(Не)добрый молодец (СИ) - Птица Алексей - Страница 60

— Да-да, я помню, как их переправляли с англичанами на корабле. Их ещё встречал Исаак Масса. Его, правда, использовали без предупреждения, но всё равно, он изрядно вам помог.

— Так и есть. Человеческий материал на месте мы нашли в избытке. Эксперименты продолжились уже в иноземной слободе и с местным материалом. Благо, его во времена русской смуты оказалось предостаточно.

— Все привезённые погибли?

— Да, но мы получили много данных, и научились подымать мёртвых. Польский король Сигизмунд III щедро заплатил нашему ордену за то, чтобы мы внесли сумятицу в ряды русских. Их государственность сейчас под большим вопросом, и мертвяки добавили им ещё большей неразберихи. Мораль польского короля проста: чем слабее будет Московия, тем вероятнее возможность захватить её гусарам Сигизмунда. Всё просто. А там и наш орден своё получит в виде земель, наград и денег. Московия богата и сильна, а наши услуги востребованы. Ведь только мы знаем, как остановить эпидемию. Мы, чумные доктора ордена госпитальеров, знаем всё об этом. И наша тайна останется навсегда с нами, пока существует этот мир. А о нашем договоре с ведьмами знают и вовсе единицы.

— А договор с африканскими колдунами-марабутами?

— Это не наш договор, а турецкого султана, у него свои цели, у нас свои, просто совпали интересы и не более того.

Собеседник промолчал, только склонил голову в согласии.

— Но что же всё-таки вышло?

— Вышло нечто странное и пугающее. Мы и сами того не ожидали. Заражённые мутировали, в ходе эксперимента все должны были стать послушные воле хозяина и являться обыкновенной ударной силой, попутно запугивая местное население. Вместо этого, большинство из вновь обращённых либо оказалось легко уничтожено, либо стали превращаться в более независимых от воли поднявшего их, а некоторые смогли стать и вовсе совсем другими. До конца природу этого явления мы не смогли изучить, слишком опасно. Мы с трудом обуздали их в пределах Замоскворечья, уничтожив всех непокорных огнём и мечом. Время ещё не пришло для масштабных акций. Но у нас есть оружие против них, и святая молитва, её просто нужно уметь использовать и комбинировать.

— А что это?

— Это вид молитвы, доступный только истинно верующему человеку. Зная её вербальный нарратив, он ввергает себя в гипнотический транс и начинает творить чудеса. Обычно следствием его веры и молитвы являются чудесные исцеления тяжелобольных людей. Люди прозревают, начинают слышать, у них вырастают даже зубы! Прикасаясь к человеку, они исцеляют его или дают новый смысл жизни. Если же они прикасаются к зомби, то те не в силах преодолеть святую силу, просто умирают, теряя свою бесовскую сущность и превращаясь в обычные трупы. Но возможности силы этого человека не безграничны и чем сильнее поднятый или заражённый смертью мертвец, тем слабее магия святой молитвы, и тем меньше может упокоить монах. Кроме этого, мы нашли ещё одно ограничение, весьма незаметное и неочевидное.

— Это какое же, граф? — заинтересовался барон.

— Тех из людей, кто переболел чумой или оспой, причём в тяжёлой форме, болезнь уже не затрагивает, они не превращаются в мертвяков. Их просто сжирают живьём, и всё. Зомби чувствуют таких и набрасываются на них в первую очередь. Поэтому эта особенность ещё долго будет храниться в тайне, очень долго.

— Как всё интересно! Но если мы не сможем найти достаточное количество святых людей, способных творить животворящую молитву, да и переболевших оспой тоже не так много в нашем мире, как мы сможем уничтожать вышедших из-под нашего контроля?

— Гм, на это случай у нас есть ещё одно оружие. Мы долго искали его, пока не наткнулись на «Святой огонь».

— Это что такое?

— Это субстрат. Смесь пороха, ладана, земляного масла и порошка металла, называемого магнием.

— Никогда не слышал о нём. А я множество взрывающихся и горящих веществ перепробовал в своей лаборатории.

— Барон, уж простите меня, но настоящую формулу этого вещества знают всего несколько человек. Они называют его «светоносный». Я получаю его в тонких круглых глиняных сосудах шарообразной формы, которые своими размерами помещаются в ладонь пятилетнего ребёнка. Стоит только легко сжать её, как тонкие глиняные стенки трескаются и оттуда вырывается белый, поистине светоносный огонь, что сжигает всё на своём пути. Если он попадёт на обычного человека, то убьёт его или задушит, но не сразу, и не всегда. А если попадёт на зомби, то не перестанет гореть, пока не сожжёт всё его тело. Вот потому-то он и назван «святым огнём».

— Чудны твои дела, Господи! — прошептал барон.

Их разговор ещё продолжался, но мир вдруг закружился, и квинтэссенция человеческого духа Вадима обрела невидимую плоть, собравшись в крохотное дымное облачко, и вновь заскользило вверх.

Воздушный поток божественного эфира подхватил субстанцию или душу Вадима Белозёрцева и унес сквозь стены обратно туда, где лежало сейчас его бренное тело. Матрица его О-сознания, в виде нематериальной сущности, раскинула свои сети и уловила флюиды информации. Пусть они были переданы звуковыми колебаниями речевого аппарата живых людей, но оно смогло их обработать и унесло с собой прочь, словно понимая, что шанс-то, оказывается, есть!

Долетев до тела Вадима Белозёрцева, что лежало сейчас без сознания, душа втянулась в него и полностью растворилась. Вадим вздрогнул, на мгновение очнулся, открыл глаза, застонал и снова потерял сознание. Но теперь это был хоть и тяжёлый, но обыкновенный сон, да и за стенами бани уже медленно наступал рассвет, даря надежду на жизнь.

Филин, который таращил круглые жёлтые глаза, сидя на трубе небольшой баньки, расправил крылья и, бесшумно сорвавшись со своего насеста, плавно заскользил вдоль домов в сторону леса. Через несколько мгновений его чёрная тень бесследно растворилась в тёмной громаде леса, торчащего изломанной ветвистой линией на краю горизонта. Он словно понял, что все его усилия дождаться непонятно чего оказались напрасны. А с другой стороны, он не зря прилетал сюда, оказав неведомому ему отроку посильную помощь. Зачем? Так приказал его хозяин.

Первые лучи солнца постепенно пробивались через плотную пелену серых облаков, а темнота стала медленно сменяться серостью раннего утра, когда со стороны того же леса, громко хлопая крыльями, прилетел лесной ворон.

Крупная птица, с пером иссиня-чёрного отлива, громко курлыча, облетела весь Посад, сделала несколько воздушных пируэтов и, громко каркнув, уселась на то же место, где до этого сидел филин. Похлопав сильными крыльями, ворон постепенно успокоился, изредка вздрагивая мощным телом. Потом, кося чёрным взглядом на изредка проходивших мимо мертвяков, принялся неторопливо чистить пёрышки огромным и острым клювом.

Один из бесов, что пошустрее, обратил внимание на ворона и двинулся к нему, пытаясь запрыгнуть на крышу. Это ему уже почти удалось, когда ворон заметил его усилия. Посчитав эти попытки опасными, ворон раскрыл клюв и, громко каркнув, начал бить крыльями, угрожая атакующему зомби. Тот же не внял предупреждению и продолжал упорно карабкаться вверх.

Тогда ворон, растопырив крылья, заскакал в его сторону и с силой долбанул клювом мертвяка в левую глазницу. Злобно каркнув, он ударил сразу же и во вторую. Лишив монстра зрения, ворон отпрыгнул назад, с любопытством взирая на то, что будет делать зомби.

А тот, потеряв равновесие, свалился вниз и завозился на земле, полностью потеряв ориентацию. Встав, он зашатался и резко прыгнул, думая, что попадёт на крышу, а вместо этого упал опять на землю и покатился по ней, врезавшись в стену дома. Бросив попытки прыгать, зомби развернулся и пошёл куда «глаза глядят», то есть «куда вздумается», то есть просто пошёл.

Всё это время ворон внимательно наблюдал за поверженным врагом, в любую минуту готовый снова приступить к атаке. Громко и победно каркнув, когда мертвяк ушёл прочь, ворон снова стал чистить свои пёрышки, как будто бы у него больше и заняться нечем на этом свете.