Дом Монтеану. Том 1 (СИ) - Mur Lina - Страница 28

— Вы готовы к этому? Готовы к её смерти?

— Нет. Не готов. И никогда не буду готов. К смерти любимых невозможно подготовиться. Разумом ты понимаешь, что это неизбежно, а вот сердце говорит совсем о другом и реагирует абсолютно иначе. Поэтому для себя я выбрал не думать о конце, а жить сейчас.

— Это работает только на людях, — хмыкаю я. — Мы же другие.

— Нет, вы хотите считать себя другими, но на самом деле…

— Сав!

Мужчина замолкает, когда его кто-то окликает. На лице Сава появляется дружеская улыбка, и он встаёт.

— Соломон, рад тебя видеть, — Сав протягивает руку мужчине, и я вскидываю голову, чтобы увидеть его. Это Соломон Ман, тот самый, кому Стан стёр память, и который должен был меня лечить. Ничего особенного в его лице я не вижу. Обычный мужчина тридцати лет со смуглой кожей.

— Я тоже. Удивлён встретить тебя здесь в час пик, — смеётся Соломон и переводит взгляд на меня.

Я натягиваю улыбку.

— Да, я с друзьями. Это Флорина.

— Я уже слышал о вас, мисс Флорина. Рад встрече, — Соломон протягивает руку, и мне приходится встать, чтобы пожать её.

— Я тоже слышала о вас, и мне тоже приятно с вами познакомиться. Как ваша мама? Сав рассказал, что она заболела, и вам пришлось уехать.

— Уже лучше. Простуда. Но она отказывалась от лечения, считая, что все эти таблетки лишь убивают её организм. Пришлось настоять на их приёме, — легко делится он.

— Отец в порядке? — спрашивает Сав.

— Да, как обычно, недоволен тем, что я ещё не женат, — смеётся Соломон. — Бурчит о внуках.

— Родителям это важно. Значит, ты уже принимаешь пациентов?

— Да, конечно. Я полностью вернулся к работе и по вечерам свободен. Выпьем как-нибудь?

— С удовольствием. Я заказал несколько книг из Швеции, которые ты мне советовал. Я не мог оторваться, прочитал всё.

— Я же говорил, что они безумно увлекательны. Обсудим сегодня? Около восьми?

— Мне подходит. Майди будет рада видеть тебя у нас.

— Тогда договорились. Я… чёрт, вот так всегда. Как встречаю тебя, так забываю о том, зачем шёл, — смеётся Соломон и отходит в сторону.

Клянусь, что в эту секунду, когда мужчина напротив меня поднимает голову, моя кровь вскипает и обжигает изнутри. Чёрт.

— Томáс, — Сав улыбается пастору и пожимает ему руку. Но удивлённый и в то же время спокойный взгляд Томáса направлен на меня.

— Это Флорина, моя новая знакомая. Я решил показать им город, — говорит Сав.

— Да, мы уже знакомы. Как вы себя чувствуете, мисс Флорина? — интересуется Томáс.

— Лучше. Захотелось снова поесть, — улыбаюсь я. — Хочу всё попробовать. И спасибо, что сохранили мою тайну.

Я подмигиваю ему, и он кивает.

— Выглядите лучше, — произносит Томáс, оттесняя Соломона в сторону.

— Спасибо, а вы, оказывается, не только рясу носите. Вам идёт синий, — я красноречиво оглядываю его свитер и голубые джинсы.

— А вам, должно быть, холодно в одной толстовке.

— Нет, всё в порядке. Это мои причуды. Я люблю такой стиль. Хотя никому он не нравится.

— Вас не должно волновать то, что думают другие, мисс Флорина. Вам должно быть комфортно и хорошо.

— Мне комфортно и хорошо, — киваю я. Боже мой, что со мной не так? Почему я веду себя, как идиотка? И почему я снова голодная? Аромат его крови немного сносит мне крышу, но я держусь. Держусь и сжимаю руку в кулак, чтобы контролировать себя.

— Вы нормально доехали до дома?

— Отлично. А вы долго прибирали за мной?

— Я хотя бы отвлёкся от желания спать. Я был вчера сторожем, так как наш взял выходной. Его сын заболел, и я заменял его.

— Это мило. Значит, вы не каждую ночь ждёте внезапных посетителей и кормите их супом?

— Обычно я сплю каждую ночь, а двери церкви открыты в любое время.

— Но не ваши двери, Томáс.

— Мои двери открыты в мои рабочие часы с восьми утра до пяти вечера. Из-за полярного месяца мы закрываемся раньше, становится слишком холодно и темно. Но сторож всегда дежурит ночью.

— Что ж, тогда придётся познакомиться с вашим сторожем.

— Вы снова собираетесь посетить церковь ночью, мисс Флорина?

— Может быть. Ночь — это самое тихое время в этом городе, никто не мешает и не дёргает, не торопит и не нарушает хода твоих мыслей. Ночью можно расслабиться.

— Вы могли бы сделать это и днём, когда я на рабочем месте. Если хотите, конечно же.

— Почему бы и нет? Если вы обещаете снова покормить меня супом. Мне понравилось.

— С радостью. Только больше не бросайтесь посудой, она колется.

Я откидываю назад голову и смеюсь, как и Томáс.

— Я постараюсь, но с моей удачливостью это будет крайне сложно. Как ваша рука, Томáс?

— Жить буду. Неглубокий порез, он меня уже не беспокоит. Совсем не беспокоит. А как ваш желудок?

— Всё так же раковый. Ничего нового, но и никаких резей, если только от голода. Второй день хочу есть.

— Это прекрасный результат.

— Думаю, что еда в церкви была какой-то особенной. Я, и правда, чувствую себя лучше после неё. Я даже спала сегодня прекрасно.

— Я безмерно счастлив, оттого что мне удалось подсыпать вам в суп хотя бы немного божественного одобрения.

— Вряд ли Создатель может отнять у вас достойную награду за вашу доброту, Томáс. Я…

Меня резко толкают в сторону, и я чуть ли не падаю на диван, но сразу же становлюсь на ноги и оказываюсь в руках Стана.

Моргаю несколько раз, чтобы прийти в себя. Что это было сейчас? Господи, почему я вела этот тошнотворный и милейший разговор с Томáсом? Идиотизм какой-то.

— Прости, детка, здесь так много народа, — с улыбкой на лице произносит Стан. — Привет остальным. Я Стан, жених этой болтушки.

Чёрт. Это все видели? Какой позор.

— Томáс и Соломон. Томáс пастор, а Соломон психолог, — вежливо представляет их Сав. Я специально смотрю в пол или ещё куда-то, но только не на этих людей. Что за хрень?

— Очень приятно. Спасибо, пастор, что помогли моей невесте.

— Это мой долг, — сухо отвечает Томáс. — И мне было приятно провести с ней время. Нам уже пора. Были рады встретиться.

Мне приходится поднять голову и кивнуть в знак прощания двум мужчинам. Но как только мой взгляд натыкается на взгляд Томáса, то он смягчает суровую линию губ и улыбается мне. Почему мои губы тоже улыбаются?

Мы садимся за свой столик, а Томáс с Соломоном направляются в другой конец кафе.

— И что это было? — шипит Стан. — Ты так много не болтаешь даже со мной.

— А смех был прекрасен, — улыбается Сав.

— Я была вежлива, и только. Он вчера помог мне. Я не хочу вызывать подозрений.

— Да меня чуть не стошнило от твоей вежливости. Ты никогда не была такой вежливой, Русó. Никогда.

— Ну, суп, правда, был вкусным. Хватит так на меня смотреть. Хватит. Ничего не случилось. Я всё ещё хочу есть.

— Он вам нравится, — тянет Сав.

— Кто? — делаю вид, что не понимаю и хватаю бургер, чтобы забить им рот.

— Томáс. Обычно он очень спокоен и разумен.

— Пф-мх-гх, — снова делаю вид, будто что-то отвечаю с набитым ртом.

Стан закатывает глаза и протягивает Саву стаканчик с кофе, а себе ставит колу со льдом.

— Они могут создать проблемы, Сав? — напряжённо спрашивает Стан.

— Нет, это хорошие парни.

— Но этот хороший парень явно увлечён Русó, — фыркает Стан, — а она им.

— Боже, ты идиот. Никто никем не увлечён, успокойся. Тем более я уже практически труп, забыл? Всё, что я могу сделать, это освободить тебя, Стан, а не заводить интрижки с симпатичным пастором.

— Она это сказала, да? Он симпатичный, — злобно шипит Стан.

Я прикрываю глаза, жуя бургер, и качаю головой.

— Он, и правда, симпатичный, князь, — усмехается Сав.

— Это недопустимо. Мы находимся здесь с другой целью, ясно? И ты, Русó, да ты держись от него подальше. Мы ищем способ спасти тебя, а не усугубить твоё положение. К слову, ты же в курсе, что больные перед близкой смертью получают большой заряд энергии, как ты сейчас. У них появляется аппетит, они начинают думать, что выживут, но внезапно умирают.