Возмездие леди Гамлет - Александрова Наталья Николаевна - Страница 27

– Может быть, вы желаете какой-нибудь десерт? У нас очень хорошие брусничные пироги…

– Нет, спасибо… – протянула Полина.

– Значит, один американо и один ристретто!

Официантка удалилась, и Сергей Михайлович снова заговорил, понизив голос:

– Слушайте внимательно, я не буду повторять. Вы должны полностью войти в доверие Елены, должны снова стать ее лучшей подругой. Она должна обсуждать с вами все свои самые интимные тайны, все свои дела. Главное здесь – ее отношения с дочерью. Я должен быть полностью в курсе каждого их разговора. Я должен знать, о чем они говорят, должен знать каждое их слово! Вы меня поняли?

– Я должна… я должна подслушивать их? – испуганно пролепетала Полина.

– Да что вы, в самом деле, строите из себя малолетнего ребенка? Вы сами знаете, что нужно делать! Подслушивайте, подглядывайте, мне не нужно вас учить! Меня не интересует, как вы этого добьетесь, мне важен результат! Хоть в замочную скважину влезь, хоть под кроватью прячься! – прошипел он злым голосом, затем перевел дыхание и еще больше понизил голос: – Но, в конце концов, даже это не так важно, Елену я и без вас надежно контролирую, все знаю о ней. Гораздо важнее ее дочь. И здесь главную роль играет ваш сын.

– Не нужно… не нужно впутывать в это Олега! – воскликнула Полина. – Он такой чистый, такой порядочный мальчик… он так далек от темных сторон жизни… он не сможет притворяться…

– Тише! – оборвал ее Сергей Михайлович. – Не кричите! Мы тут не одни. Нам не нужно привлекать к себе лишнее внимание. На нас и так уже оглядываются. И не надо нести чушь. Ваш сын – далеко не мальчик, он вполне взрослый, трезво мыслящий мужчина. И мне кажется, он лучше вас понимает всю серьезность положения. Потому что его это касается напрямую.

– Может быть, можно обойтись без него? – жалким голосом проговорила Полина. – Я сделаю все, что вы просите, все, чего вы хотите… сама все сделаю…

– Не говорите ерунды! Вы не сможете сделать того, что сможет он! Его задача – обаять Галину, не отходить от нее ни на шаг, присосаться к ней, как пиявка, проникнуть в каждую ее мысль, узнать каждое ее намерение… я должен все знать о ней, абсолютно все – с кем она встречается, о чем думает, что ей снится! В постель пусть уложит, улестит-ублажит девку, так, чтобы себя забыла, с его руки ела, всю душу ему раскрыла и себя на тарелочке преподнесла!

Гале казалось, что она сошла с ума. То, что она слышала, не могло быть правдой, люди не могут говорить и думать такие ужасные вещи! Неужели все вокруг нее – обманщики? Неужели все – ложь, фальшь, притворство? Неужели в мире не осталось порядочных, искренних людей, не осталось настоящих чувств?

– Вы меня поняли? – проговорил Сергей Михайлович жестким, холодным голосом. – Вижу, что поняли. И запомните – обратной дороги нет. Вы получили деньги – и вы должны их отработать.

– Я все поняла… – едва слышно ответила Полина. – А теперь… теперь я могу уйти?

– Конечно, – милостиво позволил ей управляющий. – Вы можете делать все, что хотите. У нас ведь свободная страна, правда? Только… только знаете что, пожалуй, я уйду первым. А вы немного подождите и тоже можете уходить. Но не сразу – нас не должны видеть вместе! Ни в коем случае не должны!

– Да, я понимаю…

Сергей Михайлович поднялся из-за стола, скрипнув стулом, вышел из кафе. Через окно Галина увидела, как он огляделся по сторонам, перешел улицу и скрылся в подъезде банка.

Первым ее побуждением было вскочить, ворваться в соседнюю кабинку, встряхнуть Полину и потребовать у нее объяснений – как она может играть в этом подлом спектакле, как может обманывать старинную подругу, следить за ней, доносить о каждом ее шаге, каждом слове? Как может впутывать в свои грязные делишки сына?

Впрочем, она тут же вспомнила, что говорила ей мать о том, как они разошлись с Полиной, о том, как болезненно та воспринимала социальное неравенство… может быть, оттого она и согласилась участвовать в заговоре Сергея Михайловича, таким образом хочет отомстить богатой подруге за огромный дом с многочисленной прислугой, за роскошные наряды, за ее ухоженный внешний вид?

Кроме того, Галина поняла, что, если она раскроет карты, от этого не будет никакой пользы. Сергей Михайлович тут же узнает об этом – и разработает новый план действий, новую стратегию.

Но какова Полина? Точнее, они-то с матерью каковы? Ну, у мамы-то сейчас с головой плохо, точнее, совсем никак, эта скотина управляющий полностью подчинил ее своей воле. И ведь изложил Полине свои методы коротко и ясно, подлец! Уложить женщину в постель, а там уж сделать так, чтобы она обо всем забыла!

Ясно теперь, какая мысль не давала Гале покоя – что делала Полина в дорогущем ресторане «Белиссимо»? Ведь столкнулись-то они с матерью, когда она выходила! Да ей, чтобы там пообедать, полгода работать нужно! А им не пришло в голову спросить…

Небось сам управляющий мать туда и пригласил, чтобы подстроить эту «случайную» встречу, а потом позвонил и сказал, что не сможет прийти. Все рассчитал, скотина!

Нет, нужно сделать вид, что она ничего не слышала, ничего не знает, ни о чем не догадывается. Нужно сделать вид, что она куда глупее и легкомысленнее, чем на самом деле, играть свою собственную игру. Надо притупить внимание противника, усыпить его бдительность, дать ему понять, что она – слабый соперник, легкая добыча. Только так она сможет победить, только так сумеет выжить.

Поэтому, сжав зубы, едва сдерживая возмущение, Галина осталась сидеть за столом.

Прошло несколько минут, и она услышала, как Полина рассчиталась с официанткой, встала и ушла из кафе.

Через окно она увидела ее на улице – и на короткое мгновение даже пожалела ее: Полина медленно брела, опустив голову, натыкаясь на прохожих. Немолодая, усталая женщина, как говорят, сильно побитая жизнью.

Но жалость тут же сменилась ненавистью: ничего нет хуже предательства, а Полина предала их с матерью. И Полина, и Олег… особенно больно ей было от того, что в этом участвовал Олег. Но зачем он согласился на это?

В ее кабинку заглянула официантка.

– Вы еще что-нибудь хотите? – осведомилась она с профессиональной приветливостью.

– Нет, спасибо! – Галина положила на стол деньги и поднялась.

Видимо, официантка прочитала что-то на ее лице, потому что она огорченно проговорила:

– Вам что-то не понравилось?

– Нет, все было замечательно, – успокоила ее Галина, – это мое личное…

– Удачи вам! – напутствовала ее девушка.

Галина поблагодарила ее и вышла на улицу.

Вокруг сновали занятые, озабоченные люди, у каждого было какое-то дело, свои заботы и радости – но она была сейчас далеко от этого повседневного мира.

Ее мир рухнул, рассыпался, развалился, и теперь она стояла посреди дымящихся руин.

Что делать? Как жить дальше? Совершенно не с кем обсудить свои проблемы, некому довериться.

Тут в голове наконец сверкнула здравая мысль позвонить Стейницу. И рассказать ему если не все, то хотя бы про предательство Полины, про гибель Алексея и Гели Широковой. Он все-таки адвокат, вот пускай и даст ей профессиональный совет. А то все его разговоры о том, что ей надо быть осторожной, не больше чем пустые слова.

Галя набрала номер Стейница, но механический голос ответил, что абонент недоступен.

– Вот когда он очень нужен, тогда его нет! – в сердцах высказалась она вслух.

И поймала на себе взгляд проходившего мимо простоватого парня.

– Эй, девушка, может быть, я за него буду? – спросил он весело.

Она отвернулась и бросилась к машине. Да что же это такое? Раньше никто не посмел бы к ней приставать на улице! Неужели у нее такой несчастный и безответный вид?

– Погоди-погоди, куда же ты так быстро? – Оказывается, парень несся за ней и даже схватил за рукав.

– Отвали, урод! – Галя вспомнила, как надо вести себя на улице в родном городе.

Парень, увидев, в какую машину она садится, свистнул разочарованно и отстал.

Из машины она еще раз позвонила Альберту Францевичу, затем, получив тот же ответ, набрала номер его офиса. Там были сплошные длинные гудки. Да куда же они все подевались? Хотя бы секретарша должна быть на месте!