Сказания о Небожителях. СФера - Кенли Мэри - Страница 25

Так, например, Мейлин заранее запечатала туда палатку. Она облизнула пересохшие губы и прищурилась, разглядывая изящную вязь символов. Сосредоточилась на внутренней энергии и начала водить указательным пальцем по свитку, оставляя едва видимый след из ци. Когда знак открытия был завершен, все символы свитка загорелись, и из него медленно вышла полноценная тканевая палатка.

Кан Мейлин была очень довольна. Хотя получилось и не так быстро, как хотелось бы. Впрочем, Шао Лилинг говорила о том, что для скоростного распечатывания свитка можно использовать собственную кровь. Но в любом случае, сейчас ей не хотелось пробовать!

– Ну как? – гордо спросила Мейлинг.

– Сон под открытым небом нам не светит, – беззлобно фыркнул Лан Шанью.

Они вместе начали обустраивать палатку изнутри, раскладывая скудные пожитки. Спать, вероятно, придется в холоде, но уж лучше, чем под открытым небом.

Мейлин достала припасенные хлеб и воду, Шанью последовал ее примеру. Находиться с ним вдвоем, в лесу, да в полутемной палатке… Очень волнительно, как оказалось. Она то и дело поглядывала на спокойное лицо заклинателя.

– А здесь точно не опасно? – шепотом спросила она, услышав далекий крик ночной птицы.

– Трусишь? – язвительно усмехнулся он. – Нет, не опасно. А если и появится угроза, мастера нас вызволят.

– Если ты так говоришь, – с сомнением вздохнула Линлин. – Знаешь, я из деревни, но впервые ночую в лесу. Так странно.

– Хм, – Лан Шанью лег на бок, будто собрался заснуть, – я ночевал в разных местах. Лес Благоденствия не самое худшее из них.

Кан Мейлин так и подмывало расспросить его, но он не выглядел веселым. До этого он говорил о том, что является сиротой. Видимо, когда-то Лан Шанью жил очень и очень плохо.

– Доброй ночи, – проговорила Мейлин, также укладываясь на свой плед.

Шанью ей не ответил.

Глава 15

Это случилось на рассвете. Кан Мейлин с трудом пробудилась от вязкого сна, стирая слезы со щек. Ей снилась семья. Теплый родительский дом, мама и папа. Тоскливое чувство не исчезло даже после пробуждения. Мейлин сонно огляделась и заметила, что Лан Шанью все еще спал. Но в тот момент, когда она собралась его разбудить, издал сдавленный хрип.

Глаза Мейлин распахнулись шире. Шанью был очень бледен, на его лбу выступила болезненная испарина. Он негромко стонал во сне и кусал губы, будто испытывал невыносимую агонию. Линлин всполошилась и потрясла его за плечо, но Шанью не пробудился. Тогда она дотронулась до его лба.

– Какой холодный! – прошептала она, испытывая паническое чувство бессилия. Что ей делать, если он заболел? Возможно, его мучают ожоги от пластид.

Линлин уже собралась звать на помощь мастеров, когда Шанью вдруг резко открыл глаза. Он рывком поднялся, озираясь, как раненый зверь. Мейлин сразу же протянула ему флягу с водой, и Шанью сделал несколько судорожных глотков. Пару секунд он молчал, безразлично глядя в пустоту, а потом спросил:

– Ты действительно ничего не помнишь?

Этот вопрос застал Кан Мейлин врасплох. У нее сложилось впечатление, будто Лан Шанью и не к ней обращается.

– Что я должна помнить? – осторожно уточнила она.

– Ха-а… – с губ Шанью сорвался разочарованный вздох. – Нет, ничего. Это всегда буду я…

И опять непонятные слова. Кан Мейлин предположила, что ему приснился кошмар, и оттого гордый «демоненок» ведет себя так странно.

– Тебе плохо? – сочувственно уточнила Линлин. – Давай прекратим испытание и…

– Нет, – сразу же прервал ее Лан Шанью, – я в порядке.

– Но ты холодный, как кусок льда, – пробормотала Мейлин.

Рубиновые глаза заклинателя полыхнули затаенной злобой:

– Хочешь меня согреть?

Вопрос повис в воздухе, оставляя неприятный осадок на сердце. Кан Мейлин прикусила нижнюю губу, мысленно смутившись. Неужели она слишком надоедлива и лезет не в свое дело? По крайней мере, на это явно намекал недружелюбный тон Лан Шанью.

В любом случае, ей пришлось подчиниться его воле и понуро продолжить собирать ингредиенты по списку. Так как основная их часть была найдена вчера, Линлин справилась очень быстро. В тот момент она поняла, что потеряла своего спутника из виду. Раньше он всегда находился поблизости. Она позвала его несколько раз. Шанью так и не отозвался.

«Где же он? – испугалась Мейлин. – Вдруг ему стало плохо, и этот упрямец потерял сознание? Или…»

Воображение Кан Мейлин тут же нарисовало образ агрессивного зверя, который нападает на беззащитного Шанью. Она нервно сжала сумку со всеми ингредиентами и, чуть помедлив, вернулась к оставленной палатке. Там Шанью также не было. Линлин положила найденные предметы, дабы они не мешались, и, коротко вздохнув, решила снова использовать цингун, пробежавшись по окрестностям.

Не мог же Лан Шанью испариться!

Кан Мейлин торопилась. Удивительно, но в этот самый миг сила циркулировала по ее жилам куда охотней, будто не было никаких преград для ее использования. Ветер свистел в ушах, а она многократно ускорилась, прислушиваясь к шелесту листьев Леса Благоденствия. И он привел ее к Лан Шанью. Но то, что увидела Мейлин, было слишком удивительным. Стоит начать с того, что они нарушили границы безопасной зоны. Линлин не сразу это заметила, но на деревьях реяли красные ленты. Плохой знак. Однако понервничать она не успела, потому как сцена, представшая перед ней, захватила все внимание. Белокурый заклинатель крепко сжимал склянку с беснующимися пластидами, находясь у заросшей лесной норы. Подле нее копошилось странное существо. В ту секунду Кан Мейлин поняла: Шанью решил использовать пластид для обнаружения духовного зверя.

«Пластиды часто селятся рядом с духовными животными. Есть предположение, что им нравится насыщенная энергия в атмосфере», – так сказал юноша раньше, но теперь Линлин ясно видела, что он, очевидно, преуменьшил то, насколько сильно пластиды реагируют на духовных зверей. Потому что насекомые неугомонно бились в склянке. Сам же Лан Шанью приближался к небольшому созданию, которое походило на крылатого львенка. Вот только вместо шерсти львенка покрывала золотая чешуя, а хвост его извивался гибкими хлыстами. Судя по всему, это детеныш, но, даже будучи маленьким, он представлял опасность. Львенок издал предупреждающий рык, не сводя глаз с Шанью. Тот будто не замечал явной угрозы и сделал уверенный шаг вперед.

Тогда львенок резко взбил почву когтями и, подскочив, яростно бросился на Шанью. Крик застрял в горле Кан Мейлин. Лан Шанью легким движением рванулся навстречу зверю и неожиданно его пальцы нажали несколько точек на теле создания, после чего львенок упал у ног ученика, свернувшись в беззащитный клубочек.

– Лан Шанью! – только тогда выпалила Мейлин, до этого в оцепенении наблюдавшая за происходящим.

Он обернулся, чуть нахмурился и приложил указательный палец к губам, призывая ее молчать. Потом подхватил обездвиженного зверька на руки и решительно направился к Мейлин. Они вместе проследовали из опасной зоны Леса. По счастью, им не встретились опасные существа, а пластиды замолкли в склянке.

– Лан Шанью, – повторила Линлин, когда они достигли белых лент на деревьях. – Зачем ты нарушил запрет и безрассудно рисковал собой?

– Мне нужен был питомец, – равнодушно ответил он. – Не рассказывай никому, что мы были в красной зоне. И в следующий раз… не иди за мной.

Мейлин покраснела от гнева:

– Ты действительно бессердечный. Я думала, мы команда. Если с тобой что-то случится, как я вернусь одна? Это нечестно, Лан Шанью. Нечестно так со мной поступать.

Кажется, он не ожидал от нее подобного выговора, потому как замолчал и мрачно нахмурился. Его глаза вспыхнули, а потом он вдруг медленно спросил:

– Где свиток с указанием искомого?

– Я его в палатке оставила! – обиженно выпалила девочка.

– Черт! – Шанью вдруг сорвался с места, так скоро, что она едва успела его нагнать.

У самой палатки Лан Шанью остановился и неожиданно горько расхохотался. Она была смята и прорвана.