Кокаиновый сад - Саломатов Андрей Васильевич - Страница 4

К вечеру следующего дня сержанта Тимохина доставили в его родное учреждение. Взяли его совершенно пьяного на шоссе. У Тимохина в руках был топор, а в кармане - наполовину опорожненная бутылка самогона. Отбиваясь от своих коллег, Тимохин выкрикивал какие-то страшные слова, больше похожие на заклятья:

- Снежная кока дочь белого медведя - не человек! Сгинь, мразь притороченная, абы, кабы я не зарубил тебя! Все! Все от снежных белых людей! Это они, они пришельцы поганые русского человека морят кокой!

Той же ночью сержанта Тимохина доставили в Серегинскую городскую больницу. В вытрезвителе он разогнал всех пациентов, рвал на себе одежду, а на койках - одеяла. Начальник Тимохина - старшина Митрохин - лично отвез своего подчиненного и сдал его тому же доктору.

- Ну и что прикажете мне с ним делать? - обиженно спросил доктор у старшины. - Он же мне всю больницу разнесет и сбежит.

- Не сбежит, - уверенно ответил Митрохин. - Рубашку смирительную наденем, никуда не денется.

Положили Тимохина в ту же палату, что и "снежного человека". Своими криками и причитаниями сержант перебудил всех больных, но после нескольких зуботычин Тимохин притих.

Едва санитар погасил свет и вышел из палаты, как один из больных подсел к сержанту на краешек кровати.

- Это ты? - прошептал он. - Я тебя сразу узнал. Я тебя ещё по голосу узнал, когда ты про коку что-то кричал.

Слова эти как-то отрезвляюще подействовали на Тимохина. Он вдруг задергался, попытался выдернуть руки из кокона, но убедился в бесполезности своих действий и зашептал:

- Снежный человек? Это ты? Что, говорить научился?

- Научился, - миролюбиво ответил Иванов. - Отлежался маленько и научился. Тебя-то за что взяли?

- За сад твой кокаиновый, - зло ответил Тимохин. - Все, нет больше твоего первого в мире. Вырубил я его. Ничего. Пусть полежу немного. Отпустят.

Иванов хихикнул в темноте и похлопал Тимохина по груди.

- За сад? Да где же ты его нашел?

- Нашел, - сладострастно ответил Тимохин. - В Степановке твоей нашел.

- Эх, сержант, дурья твоя башка, - засмеялся Иванов. - И из-за этого ты сюда попал? Ну ты даешь. Стало быть ты - вторая жертва моего сада.

- Я не жертва, - ответил Тимохин. - Я - победитель.

- Победитель чего, дурак? - задыхаясь от смеха, проговорил Иванов. Кокаиновый сад - мечта!

- Вот я твою мечту-то и вырубил, - упрямо ответил Тимохин.

- Руки коротки, - отсмеявшись, сказал Иванов. После этого он вернулся на свою кровать и вскоре задремал. Давно уже спали и двое других больных, и только Тимохин, катастрофически быстро трезвея, не спал, а думал о том, что же он все-таки вырубил.

В БУДУЩЕМ ГОДУ Я БУДУ ЛУЧШЕ

ВСТУПЛЕНИЕ

Еще великий вольнодумец Вольтер писал, что всякому значительному или интересному событию всегда предшествует великое множество пустых и мелких вещей. Например, для того, чтобы жениться, нужно вначале вырасти, чтобы вырасти, как минимум — появиться на свет, и только для того, чтобы родиться, самому ничего делать не надо.

Сколько знаменательных дат освещают жизнь среднестатистического человека? У подавляющего большинства их три: родился, женился и умер. А сколько третьестепенного и невыносимо скучного приходится пережить между рождением и смертью — уму непостижимо. Ходит человек семьдесят лет как заведенный будильник, топает по прямой к смерти, и только на пороге вечности удивляется, что жизнь прошла, а так ничего и не произошло.

Но не надо расстраиваться. У каждого из нас впереди есть ещё хотя бы одно экстраординарное событие.

Итак, всякому грандиозному или сколь–нибудь примечательному факту всегда предшествует длиннейшая цепочка безликих дней.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

САША

«Бог органичен, — когда–то написал нобелевский лауреат Бродский, — Ну а человек? А человек, должно быть, ограничен».

Внешне Саша Дыболь отдаленно напоминал популярного французского киноактера, и это сходство было ему дороже всего небогатого внутреннего мира, которым он походя обзавелся в процессе жизни. Саше было двадцать два года.

СУДЬБА

Интересным человеком Дыболя трудно было назвать, равно как и неинтересным. Он не был ни трусом, ни храбрецом, держал свою синицу в надежной клетке, частенько поглядывал на небо, но без драматических вздохов по журавлю. С книгами Саша покончил, так и не узнав, для чего их пишут; в театры не ходил со школьной скамьи — он там скучал; на эстрадных концертах бывал, если кто–нибудь из родственников или друзей доставал ему билет; и только самый демократичный вид искусства — кино — привлекал его своей простотой и распостраненностью в пространстве–времени.

Серьезное место в жизни Дыболя занимали и субботние вылазки на природу с шашлыком и легкой выпивкой. О таком походе можно было вспоминать целую неделю. Правда, через несколько подобных пикников разница между ними начисто исчезала, и надо было изобретать что–то новое. Но что оригинального можно придумать в этой жизни, если ты не Кулибин, не Циолковский и даже не сочинитель матерных куплетов? И все же Саша придумал.

Саша Дыболь решил жениться. Идея обзавестись семьей пришла ему в голову совершенно случайно. Он набрел на нее, пытаясь отыскать смысл существования равноценный оставленным развлечениям. Испытав за свои двадцать два года все доступные удовольствия, Саша пришел к ценному выводу, что дальше так жить нельзя — надоело.

Приличная зарплата экспедитора компьютерной фирмы и однокомнатная квартирка у Птичьего рынка делали Дыболя женихом если и не завидным, то, по крайней мере, без особых проблем на первое время. Объект Сашиной скоропостижной любви до сих пор и не подозревала о намерениях приятеля. Встречались они всего три раза и, как это нередко бывает, у Розы были иные планы относительно своего будущего. Другими словами, девушка пока не собиралась замуж ни за Дыболя, ни за кого другого. Но об этом Саша узнал несколько позже. А для начала наш герой раззвонил по телефону родным и ближайшим друзьям о своем решении. Выслушав большое количество наставлений и дружеских советов, он надел недавно купленную аглицкую тройку, купил букет замечательных белых хризантем и к назначенному времени отправился в гости к Розочке… где и пал жертвой собственной своеобычности — девушка ему отказала.

Да, оригинальность, как и принципиальность, штука коварная, а главное — неблагодарная. Возможно, до сих пор Дыболь не догадывался об этом. Ведь, по сути, Сашина фантазия была его первым шагом на скользком пути оригинальности, а первые шаги не бывают твердыми. Кто знает, если бы Дыболь хоть немного был мистиком и не предвосхищал событий или, на худой конец, неплохо разбирался в женской психологии, может после тонко продуманной атаки планы Розочки и дали бы трещину. Но Сашина выходка только укрепила девушку в правильности выбранного пути. Значительное событие не состоялось. Нужно было снова начинать бесшабашную холостяцкую жизнь, что Дыболь и поспешил сделать. Стало быть, судьба уготовила Саше кое–что поинтересней прозаической женитьбы. Как любил говаривать легендарный китаец Чжуан–цзы, сознательный выбор — это всегда заблуждение, так что мудрый позволяет всему «быть самим собой».

НЕ СУДЬБА

Молодость сильна не только мускулами и психикой. Пожалуй, главная её опора — безграничный оптимизм и, как писал философ Бергсон, умение на полном ходу перепрыгивать во встречный поезд. Надо отдать Дыболю должное, он стойко перенес первый мощный удар судьбы. Саша не швырнул в Розочку букетом, не стал рвать на груди аглицкую жилетку с эффектной зеленой искрой и даже не потерял присущего ему природного жизнелюбия и бодрости. И все же, скорее из подражательства, Дыболь решил напиться. Купив в магазине бутылку экзотического джина, он небрежно сунул её в карман пиджака и позвонил другу, который должен был стать свидетелем Сашиного серьезного отношения к бракосочетанию.