Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Ракушка на шляпе, или Путешествие по святым местам Атлантиды

Кружков Григорий Михайлович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Ракушка на шляпе, или Путешествие по святым местам Атлантиды - Кружков Григорий Михайлович - Страница 43

Изменить размер шрифта:

Как много славных бардов золотят

Чертоги времени… —

не есть ли реминисценция из трактата Сидни: «Природа — бронзовый кумир, лишь поэты покрывают его позолотой»?

Филип Сидни

Из романа «Аркадия»

О милый лес, приют уединения!

Как любо мне твое уединение!

Где разум от тенёт освобождается

И устремляется к добру и истине;

Где взорам сонмы предстают небесные,

А мыслям образ предстает Создателя,

Где Созерцания престол находится,

Орлинозоркого, надеждокрылого;

Оно летит к звездам, под ним Природа вся.

Ты — словно царь в покое не тревожимом,

Раздумья мудрые к тебе стекаются,

Птиц голоса несут тебе гармонию,

Возводят древеса фортификацию;

Коль мир внутри, снаружи не подступятся.

О милый лес, приют уединения!

Как любо мне твое уединение!

Тут нет предателя под маской дружества,

Ни за спиной шипящего завистника,

Ни интригана с лестью ядовитою,

Ни наглого шута замысловатого,

Ни долговой удавки благодетеля,

Ни болтовни — кормилицы невежества,

Ни подлипал, чесателей тщеславия;

Тут не приманят нас пустые почести,

Не ослепят глаза оковы золота;

О злобе тут, о клевете не слышали,

Коль нет греха в тебе — тут грех не хаживал.

Кто станет поверять неправду дереву?

О милый лес, приют уединения!

Как любо мне твое уединение!

Но если бы душа в телесном здании,

Прекрасная и нежная, как лилия,

Чей голос — канарейкам посрамление,

Чья тень — убежище в любой опасности,

Чья мудрость в каждом слове тихом слышится,

Чья добродетель вместе с простодушием

Смущает даже сплетника привычного,

Обезоруживает жало зависти,

О, если бы такую душу встретить нам,

Что тоже возлюбила одиночество,

Как радостно бы мы ее приветили.

О милый лес! Она бы не разрушила —

Украсила твое уединение.

Из книги сонетов «Астрофил и Стелла»

* * *

Не выстрелом коротким наповал

Амур победы надо мной добился:

Как хитрый враг, под стены он подрылся

И тихо город усыпленный взял.

Я видел, но еще не понимал,

Уже любил, но скрыть любовь стремился,

Поддался, но еще не покорился,

И, покорившись, все еще роптал.

Теперь утратил я и эту волю,

Но, как рожденный в рабстве московит,

Тиранство славлю и терпенье холю,

Целуя руку, коей был побит;

И ей цветы фантазии несу я,

Как некий рай, свой ад живописуя.

* * *

Как медленно ты всходишь, Месяц томный,

На небосклон, с какой тоской в глазах!

Ах, неужель и там, на небесах,

Сердца тиранит лучник неуемный?

Увы, я сам страдал от вероломной,

Я знаю, отчего ты весь исчах,

Как в книге, я прочел в твоих чертах

Рассказ любви, мучительной и темной.

О бледный Месяц, бедный мой собрат!

Ответь, ужели верность там считают

За блажь — и поклонения хотят,

Но поклоняющихся презирают?

Ужель красавицы и там, как тут,

Неблагодарность гордостью зовут?

* * *

Ужели для тебя я меньше значу,

Чем твой любимый мопсик? Побожусь,

Что угождать не хуже я гожусь, —

Задай какую хочешь мне задачу.

Испробуй преданность мою собачью:

Вели мне ждать — я в камень обращусь,

Перчатку принести — стремглав помчусь

И душу принесу в зубах в придачу.

Увы! мне — небреженье, а ему

Ты ласки расточаешь умиленно,

Целуешь в нос; ты, видно по всему,

Лишь к неразумным тварям благосклонна.

Что ж — подождем, пока любовь сама

Лишит меня последнего ума.

Песня пятая

Когда во мне твой взор надежду заронил,

С надеждою — восторг, с восторгом — мыслей пыл,

Язык мой и перо тобой одушевились.

Я думал: без тебя слова мои пусты,

Я думал: всюду тьма, где не сияешь ты,

Явившиеся в мир служить тебе явились.

Я говорил, что ты прекрасней всех стократ,

Что ты для глаз — бальзам, для сердца — сладкий яд,

Что пальчики твои — как стрелы Купидона,

Что очи яркостью затмили небосвод,

Что перси — млечный путь, речь — музыка высот,

И что любовь моя, как океан, бездонна.

Теперь — надежды нет, восторг тобой убит,

Но пыл ещё живёт, хотя, сменив свой вид,

Он, в ярость обратясь, душою управляет.

От славословий речь к упрёкам перешла,

Там ныне брань звучит, где слышалась хвала;

Ключ, заперший ларец, его ж и отпирает.