Дворянство (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 24

При его массе примерно в сто десять килограмм, скорее всего, он был боксёром, ну и по стойке это было понятно, только вот должен же был он понимать, что разница в весе — это не только разница в силе удара, но и в скорости. И он совершал ошибку, о которой говорили все тренера — взрывался в агрессии, полагаясь больше на эмоциональную накачку, а не на холодный разум.

Три, а может, четыре раза кулак Виталия попал в стену. Раза два я его посадил на пятую точку, выбивая опору из-под ног. А ещё раз я застыл с кулаком перед лицом парня, удерживая второй рукой его воротник.

Не знаю, когда он успел дать команду своим шестёркам, но вот их появление на горизонте драки стало неожиданностью из-за того, что я слишком сильно сосредоточился только на Виталии. Обычно такой тип людей либо сами начинают драку, а в нашем случае всё было иначе, либо просто подначивают самого сильного из группы.

Первый удар пришёлся в печень, следующий — от второго «участника» — в область плеча, а третьего я срубил ногой. Но и сам начал проявлять некую кровожадность, которую сдерживать становилось всё сложнее.

Кулаком не бил по возможности, только пощёчинами, но делал это с такой силой… тройка участников разлетелась по разные стороны от меня за считаные мгновения. У кого-то был смещён нос, у кого-то были силы только на то, чтобы набирать в грудь побольше воздуха, но этого никак не удавалось сделать, ибо бил я действительно сильно. А вот сам Виталий, глядя на всё это, лишь раскрыл рот, который я помог закрыть ладонью.

Просто не смог удержаться, почувствовав какой-то несвойственный мне азарт в этот момент и…

Переборщил. Парень взвыл и схватился за лицо. На пол капала кровь, а выплюнутый зуб не обещал ничего хорошего для бугая. Нынче услуги дантиста дорогого стоят.

— Ты… — взревел он и вместо удара просто набросился всем весом, роняя меня на пол.

Его вес был, пожалуй, слишком смертельным для подобного выпада. Одними переломами рёбер не отделаешься, но, на удивление, я не испытал ни боли от удара о кафель, ни боли от его веса. А уж тем более, не почувствовал, что в моём организме что-то сломалось.

А вот итог…

Что-то внутри меня взревело. Нет, звука не издал, но моё нутро требовало мести за такие действия надо мной. С лёгкостью скинул тяжеловеса с себя, попутно ударил в лицо одного из его прихвостней, оказавшегося слишком близко ко мне, отправляя обратно, практически в стену, и, ухватив Виталия за рубашку, чуть приподнял над полом, так, что он мог едва его касаться носками своих кроссовок.

Раза три влепил парню пощёчину, приводя в чувство. А затем ухватил свободной рукой за горло, постепенно сжимая пальцы.

— Это была твоя фатальная ошибка, — тихо сказал я, с задержкой понимая, что не совсем своим голосом.

Желание где-то внутри мозга было только одно — сломать ему шею. Но это было не моё желание. Совсем не моё.

Глава 10

Оставалось только представить, с какой «любовью» к этому пареньку относилась судьба, но шорох на лестнице привёл меня в чувство. Парня отпустил со странным злобным рыком, достаточно длинным, чтобы почувствовать смену «зверя» внутри себя.

Стоило телу пострадавшего коснуться пола, как тот с немного неестественной скоростью вылетел из мрачного места, попутно зазывая своих дуралеев и испуганно смотря на меня. А вот моя подруга появилась в тот момент, когда я пересёк черту общего коридора, по сути, выходя на свет из тёмного угла. Она тут же нависла на плече, задавая всякие глупые вопросы.

Сама прекрасно видела, кто выбежал и в каком состоянии они были, но для чего-то решила утвердить свои догадки.

— Отделал старшака, да? — она вопросительно уставилась в моё лицо, хотя прекрасно знала ответ. — А чего хотел? Денег? Или ты за кем-то приударил, а ему не понравилось. И когда только успеваешь?

Ответом был палец у виска. Меньшикова, конечно, проигнорировала грубый жест, но не отстала. Упираясь своей упругой грудью в плечо, которую грех было не заметить, она всё задавала и задавала свои девичьи вопросы. Акцентируя внимание на конкретно моих действиях.

Ровно до тех пор, пока я не понял, что она хотела услышать.

— Не буду больше, не волнуйся, — сухо ответил я, присаживаясь на лавку в главном коридоре. — Защищался, вот и пришлось действовать… чуть переборщил.

Поморщился я на этих словах. Всё же тут я действительно перестарался, но и внутри всё ещё раздавались отблески той животной ярости, которая и вела меня в тот момент вперёд.

— Ярик, — девушка села рядом со мной, изящно отодвигая фантик из-под ног. — Ты такими темпами наживёшь ненужное внимание. Сам же говорил, никому не рассказывать, чем ты занимаешься и где. А то деканат затребует выступления в твоём лице, чтобы продвигать университет и все его достижения на город, область и…

— Да понял я, понял, — я чуть зажмурился, пытаясь избавиться от резкого потемнения в глазах. — Если проболтаются не там, где нужно, уже буду думать, как дальше действовать.

— Ага. Я уже представила, как ты слёзно вымаливаешь прощения у физрука, или ещё хуже, прикидываешь недалёким…

На этом разговор был закончен. Мы вернулись в буфет, где я подхватил свой рюкзак, дожидающийся меня у входа, и поплёлся на следующую пару.

Ждун в лице Кактуса был весьма недоволен сложившейся ситуацией в учебном заведении. Я несколько раз попытался доступно объяснить ему, что всё произошло случайно, но… усатый ворчун напрочь игнорировал тот факт, что меня вывели на драку и я лишь оборонялся.

Одну и ту же фразу: «Ты дивергент, а не человек!» он повторил раза четыре только за последнюю минуту разговора. Как будто это могло что-то изменить в том, что произошло.

Выслушивать обвинения в не самом хорошем поведении, было несколько странно. Учитывая, кем был мой собеседник. Пожалуй, пачка влажного корма немного остудила бы этого усатого ворчуна, но я решил приберечь такой подарок для другого момента.

— И почему это ты решил это припрятать?

Я совсем забыл, что шерстяной может копаться в моей голове. Точнее, слышать мои мысли.

— Да было интересно, до какого «пика» ты можешь дойти, а там уже, — ухмыльнулся я, усаживаясь за кухонный стол, — задобрить.

— Ишь какой хитрец, — морда кота вытянулась. — Показывай давай!

Делать нечего. Я поднялся со стула, ушёл в спальню и вернулся с двумя пачками весьма недешёвого влажного корма для котов.

Не знаю, какие воспоминания остались у Кактуса от прежнего хозяина «шкуры», но ему хватило лишь одного взгляда, чтобы…

— Божечки, — захохотал я, глядя, как Кактуса распирает от счастья.

Ластился. Тёр морду о ноги, мяукал и урчал, словно в нём не сидел ворчливый старик, хотя как я понял по тем воспоминаниям, что проходили в моём сне, не таким уж стариком и был Кактус до изменения своей формы.

А уж как на лапки вставал… не знаю, насколько это было нормально, ну, я про своё поведение, но моментом я наслаждался долго. Улыбался, поднимал себе настроение, откровенно говоря, провоцируя существо внутри него на милости и прелести.

Но всему рано или поздно приходит конец. Устав от прелестей кошачьей жизни, кот просто ударил лапой по руке, естественно, в прыжке, и выбил долгожданный пакетик.

Хотел, конечно, ругаться, но учитывая, с какой яростью он разрывал упаковку, лишь жалел чистый пол. Но крикнуть на него попросту не рискнул. Кто знает, насколько широко он захочет открыть свою пасть в этот раз.

С первым пакетом было покончено, и в момент, когда выжидающее «мур», было адресовано ко второму пакетику, в кармане зазвенел телефон.

Пакет влажного корма упал на пол, ну а я, не обращая на это внимания, потянулся к мобильнику. Правда, после этого я замер и с некоторым удивлением посмотрел на высветившуюся физиономию тренера и всё же взял «трубку».

— Ярослав, ну ты что. Подумал? — раздался деловой голос тренера. — Мне боец так-то нужен! А если судить по твоим выкрутасам в универе, ты определённо в форме.