крутым и пологим ступеням; земля была ухабистой и усыпанной камнями, кое-где виднелись следы дождя, прошедшего вчерашней ночью. Вскоре они свернули в небольшую долину, и им тут же открылся невероятный вид: посередине тек узкий прозрачный ручей, слабо доносилось журчание горного источника. Рядом со столицей раскинулись равнины, гор не было, только такие небольшие холмы – но они тоже были по-своему уникальны.

Пока они шли вдоль ручья, он становился все шире и шире. На обоих берегах росла трава и плакали иволги, лепестки цветов падали в воду, словно в поэме «Персиковый источник». [2]

[2] «Персиковый источник» – поэма-утопия под авторством Тао Юаньмина о чудесной стране, где все живут безбедно и счастливо, не зная горя. Прочитать можно здесь.

– Он течет в город. Это ведь река Ванъюэ? – спросил Цзин Ци.

У Си кивнул.

– Не ожидал, что вода, наполненная румяной и пудрой, может быть такой чистой, – вздохнул Цзин Ци.

У Си взял его за руку.

– Иди сюда.

Цзин Ци снова пошел следом за ним, тропа изгибалась и поворачивала, пока не вывела их к горному источнику, чье журчание они уже слышали ранее, но не могли увидеть. Он стекал со скалы, словно появляясь из ниоткуда; в том месте, где течение было самым быстрым, постоянно брызгали капли воды, образуя крошечный водопад и оставляя радугу в воздухе.

Цзин Ци сел на мягкую траву и почувствовал, что воздух был даже чересчур свеж, словно его промыли водой. Мрачные чувства внутри него стали понемногу отступать.

У Си сел рядом с ним.

– У вас здесь нет высоких гор, но подобное место все еще можно отыскать. Если бы это был наш Наньцзян…

Он остановился, потому что Цзин Ци повернул голову и с ухмылкой посмотрел на него. Цзин Ци не был уверен, когда все это началось, но чувствовал, что этот мальчишка не мог и трех предложений сказать, не упомянув о красотах Наньцзяна, словно мечтал продать его ему.

И сам поняв это, У Си покраснел, улыбнулся и промолчал. Во время улыбки его мрачная отстраненная аура исчезала, и он становился похож на большого, застенчивого и необычайно очаровательного ребенка.

– Если ты снова будешь расстроен, я привезу тебя сюда, чтобы отвлечь. Это подойдет?

Цзин Ци не кивнул, но и не покачал головой, лишь вздохнув:

– Хорошее место.

Он потянулся и лег на спину.

У Си поколебался, но затем неуверенно приблизился и наклонился, чтобы быстро поцеловать его лицо.

– Хватит дурачиться, – с улыбкой сказал Цзин Ци.

Увидев, что тот совсем не сердится, У Си подвинулся еще ближе и удовлетворенно обнял его, повернувшись на бок. Спрятав лицо в чужом плече, он вдохнул слабый запах, исходящий от его одежды, и закрыл глаза.

Журчал горный ручей, дул свежий ветер, и этот человек был в его объятиях.

Глава 60. «Сердце – словно потухший пепел»

Когда слова «мы должны спасти второго принца» слетели с уст Хуа Юэ, Су Цинлуань задумалась об убийстве. Она вдруг ясно поняла, что эта дерзкая смелая девушка больше не была той глупой, только выкупленной девчушкой, что постоянно находилась подле нее.

Сначала, когда Хуа Юэ связалась с Цзи Сяном из княжеской резиденции, Су Цинлуань промолчала. Она хотела подражать тем «большим людям», для которых шутливый разговор был подобен игре в шахматы с припрятанной в рукаве фигурой. Однако вскоре она поняла, что Цзи Сян испытывает внутренний страх перед Цзин Бэйюанем и не собирается поддаваться уговорам даже ради любимой женщины.

Потому она – та, кого второй принц поместил в непосредственной близости к наследнику престола – совершенно не могла принести пользу. Период нежности прошел, и теперь она знала только то, что называют «опали лепестки яблонь – легко, словно желания мужчины, но поток вод реки Шу не знает конца, как и моя любовь [1]». Сердце этого человека было отдано стране, он жил, окруженный вниманием, как луна окружена звездами. Она же была лишь певичкой, что выступала на реке Ванъюэ, игрушкой, которой мог наслаждаться весь город.

[1] Видоизмененные стихи поэта Лю Юйси. В оригинальной версии вместо «любовь» (情) – «печаль/тоска» (愁).

Какой бы глупой ни была женщина, она могла отличить искренность от притворства. Влюбленность породила затаенные обиды, а затаенные обиды породили гнев. На этом долгий сладкий сон закончился, и сердце охладело, словно железо. Эх, девушки, не увлекайтесь мужчинами! Мужчине увлечение ничего не стоит, а женщине оно не сойдет с рук. [2]

[2] Строки из стихотворения «氓» неизвестного автора, которое рассказывает о непостоянстве мужчин: в одно мгновение они обещают любимой состариться вместе, в следующее – забывают и уходят (а женщины остаются страдать).

Теперь она хотела лишь во что бы то ни стало продолжать жить в достатке.