Князь Сибирский. Том 2 (СИ) - Кун Антон - Страница 23

— Я не могу задерживать отправление дольше! — раздалось в коридоре.

— Это полицейская проверка! — настаивал товарищ майор. — Ищем государственных преступников.

Ого! Серьезное заявление. Нас и сразу в госизмену. Кому-кому, а уж государству никогда не изменял. Может налоги поначалу недоплачивал, пока бизнес на ноги вставал, но потом все привел в порядок — не подкопаться. И совесть спокойна, и у налоговиков всегда на хорошем счету.

— Не могу! — категорично заявил кто-то. — И так на час задержались.

Голос принадлежал точно не нашему проводнику. Может, начальника поезда подтянули?

— Хорошо, — сдался полицейский. — Отправляйтесь, но мы останемся в поезде. Высадите нас в Софрино. Пока проверим вагоны. Вам же лучше, если никого не найдем.

Что говорили приглушенно я разобрать не смог. Но через несколько секунд загромыхали сапоги и застучали двери купе.

— Начинайте с этого вагона! — отдал распоряжение майор. — Один отряд в хвост поезда, второй в голову!

Олеся затравленно на меня посмотрела.

Черт! Умел бы я стирать память не лишая сознания, проблем бы не было. А так… Я встряхнул правую руку и ощутил покалывание в пальцах. Как бы не развивалась ситуация, я готов.

Поезд едва заметно качнуло, и он медленно покатился по рельсам.

Послышался шум открываемой двери соседнего купе.

Олеся шагнула ко входу и встала сбоку от дверей. Я остался около окна.

Видимо, спиной я отодвинул шторку и свет с улицы разогнал полумрак в купе. Я обернулся, глянул в окно. По перрону чуть в отдалении прыгал носильщик. Словно скакал от радости. Вот же гаденыш! Жук! Он нашел меня глазами и остановился. Узнал?

Шаги в вагоне зазвучали совсем рядом.

Пацан замахал мне руками, но быстро перестал. Оглянулся и поднял одну руку, словно успокаивая.

Ручка купе дрогнула и повернулась. Я приготовился.

Краем глаза видел, что мальчишка бежит за набирающим ход поездом. Катились мы пока медленно, и парень спокойно успевал двигаться параллельно нам.

Он делал мне знаки, но я старался смотреть на дверь, готовый к любому повороту.

Парнишка на улице остановился и поднял вверх большой палец. Все в порядке? Ты уверен? Насмехаешься гаденыш?

Дверь распахнулась, и полицейский обшарил купе невидящим взглядом.

Олеся дернулась, но я успел мотнуть головой. Девушка замерла.

Полицейский осматривал купе. Я стоял у окна прямо посередине, но он меня словно не замечал.

— Здесь пусто, господин, майор! — отчитался он и захлопнул дверь.

Я выглянул в окно. Перрон закончился и за окнами плыла отсыпанная щебенкой чуть заснеженная земля.

Прижавшись щекой к стеклу, я смог увидеть парнишку, стоящего на краю перрона и машущего нам рукой.

«Вот гаденыш!» — подумал я и улыбнулся.

Олеся подошла ко мне и тихо спросила:

— Как ты это сделал?

— Это не я. Я мог бы только положить их всех.

— Тогда что случилось?

— Помнишь парнишку носильщика из гостиницы? — Олеся кивнула. — Он был на перроне. Не просто так в кухне все отводили глаза от нас. Это он делал. У него дар. А сейчас, судя по всему, проследил за полицией, что кинулась на наши поиски и отвел глаза проверяющему.

— Ого! — удивилась девушка. — Ему же от силы лет пятнадцать. Сильный дар.

— Не то слово. Надо бы найти его, когда в следующий раз в Старой Москве буду, — задумчиво произнес я.

— Ты собираешься сюда вернуться?

— Почему нет? — вопросом на вопрос ответил я. — Хорошие кадры — решают все. Если он нам помог, то надо привлекать к дальнейшей деятельности. Формировать стратегию, расширять сферу влияния. Да, пацан из рабочих, но кто-то ведь его прикрывает? Иначе наверняка какая-то семья его подгребла бы уже под себя.

— Скорее всего, — согласилась Олеся. — Таких ищут и не оставляют в свободном плавании.

Кажется, девушка наконец свободно выдохнула. Риск быть пойманными, да еще в тот момент, когда, казалось, уже смогли уйти, сильно напряг ее. Меня тоже, но я готов был вырываться из окружения, как волк за красные флажки: с боем и перегрызанием глоток.

Не пришлось и слава богу.

Я подошел, взял Олесю за руку и потянул за собой. Усадил на откидной диванчик купе и пристроился рядом.

— Все хорошо, — произнес я успокаивающе.

Девушка кивнула и прижалась ко мне всем телом. Её немного трясло. Или это опять была необходимость стабилизации дара?

Я посмотрел ей в глаза, но там были лишь остатки страха и переживаний, что она испытала. Хорошо. Нам бы горячий чай, чтобы Олеся окончательно успокоилась. Вот только выходить прямо сейчас в коридор не стоило.

— Закончишь распаковку вещей? — спросил я.

Бытовые дела успокаивают не хуже, чем глоток горячего напитка.

— Хорошо, — согласилась Олеся, — а ты?

Я помог девушке разложить вещи, заправить постельное белье и поправить все занавески. После этого она окончательно успокоилась и смогла улыбнуться.

Поезд плавно катил через городские кварталы. Где-то подбирался совсем близко к домам, где-то проезжал через промзону. Звук перехода со стрелки на стрелку постоянно напоминал, что мы движемся в городе и перескакиваем с одного пути на другой. Равномерный перестук колес давал дополнительное успокоение. Гипнотизировал, настраивая мозг на нужный лад.

Разветвленная сеть железных дорог была явным признаком индустриальной развитости этого мира. Но у меня из головы не шли паровозы, что до сих пор функционировали на заграничных направлениях.

Интересно, а что там с остальной техникой? Тоже паровая? Жюльверщина какая-то. Хотя было бы интересно на такое взглянуть. Я хотел было расспросить Олесю о том, как оно там, но не успел.

В коридоре вагона началась какая-то беготня.

— Что случилось? — крикнул кто-то в коридоре.

— Полицаи бесчинствуют! — ответил ему голос, похожий на нашего проводника.

— Где?

— В общих вагонах в конце поезда. Совсем озверели. Людей мучают.

Я замер, вслушиваясь в слова. Черт! Ну как так-то? Людей-то за что?

Но я понимал, сунься я сейчас из купе и меня опознают. Тот же товарищ майор, увидев, сможет ткнуть пальцем и воскликнуть: «Вот он! Держите преступника!»

Может поэтому полиция и бесчинствует, что, не найдя нас, решила выманить таким образом? Да с чего они взяли, что я приду? Нет, расчет конечно верен, я ненавижу, когда из-за меня страдают невинные, да еще и от превышения полномочий власть имущими. Но они-то откуда об этом знают? Или здесь все проще: не нашли меня, решили оторваться хоть на ком-то. Такое допустить я не мог.

Олеся словно прочитав мои мысли, взяла меня за руку и покачала головой.

Нет, снегурочка, не удержать тебе меня от разборок. Не стану я терпеть такого. Ты может и представитель элиты, которой наплевать на народ, но я не такой.

— Не ходи, — жалобно попросила Олеся.

— Я просто посмотрю, что там, — ответил я и встал.

Девушка снова начала нервничать. Но ничего. Посидит в купе — успокоится. Сейчас лично нам ничего не угрожает. Нас не нашли. Вряд ли станут перепроверять. К тому же, ей и так особо ничего не грозило. Ну вернут к бабке, что с того? Не понравится — убежит снова.

— Запри дверь, — попросил я Олесю. — Как вернусь постучу особым образом.

Я продемонстрировал стук а-ля «Спартак — чемпион». Девушка кивнула и подошла ко мне. Поцеловала в губы. Думал предложит пойти со мной и помочь, но нет. Может напугана была, или не понимала для чего идти защищать людей, едущих в общем вагоне. Эх, далеко еще сознание местной буржуазии от всеобщего равенства и братства. Я тоже тот еще идеолог, но чувство справедливости во мне, как оказалось, слишком обострено.

Возомнив себя добрым шерифом на диком-диком западе, я вышел из купе. Для начала решил аккуратно добраться до места инцидента и посмотреть, что происходит. Может быть, и вовсе ничего страшного. Полиция проводит обыск вагонов, не всем такое понравится. Вполне возможно, что там окажутся просто недовольные граждане и я спокойно развернусь и отправлюсь отдыхать в своё купе, под бок симпатичной девчонке, которая, наверняка, не откажется скрасить моё время замысловатыми способами.