Предварительные решения - Сурмин Евгений Викторович - Страница 12

– Что ж, согласен, это в высшей степени любопытно. Продолжай, Лаврентий.

– Со второго курса газеты просматриваются, но уже не анализируются так тщательно. Зато появилось увлечение науками. Самойлов изучает немецкий и английский, а также, согласно читательскому билету, читает университетские учебники по физике, химии, биологии и астрономии.

– И каковы успехи у товарища Самойлова в данной области?

– Значительные. Я бы даже сказал, обескураживающие. Курсант Самойлов несколько раз выступал с докладами в Омском сельскохозяйственном институте[22]. Темой одного из докладов, где Самойлов был соавтором доктора сельскохозяйственных наук товарища Гая, было использование водорослей, – Лаврентий Павлович заглянул в папочку, – хлореллы и сценодесмуса в качестве кормовой добавки для скота.

– Водорослей?

– Именно так.

– И чем дело кончилось? ЦэКа первый раз слышит об этом.

– Эксперимент дал положительный результат сразу по нескольким параметрам, но руководство области проект зарубило. Аргументируя это примерно тем, что коровы не рыбы, и не хрен дурью маяться. Сейчас разведением кормовых водорослей, и весьма, надо заметить, удачно, занимается только один колхоз для личных нужд и для выращивания сеголетков карпа. Обещают года через три завалить область рыбой. Сам же Валериан Юльевич Гай отбывает срок за антисоветскую пропаганду.

– Тогда у товарища Сталина одна просьба и два вопроса к товарищу Берия.

– Слушаю, Иосиф Виссарионович.

– Просьба рассмотреть дело товарища Гая и, если можно, помочь ему.

– Уже занимаемся, товарищ Сталин. Предварительно могу сказать: есть признаки того, что следствие велось пристрастно.

– Хорошо, разберись. Первый вопрос: что показал эксперимент, насколько эффективен прикорм крупного рогатого скота водорослями?

Товарищ Берия снова открыл папочку и протянул Сталину справку.

– Изрядно. Повышение производительности на десять-пятнадцать процентов – это просто замечательно. Также хочу отметить, товарищ Сталин, что с одного гектара водоема, оборудованного для производства водоросли, можно получать до двухсот центнеров сухой биомассы. Колхозники получают около пятидесяти, но у них практически нет оборудования, можно сказать, естественный рост.

– Двести центнеров?! А пшеница менее десяти. Вы не путаете, товарищ Берия?

– Нет, товарищ Сталин. Я сам удивился и перепроверил данные несколько раз.

– Надо привлечь ВАСХНИЛ[23], ладно, это я сам. Бери дело Гая под личный контроль. Ты с ним уже беседовал?

– Да.

– Тогда второй вопрос. Каким боком тут Самойлов? Двести центнеров с гектара – это же закроет проблему голода раз и навсегда!

– По словам Валериана Юльевича, Самойлова была только идея, заключающаяся в том, что киты вырастают до своих размеров на планктоне. И если человеку нужно и мясо, и фрукты-овощи, и зерновые, то кит все получает из планктона, в том числе кальций для костей. А значит, эта мелочь должна быть крайне полезна для организма. Да и вообще, столько водной живности питается водорослями, а в народном хозяйстве это не используется. Решили вот попробовать ради интереса. В тысяча девятьсот тридцать пятом был доклад, к которому многие отнеслись как к курьезу, а в тридцать восьмом появились первые, но однозначные результаты. После того как доктора Гая высмеяли в горсовете, он у себя в институте, совершенно не стесняясь в выражениях, высказал все, что думает о таких начальниках. Коллеги не поленились сообщить куда следует: занимается антисоветской пропагандой. Как итог – пять лет лагерей. Наказание отбывал в Алзамайском лагпункте Сиблага. На данный момент я его в Москву в следственный изолятор НКВД перевел, вдруг понадобится.

– Правильно, привези его завтра сюда, скажем, к восемнадцати часам.

– Хорошо.

– Давай дальше по майору. Про письмо в «Правду» и Мехлиса можешь пропустить, я со Львом Давыдовичем сам поговорил.

Нарком кивнул и перелистнул в папке несколько листков.

– На последнем курсе Самойлов отдавал предпочтение военной, исторической и политической литературе. «Капитал» Маркса, «История государства Российского» Карамзина, «Наука побеждать» Суворова, «О войне» Клаузевица. В общем, все, до чего смог дотянуться. Очень внимательно изучал работы Владимира Ильича Ленина и товарища Сталина.

– Похвально. Весьма похвально. Недаром в первую нашу встречу он показался мне весьма начитанным молодым человеком. Но ты, кажется, говорил о трех аспектах.

– Да, вторая странность… или даже не странность, а не знаю, как и сказать точнее. В общем, Самойлов придумал переигрывать разные исторические сражения. Сначала взяли античность. Из глины и дерева наделали фигурки древних воинов, во дворе сбили из досок короб, заполнили его песком, и вот тебе пожалуйста: несколько минут – и готов любой рельеф. Но тут самое интересное в том, что Самойлов предложил не просто игру в солдатики, а самое настоящее тактическое моделирование.

Лаврентий Павлович сделал небольшую паузу, ожидая вопроса, но товарищ Сталин ограничился кивком, и нарком продолжил:

– Команды играли, не видя расположения сил противника, а все перемещения фигурок по полю делали посредники. Что-то типа морского боя, но ход делается не по очереди, а одновременно.

– Подожди, Лаврентий. А почему нельзя было ограничиться картами?

– А как же зрители? Те, с кем мы беседовали, в один голос утверждают: от болельщиков было не протолкнуться. И преподаватели не чурались подойти посмотреть, прокомментировать решения команд. К тому же, чтобы повысить интерес, была введена система вероятности наступления событий.

Сталин опять вопросительно посмотрел на наркома.

– Они бросают кубики. Три кубика для игры в кости. И число выпавших очков определяет, чем закончилось то или иное действие. Например, два разведчика натыкаются друг на друга. Команды кидают кубики, и у кого выпало больше очков, тот и победил. Если выпадает восемнадцать очков, то есть три шестерки, то разведчик противника не просто убит, а взят в плен и выдал дислокацию одного подразделения. В общем, там в зависимости от ситуации разные выпадающие комбинации могут означать разные события. Скажем, выпадает три единицы – получаем самоподрыв какой-нибудь техники.

– В античности?

– Курсанты очень быстро расширили, так сказать, исторические горизонты. Битва на Сомме или высадка в Дарданеллах разыгрываются ничуть не хуже Канн. А когда курсанты где-то достали свинец и все поголовно принялись его плавить и лить модели военной техники, то пришлось вмешаться самому начальнику училища, чтобы все это хоть как-то упорядочить.

– И как сейчас обстоят дела с этой игрой?

– К сожалению, руководство училища проявило излишнее рвение и, после того как курс, где учился Самойлов, выпустился, вообще игру запретило, мотивируя тем, что, играя в такие игры, недолго доиграться и до троцкизма с бонапартизмом.

– Я думаю, товарищи погорячилось. Такая игра была бы полезна не только курсантам, но и командирам Красной армии. Нужно обсудить этот вопрос с товарищем Шапошниковым.

– Борис Михайлович сейчас занят на строительстве укрепрайонов.

– Товарищ Сталин знает, чем сейчас занимается товарищ Шапошников. Но у товарища Шапошникова академический склад ума, думаю, ему будет интересно и полезно немного отвлечься от своей стройки. Пусть вместе с Жуковым организует штабную игру типа январской, только менее масштабную, выберут подходящих командармов или даже комдивов. А мы посмотрим и решим, что делать дальше с этим начинанием. Продолжай, Лаврентий.

– Третья странность. Или просто осторожность, смотря как посмотреть. Самойлов в приватных беседах с сокурсниками крайне отрицательно отзывался о Троцком, Бухарине, Зиновьеве, Каменеве. Предупреждал, что любые контакты с их последователями доведут до тюрьмы. Вообще, политические разговоры не любил и пресекал их с первого курса. Вот в общем-то и все странности за время учебы, о которых мы смогли узнать.