Как разлюбить идеального бабника? (СИ) - Айрон Мира - Страница 8

Подумав, я решила, что для начала мне нужно спрятаться хотя бы на несколько дней. Прежде всего, спрятаться от самой себя, а уже потом от Глеба. Однако, зная Глеба, я предполагала, что он остынет немного и вернётся для продолжения разговора, будет пытаться переубедить меня. Его самолюбие очень задето, хотя я не преследовала такой цели, ведь Глеб сам убедил меня в том, что его женщины имеют право прекратить отношения в любой момент. А задетое самолюбие — советчик весьма плохой.

Для меня же каждый новый разговор с Глебом о расставании — это кусочек жизни, который не вернётся, это миллионы нервных клеток. Я всё сказала, и мне не хочется продолжать тяжёлый разговор, переживать это ощущение заново.

Куда пойти? К Яне Глеб кинется в первую очередь, это понятно. Да и вообще, Яна, конечно, близкая подруга, но ведь не родственница, чтобы заваливаться к ней на ночь глядя со своими проблемами. К родителям — тоже не вариант. У отца сердце стало пошаливать, потому делиться с мамой и папой проблемами совсем не хочется. А придётся, если приеду к ним, потому что они не поверят в случайность и беспричинность моего появления. То же касается бабушки и дедушки.

Значит, братья. У среднего брата, Лёши, двое маленьких детей, да ещё они с Настей ожидают третьего. К тому же, находятся в процессе расширения жилплощади. Решено: поеду к старшему брату, Игорю.

Игорь старше меня на двенадцать лет, ему тридцать семь. Их с Наташей сыновьям пятнадцать и тринадцать, парни уже взрослые. Игорь архитектор, сам спроектировал просторный дом для своей семьи (то есть, я их не стесню). Теперь Игорь помогает с домом Лёше.

…Когда, ближе к ночи, я появилась на пороге дома Игоря и Наташи, мне никто не задал лишних вопросов. Я пила чай и размышляла о том, насколько мне везёт в жизни с людьми, окружающими меня. Исключением стал только Лёнчик, но тем самым исключением, которое подтверждает правило. Ведь Глеб по силе духа и жизненным установкам очень близок моей семье, он похож на моих братьев. Да, у него есть слабость к женскому полу, но для свободного мужчины это не грех. Он не лжец и не предатель, у него есть строгие принципы.

Постепенно, окружённая добротой и заботой близких, я разговорилась и выложила всё: историю с изменой Лёни, историю любви к Глебу и расставания с ним.

Внимательно выслушав меня, Игорь, подумав, заговорил:

— Ты поступила абсолютно правильно, сестрёнка, горжусь тобой. Глеб, если ты ему нужна, должен всё обдумать, взвесить и принять решение. А то ишь как устроился! Принципы принципами, честь ему и хвала, но всегда нужно помнить, что по другую сторону тоже живой человек с чувствами и принципами. Нельзя играть в одни ворота.

— О чём думать Глебу, Игорь? Замена мне будет найдена достаточно быстро. Незаменимых у нас нет.

— Не спеши, Лена! — вступила в разговор Наташа. — Не всё однозначно в отношении к тебе Глеба, поверь мне как старшему товарищу. И в покое он тебя, судя по всему, не оставит. Очухается и снова ринется в наступление. Захочет тебя вернуть.

— Согласен, — кивнул Игорь. — А вам обоим нужно остыть. Вы слишком много сложностей искусственно наворотили. Знаешь, бывает, машину так затюнингуют, что самой тачки не видно. Так и у вас. Всё лишнее должно отвалиться, тогда и останется главное.

Я с восторгом смотрела на Игоря. Он всегда был таким рассудительным и основательным. И он всегда меня ограждал от проблем, покрывал мои глупые поступки, которые я совершала, будучи подростком-максималистом.

— Как же я тебя обожаю, Игорь!

— Ну-ну, — улыбнулся он, обнял меня и легко похлопал по спине.

— Что делать будем, Наташ? — обратился он к жене, продолжая обнимать меня. Я снова плакала.

— На работе Леночке пока появляться не надо. Может, к тёте Вере? Сейчас конец апреля, сезон не начался, свободные комнаты наверняка есть. Там никто не найдёт Лену. А здесь этот Глеб через день-два появится у нас на пороге, не обнаружив её ни дома, ни в университете, сам понимаешь.

Я с интересом прислушивалась, продолжая всхлипывать, уткнувшись лицом в плечо брата.

— Хорошая идея. Только надо оперативно. Завтра этот Глеб ещё будет злиться, а послезавтра кинется на поиски. А что тут искать? Найдёт быстро, ты права. А Ленка и так вон плачет. Ей надо отдохнуть, развеяться, подышать морским воздухом. И чтоб никаких мужиков.

— Так я сейчас тёте Вере и позвоню, — Наташа взялась за телефон. — А родителям пока скажешь, что срочно и неожиданно уехала в командировку. Мы подтвердим, что проводили тебя.

С этого момента моя жизнь закрутилась, подобно торнадо. Договорившись с тётей Верой (родной тётей Наташи, хозяйкой гостевого дома на побережье Чёрного моря), Игорь и Наташа нашли и заказали для меня относительно недорогой авиабилет на завтрашний вечер.

Утром мы с Игорем поехали в университет, где Игорь лично побеседовал с деканом на предмет внеочередного отпуска для меня. К счастью, защита курсовых уже прошла, дипломников у меня не было, а до сессии оставалось больше месяца, потому двухнедельный отпуск ничего особо не нарушал.

Под присмотром Игоря я собрала вещи, и мы вновь уехали к нему. Вечером Игорь и Наташа проводили меня в аэропорт. Всё происходило в таком темпе, что мне некогда было думать, не то, что расстраиваться. Тем более, Глеб даже не пытался выйти на связь со мной.

Почти ночью я прибыла на побережье, в маленькую гостиницу, принадлежащую тёте Вере. Мы были знакомы с тётей Верой со времён свадьбы Игоря и Наташи, а потом дважды отдыхали у неё с родителями, ещё когда я была подростком.

Объяснение с родителями Игорь обещал взять на себя. Глеб, по-прежнему, молчал. Мой «курс лечения» начался.

Глава двенадцатая

Утром я проснулась на удивление бодрой и энергичной, словно накануне не было сборов и перелёта. Отправив сообщение Игорю, я пошла в душ, а потом на завтрак. Все возможности определить местоположение моего телефона мы с Игорем заранее отключили, а номер Глеба я заблокировала.

День пролетел быстро: я гуляла по городку, заново знакомилась с окрестностями, а потом помогала тёте Вере и дяде Васе, её второму мужу. Она вышла за него через два года после того, как овдовела. В гостинице уже жили несколько туристов, хотя сезон, как таковой, только начинал начинаться.

И лишь вечером, когда я сидела в своей комнате и смотрела в смартфоне кино, на меня навалились тоска и безысходность. Плача, я размышляла о том, как быстро я привыкла проводить все вечера с Глебом, и как долго мне придётся от этого отвыкать. Кажется, всей жизни не хватит, чтобы отвыкнуть.

К счастью, усталость взяла своё, и я уснула достаточно быстро. А когда проснулась, начался новый солнечный день. Позавтракав, я отправилась к морю и вернулась уже после обеда. Когда подходила к гостинице, мне навстречу попался дядя Вася, который как-то странно посмотрел на меня и улыбнулся. Я, конечно же, решила: наверно, со мной что-то не так, потому долго осматривала себя со всех сторон. Пожав плечами, пошла к гостинице. Может, нос обгорел? Скорее всего.

Едва я вошла в свою комнату, сразу почувствовала перемены. В душе нарастала тревога, сердце колотилось с бешеной силой и скоростью. В моей кровати спал Глеб. На полу стояли объёмная сумка с его вещами и вторая, поменьше, с ноутбуком. Кроссовки лежали у двери как попало. Аккуратно составив обувь, я вымыла руки и, на цыпочках вернувшись в комнату, устроилась в кресле, рассматривая Глеба.

Я знала, что спящему человеку мешает взгляд, но у меня не было сил не смотреть на Глеба. Как не было сил и бороться со счастьем, которое наполнило всё моё существо, каждую клеточку души и тела. Солнечные лучи ласкали обнажённые плечи Глеба, его сильную шею и растрёпанные волосы. Серьга в ухе блестела так, что мне пришлось зажмуриться. Я ужасно ревновала Глеба к этим солнечным лучам; мне хотелось встать и наглухо зашторить окно, но я боялась тревожить сон любимого.

Мне не хотелось думать и анализировать. Я надеялась на то, что позже Глеб расскажет, как он меня отыскал, а сейчас я просто любовалась им. Видимо, эмоции мои зашкаливали настолько, что я выдохлась от стресса прошедших дней, усталость меня накрыла, и я начала засыпать прямо в кресле.