Греши и страдай (ЛП) - Винтерс Пэппер - Страница 26

Мысль о том, чтобы уложить Клео, была ударом по моему гребаному животу.

Клео погладила мою грудь, успокаивая.

— Спасибо, Арт. Спасибо, что благополучно доставил меня домой. Теперь ты можешь меня отпустить. Я не сломаюсь.

— Вы слышали девушку, — мягко сказал доктор Лейн. — Лучше всего, если Вы оставите все остальное мне.

«Тебе лучше знать, что ты, блять, делаешь».

Доктор не сводила с меня глаз, когда я очень осторожно укладывал Клео на стол. Она вздрогнула, когда я перенес ее вес на твердое дерево.

Сделав несколько шагов назад, я пробормотал:

— Я здесь.

Мои руки казались пустыми и невесомыми после того, как отпустил Клео. Мне до боли хотелось снова взять ее на руки и уберечь от опасности.

Черное одеяло соскользнуло с ее плеча, открывая прозрачную красоту ее кожи, испорченную блестящими шрамами, которые никогда не исчезнут.

Ее недостатки можно было назвать уродливыми — несовершенство, которое нужно скрыть. Но от этого я только сильнее влюбился в нее.

У нее была сила обнажить их — даже используя их, чтобы определить, как ее видят другие.

Доктор посмотрела на кровь, покрывающую Клео. В ее тоне появилась настойчивость.

— У тебя кровотечение?

Клео покачала головой.

— Нет, кровь не моя.

Прикоснувшись к большой шишке на виске, она добавила:

— Единственная травма — от того, что меня вырубили.

Я сжал руки в кулаки. Мой гребаный отец заплатит. Он заплатит в сто раз больше.

Повернувшись ко мне лицом, доктор через мое плечо посмотрела на слоняющихся на заднем плане Мо и Грассхоппера.

— Теперь можете идти, джентльмены. Если мне что-нибудь понадобится, я позову.

— Конечно, — сказал Хоппер.

Они немедленно направились к выходу.

Я был рад. Я не хотел, чтобы они увидели Клео, если доктор попросит ее снять одеяло.

Я скрестил руки, упираясь ногами в пол, и ждал, пока доктор позаботится о моей женщине.

Доктор Лейн откашлялась.

— Вы тоже, мистер Киллиан. Я позову, когда мы закончим здесь.

Я нахмурился.

— Я бы предпочел этого не делать.

Когда я отказался сдвинуться с места, доктор сузила глаза.

— Конфиденциальность приветствуется. Она будет со мной в полном порядке. Я хочу сделать полное обследование.

— Если вы просите меня оставить позади единственное ценное, что я оставил, и доверить вам ее жизнь — ну, вы меня не очень хорошо знаете.

Грассхоппер задержался на пороге. Я спросил его:

— Ты проверил ее учетные данные?

Хоппер нахмурился.

— Конечно ...

— Артур… все в порядке, — прервала его Клео. — Просто иди. Я найду тебя, когда придет твоя очередь.

Мое сердце колотилось о ребра. Почему мысль о том, чтобы быть вдали от нее, заставила меня покрыться холодным потом?

«Потому что в последний раз, когда мы были в разлуке, она исчезла на восемь лет, а затем стала игрушкой для моего долбаного отца».

Я тяжело сглотнул.

Доктор сердито посмотрела на меня.

— Я сделаю вид, что не слышала, как вы обсуждали мои навыки, — она указала на дверь. — Я не прошу вас доверять мне. Я говорю вам, что она в хороших руках у человека, который разбирается в медицине. А теперь уходите. Мне нужно позаботиться о вашей жене.

Лицо Клео расплылось в обожающей улыбке, ее глаза встретились с моими.

Жена.

Мои ноги грозились подогнуться, как дерево в ураган. Я никогда не слышал ничего, чего хотел бы так сильно. Не было никаких сомнений в том, что Клео в конечном итоге станет моей женой, но услышав это, сказанное совершенно незнакомым человеком, сделало это полностью реальным.

Я ничего не мог с собой поделать.

Пересекая небольшое пространство, я схватил Клео за щеки и поцеловал ее в губы.

Она застыла, потом размякла в моих руках. Тихий стон вырвался из нее, когда кончик моего языка скользнул по ее нижней губе.

Жена. Моя.

Возникло лихорадочное вожделение — призрак, которого невозможно изгнать.

Ее рот приоткрылся, приглашая меня принять еще.

Доктор Лейн громко закашлялась.

Я улыбнулся в губы Клео.

— Тебе будет хорошо без меня… жена?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она улыбнулась, зеленые глаза светились.

— Все будет хорошо, — она поцеловала меня в последний раз. — И, к сведению, я люблю это слово.

— Пора уходить, мистер Киллиан. Мое терпение не безгранично, — доктор Лейн постучала ногой.

Позади меня появился Грассхоппер и потянул за мою нелепую украденную гавайскую рубашку.

— Ну, давай же. Пусть женщины исцеляются с миром. Я думаю, ты заслуживаешь выпивки.

Не обращая внимания на его настойчивость, я не мог оторвать глаз от Клео.

— Я скоро вернусь.

Она кивнула.

— Не могу дождаться.

— Выпивка, чувак. Давайте праздновать сожжение «Кинжала с розой».

Будет праздник, но без алкоголя. Я буду воздерживаться, пока не исправлю беспорядок в моем мозгу.

Забрав последний поцелуй у женщины, которая заставляла мое сердце биться, я позволил своему вице-президенту вытащить меня из комнаты.

Два чертовых часа.

Два бесконечных часа ожидания.

Я сидел с единственной рюмкой нетронутого виски, глядя в стену. Все, что я хотел сделать, это растянуться на кушетке и погрузиться в сон, но каждый раз, когда мои глаза закрывались, Хоппер был там со своим чертовски раздражающим голосом и своими назойливыми правилами.

«Не засыпай».

«Ты не можешь заснуть, пока твое сотрясение мозга не будет оценено снова».

«Не спать».

Снова, и снова, блять.

Я был готов вырубить этого ублюдка, лишь бы он заснул и оставил меня в покое.

Хотя я был готов свернуть этому парню шею, это не означало, что я не был благодарен. Даже когда называл его хуесосом и придурком, Хоппер знал, что я ценю его попытки сохранить мне жизнь. Я бы никогда не признался ему в этом, но судя по тому, как пульсировал мой мозг, и мерцало зрение, я, честно говоря, не верил в свою способность просыпаться.

Грассхоппер был надежным другом. Уоллстрит был моим спасителем, наставником и советником. Я явно доверял обоим мужчинам, но в то же время всегда понимал, что мое сотрудничество с Уоллстритом было для обоюдной выгоды. Уоллстрит хотел, чтобы я преобразовал клуб и правил им, что я и сделал. Он хотел, чтобы я подружился с сенаторами, журналистами и полицией, что я и сделал.

Он хотел большего.

Всегда больше.

Как и я.

Я сделал все, что он просил меня сделать.

У всего, что просил Уоллстрит, была причина.

Причина больше, чем «Чистая порочность». Больше, чем торговля. Больше, чем мы оба.

Мы оба не остановимся, пока не совершим революцию, и эта революция уже не за горами.

«Уоллстрит поручил мне присматривать за династией».

Мо вошел в комнату после завершения очередного патрулирования территории.

— Братья на месте, Килл. Я назначил смену из трех парней, чтобы следить за домом — они разделят нагрузку. Ни один другой мудак не проникнет сюда.

Моя голова была весом проклятого небоскреба, но я кивнул в знак благодарности.

— Ценю это.

Я доверял «Чистой порочности» гораздо больше, чем наемной охранной фирме до этого.

«Ублюдки».

После того, чему они позволили случиться, они получили бы трепку и плохую репутацию в прессе на всю жизнь.

— Через несколько дней мы найдем лучшую альтернативу.

Мо прошел через маленькую гостиную, где мы расселись, пока ждали Клео.

— Может быть, ты мог бы ненадолго переехать в клуб — пока все это не закончится и не развеется в пыль? — взяв открытую бутылку виски, он налил щедрую порцию и выпил ее.

Взглянув на Грассхоппера, Мо встряхнул бутылку.

— Еще?

Хоппер покачал головой, вытирая рот.

— Не для меня, чувак.

Повернувшись ко мне лицом, Мо сказал:

— Без сомнения, следующие несколько недель будут полны войны. Лучше всего отдыхать там, где ты знаешь, что у тебя есть подкрепление.