Имперец. Том 4 (СИ) - Романов Михаил Яковлевич - Страница 16

Ресторан «Ивушки», Максим Меншиков

Ситуация была — нарочно не придумаешь, хуже не сделаешь. Все и так знают, что Свободная фракция мечтает о «лучшем будущем» для страны, наследник престола даже вот имел удовольствие познакомиться с креативными идеями…

И тут же, прямо на пороге, на выходе с собрания молодежи Свободной фракции стреляют в будущего императора. Некоторым впору самим застрелиться, но Меншиков слабостью духа никогда не отличался.

Максим понимал, что лишь полное содействие расследованию способно хоть как-то улучшить сомнительное положение левых. Но тут, как говорится, невиновность докажут, а осадочек все равно останется. И еще долгое время будет гулять по всему высшему обществу одна сплетня краше другой.

В общем, Максимилиан был мрачен, и одной его мрачной мины хватало, чтоб гости «Ивушек» строились на дачу показаний, говорили четко и по делу, ну и вообще были максимально покладисты. И когда люди с погонами и без изволили покинуть ресторан, то морально выжатая левая молодежь скучно и без изысков попросила накрыть на стол еды и водочки. Произошедшее требовало снятия стресса, и тут даже приличные девушки были не прочь опрокинуть рюмку-другую.

— Ну, чего ты трясешься, как осиновый листик? — спросил Меншиков у Голицына, которому кусок в горло не лез. — Немного тебя пополощут, конечно, но быстро успокоятся. Привыкай к суровой реальности, тебе ж не десять лет.

Парень посмотрел на лидера с таким видом, слово из «Ивушек» он планировал нырнуть под трамвай:

— Отец меня сгноит за такое эпическое фиаско, — пояснил Петр. — Сначала этот дебил Рогов оскорбляет ближника наследника трона, а потом еще и стрельба на пороге! Мне конец.

Меншиков тяжело вздохнул. Княжич Голицын ему конкретно так не нравился, но объективно вины парня в произошедшем не имелось. Кто ж знал, что ему так крупно не повезет.

— Ладно, — повторив вздох, произнес Максим, — я попробую замолвить словечко перед князем о тебе.

Задерживаться никто не хотел после такого эмоционального испытания, так что очень быстро все как-то скомкано начали прощаться и отбывать к семьям. Оставаться для продолжения вечера гости Голицыных не желали.

Меншиков, как и положено главе молодежи, планировал уезжать последним. К тому же было у него одно незаконченное дельце.

— Костик, — Максим окликнул Рогова, и тот весьма довольный, что сам Меншиков его зовет, с важным видом подошел к княжичу. — Знаешь, мне есть что тебе сказать, — проговорил Максимилиан, заводя парня за угол, подальше от любопытных глаз условных союзников.

— Я весь внимание, — горделиво вскинул нос Рогов, и тут же получил такой удар в грудину, что вся спесь с него слетела мигом.

Да и вообще сложно изображать гордеца, корчась на полу в попытках сделать вдох.

— Еще раз опозоришь меня перед императорской фамилией, я тебя лично прикончу. Понятно? — тяжело роняя слова, проговорил Максим, склонившись над поверженным сторонником.

Сдавленный хрип с пола демонстрировал, что Константин Рогов был согласен на все что угодно, лишь бы ему еще раз не прилетело.

«Аристократики», — брезгливо подумал Максим. — «Половина дебилы, другая — неженки. Мельчает сословие, мельчает…»

Жилой дом через квартал от ресторана «Ивушки», несколько часов спустя, Игорь Вячеславович Лютый

Пропахшая нафталином квартира принадлежала какой-то бабусе — божьему одуванчику. Бабусю уже перетрясли вдоль и поперек — она на зиму уезжала к внукам на юга, оставляла квартиру под присмотром управляющего домом. Ну а тот, понятное дело, в отсутствие хозяйки за небольшую плату пускал в квартиру разный народ, обязательно приличный. В основном это были любовнички или неприметного вида мужчины и женщины, прятавшие лицо и платившие наличностью.

Их клиент был, как ни странно, из первых. Девица, правда, была наемная, но зато легенду любовницы изображала достоверно.

А сам стрелок лежал на полу кухни с аккуратной маленькой дырочкой в груди и лужей крови на вязаных старушечьих ковриках.

— Растет пацан, смотри, как аккуратно работает, — усмехнулся Серов, присев на корточки рядом с трупом.

Скачущий вокруг фотограф только что закончил съемку места происшествия и упаковывался, чтобы отбыть.

— Отдай спецам с пометкой суперсрочно, — распорядился Серов. — Если мы не дадим Его Величеству внятных ответов на его конкретные вопросы, вероятно, прилечь рядом с этим бедолагой будет лучшим решением.

— Ну, часть ответов я тебе и сам могу дать, — сказал Лютый, рассматривая уроненную на пол винтовку.

— Да? — оживился Серов. — И чем порадуешь?

— Ничем, — мрачно отозвался Лютый, пожав плечами. — Это снайпер из группировки «Вильгельм Телль», швейцарские наемники. Считаются лучшими в мире стрелками среди своей профессии.

— Что, даже лучших наших Соколиных глаз? — искренне удивился Серов.

— Лучшие в своей профессии, Антон, — раздраженно ответил силовик.

— А, среди наемников… — понятливо протянул его товарищ.

Оба некоторое время молча смотрели на труп.

— Соколы вне конкуренции, — продолжил Лютый после паузы. — Если их выпустить в найм, там больше никому работы не останется.

— И слава богу, что они под присягой, — вздохнул Серов. — Боюсь, они бы Мирного точно положили. Ладно, группировка понятна. Дальше моя работа.

— Угу, — отозвался Лютый. — Твоя. До следующего выстрела.

— Думаешь, скоро? — с тоской в голосе спросил особист.

— Обязательно, — усмехнулся силовик. — Все ж знают, что дважды в одну воронку не падает, да? Значит, чем меньше времени между выстрелами, тем больше рассеянность объекта и выше шансы.

— Не с Мирным, — хмуро покачал головой Серов.

— Надеюсь, — вздохнул Лютый в ответ. — Очень на это надеюсь.

Ночной клуб «Горыныч», Александр Мирный

Местечко оказалось атмосферным со всех сторон. Располагался ночной клуб в районе Садового кольца, занимал целое трехэтажное здание, при этом снаружи имел вид довольно скучный. С улицы предположить назначение помещений было бы невозможно — ни звука, ни света наружу не проникало.

Тематикой заведения был огонь, так что все внутри горело и кричало, гоу-гоу девицы танцевали в кокошниках и ботфортах из шкуры с жопы дракона до самых труселей, а все меню готовилось исключительно на углях. Ну, кроме выпивки, конечно.

Собственно, больше шока, чем явление Ивана, у присутствующих вызывала лишь моя морда лица рядом с наследником трона. Ермаков, возглавляющий правое крыло всей молодежи, сначала неверяще проморгался, когда меня увидел — видать, думал, что после сета огненной воды ему померещилось.

— Всем шампанского за мой счет! — с ходу скомандовал цесаревич, и народ радостно загудел, приветствуя щедрость наследника престола.

Сам Иван схватил за плечи меня и княжича, после чего требовательно спросил:

— Так, кого зовем? Балеринок или актрисок?

— Ваше Высочество, я помолвлен, — покачал головой Ермаков, не сводя с наследника престола взгляда.

— А ты, мой верный соратник? — Иван сперва повернул голову ко мне, а потом спохватился: — А, черт, и ты ведь тоже, сам же содействовал. Тьфу, скучные вы люди…

При этом цесаревич состроил настолько скорбное лицо, что даже мне захотелось его пожалеть. Впрочем, долго играть расстроенного я ему не дал.

— Не завидуйте, Ваше Высочество, — хмыкнул я в ответ. — Но, мне кажется, я видел где-то в зале боярышню Шереметьеву.

— Серьезно? — оживился погрустневший Иван.

— Да, княжич Пирогов пригласил ее с собой, — подтвердил Ермаков.

— О-о-о, медики пить умеют, — резюмировал наследник престола и отправился на поиски собутыльников.

А едва Иван потерялся в толпе молодых людей, которая уже приняла на грудь достаточно, чтобы перед ним не расступаться, но недостаточно, чтобы не узнать, Ермаков повернулся ко мне.

Вместо ответа на так и не произнесенный вопрос, я достал ксиву и показал княжичу.