Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Гамлет

Акунин Борис

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Гамлет - Акунин Борис - Страница 3

Изменить размер шрифта:

Гамлет:

Есть многое на свете, что не снилось

Ученым умникам – Гораций так сказал.

Он сам из умников, ему виднее,

Но я-то, я-то здесь зачем?

Когда не явится полнощное виденье,

Я буду чувствовать себя болваном полным,

А если явится, то Гамлету конец,

Беспечному юнцу и сумасброду.

Нетрудно жить, когда не видишь смысла

В потоке суток, месяцев и лет,

Тебя влекущем к смертному пределу.

Родился, пожил, умер, позабыт.

И что с того? Был Гамлет и не стало.

Быть иль не быть, сегодня иль вчера

Быть перестать – ей-богу, всё едино.

Как жизнь скучна, когда боренья нет,

И так грустна, а ты всё ждешь,

Что ты когда-нибудь умрешь.

Бьет полночь. Гамлет вздрагивает.

Гамлет:

Плохим студентом был я в Витенберге,

Но все ж усвоил логики азы.

Коль существуют призраки на свете,

То, значит, существует мир иной,

Куда мы после смерти попадаем.

А если так, то, значит, есть и Бог,

И Дьявол есть, и Рай, и Преисподня.

Какое к черту «быть или не быть»!

Ну, где же ты, возлюбленный родитель?

Явись, мои сомненья разреши.

А лучше не являйся, так покойней.

Страшный голос:

Я здесь!

Из яркого, слепящего света появляется силуэт рыцаря. Гамлет с криком шарахается.

Призрак:

Я дух бездомный твоего отца,

Осужденный скитаться меж мирами,

Покуда злоба из меня не выйдет,

Вскормленная жестокою обидой.

Тяжелыми цепями эта злоба

Меня к земле постылой приковала

И не дает душе освобожденной

К небесному блаженству воспарить.

Молю, избавь меня от этой муки,

Подставь плечо, прими сей тяжкий груз.

Ты молод, ты успеешь до исхода

Пути земного грех свой отмолить!

Гамлет:

Слова твои темны и непонятны.

Что за обида? Ведь не на змею?

Призрак:

Змею, что дух мой ядом напитала,

Изменой вероломною зовут.

Когда любимые, ближайшие, родные

В доверчиво подставленное сердце

Вонзят отравой смазанный кинжал –

Нет хуже злодеяния на свете.

Гамлет:

Любимые, ближайшие, родные?

Ты говоришь о Клавдие с Гертрудой?

Призрак:

О них, убийце и прелюбодейке.

Я вижу ты готов, мой храбрый мальчик,

Внимать рассказу. Слушай, слушай, слушай…

Когда в саду дворцовом я дремал,

Разнеженный изысканным обедом,

Ко мне подкрался дядя твой, мой брат,

И в ухо влил из склянки заповедной

Экстракцию проклятой белены.

В одну минуту гнусная отрава

Наполнила беспомощное тело,

И в корчах отвратительных оно

Растерянную душу прочь исторгло.

И вот теперь душа перед тобой,

Взыскует милосердья – и отмщенья!

Гамлет:

Но я… Но как… Но разве мне под силу…

Я не герой, я пересмешник праздный.

Призрак:

Ты – Гамлет, датский принц и мой наследник.

Судьба уж всё решила за тебя.

Раздается громкий крик петуха. Яркий свет меркнет, силуэт Призрака постепенно тает в темноте.

Голос Призрака:

Прощай, прощай и помни обо мне…

Сцена 3

Королевские покои. Клавдий и Гертруда стоят, слившись в поцелуе.

Гертруда:

Как стыдно это – среди бела дня,

Подобно девочке и мальчику влюбленным…

Не дай Господь, заглянет кто из слуг.

Куда как хороша, в мои-то годы…

На свете есть ли зрелище мерзей

Старухи, раскрасневшейся от страсти?

Клавдий:

Ты не старуха и не будешь ею.

Гертруда:

Не доживу? Ты это мне сулишь?

Клавдий:

Нет, я не то сказал. Конечно, будешь –

Прекраснейшей из всех земных старух,

С которой красотою не сравнятся

Сто тысяч юных дев.

Гертруда:

Быть может, для тебя, но ты слепец.

Ни седины не видишь, ни морщинок.

Я закажу очки для вас, милорд,

Чтоб вы прозрели и затрепетали.

Клавдий:

Морщинку каждую я знаю и люблю.

В них проступают контуры души,

Неразличимые под юной кожей.

Чем старше ты, тем обликом прекрасней.

Гертруда:

Какое счастье после стольких лет

Любви запретной больше не таиться!

Одно лишь мучит и лишает сна –

Воспоминание о нашем преступленьи…

Ужасной платой куплено блаженство.

Клавдий:

Жалеешь ты?

Гертуда:

Не знаю. Да и нет.

Я прежде будто ползала, теперь же

Летаю, не касаясь грубой почвы.

Но вспомню – и мороз бежит по коже.

Так и живу: то плачу, то пою.

Клавдий:

Да, это крест, который нам с тобою,

Вернее, нашей совести нести

До смертного одра и даже дале.

Одно скажу лишь: бóльшая вина

На мне лежит, поскольку я – мужчина.